— Здесь так красиво, — прошептала она. — Как жаль, что в природе красота часто граничит с опасностью. Эта планета просто невероятная, но любоваться тут видами может быть смертельным риском, — Джини сейчас была готова говорить о чем угодно, лишь бы не вспоминать, как руки Мэла обхватывали ее талию и бедра, а губы впивались в рот. Почему-то она вдруг почувствовала себя немного неуютно рядом с капитаном на этой ветке дерева. Слишком близко, чтобы она могла спокойно уснуть. Джини облизала губы, не сводя взгляда с неба над ними. — Ответь мне на один вопрос, Кэмпбелл: ты всегда так делаешь, когда тебя выведут из себя? — она не сомневалась, что Малкольм поймет, о чем она. Вирджиния совсем не хотела задавать этот вопрос, но просто не смогла удержаться.

Мэл немного задумчиво посмотрел на Джини, которая смотрела куда угодно, но не на него. Едва заметно усмехнувшись, каким-то своим мыслям, капитан почесал голову.

— Такая привычка, думаю, только бы мешала нашему бизнесу, — он глянул на звезды, впрочем, смотреть на них с поверхности планеты без возможности полететь к ним, было все равно что голодному показывать на экране еду — бесполезно.

Интересно, что она решила обсудить это прямо-таки сразу после инцидента. Хотела расставить все точки над «i» и просветить кэпа о том, что это было лишь помутнение головы от эмоций?

— Согласись, способ заставить тебя замолчать был просто прекрасный, — как-то уныло проговорил он, надеясь, что Джини спишет все на усталость. — На самом деле, я зачастую сдержанный, но ты, видимо, настоящий мастер.

Вирджиния несколько раз моргнула и медленно перевела взгляд на капитана. Его черты были едва различимы в черноте ночи, с которой совершенно не справлялся местный спутник. Он едва ли был способен тускло осветить землю. Словно свеча на корабле, оставшемся без электроэнергии.

«Вот же засранец, — ошеломленно подумала она. — Помешает бизнесу, значит? Поцеловал, чтоб заставить замолчать?»

Черт возьми. Да, она знала, что так, по сути, и было, но зачем теперь акцентировать на этом внимание таким образом? Неужели нельзя было сказать как-то мягче? Чтобы у нее перед глазами в секунду не воспламенялись ярко-красные искры.

— Да, — она задумчиво кивнула, стараясь не замечать скребущую внутри обиду и пытаясь справиться с собственным голосом, чтобы не выдать охвативших ее чувств. — Думаю, ты прав. Это недоразумение, ошибка, глупость. Я рада, что мы понимаем друг друга, ведь бизнес, — последнее слово она проговорила довольно едко, — не приемлет таких привычек. Однако вынуждена попросить вас, капитан, не прибегать более к тактильным контактам. Проявите хоть толику профессионализма, направив ее на поиски других способов затыкать рот оппонентам. Даже мастерам. Я, знаете ли, не проверяла вашу слюну, потому понятия не имею, что у вас там сидит. У нас неравные позиции. И если тогда мне было плевать из-за таймера, отсчитывающего оставшиеся у нас минуты, то сейчас должна попросить вас впредь избегать подобных методов.

Капитан удивленно приподнял брови и вытянул шею, не сводя взгляда с ее фигуры в темноте. Такая резкая перемена настроения, мягко говоря, поразила его, отодвинув пока на задний план усталость и сонливость, наряду с тошнотой и головной болью. Сильнее обхватив ногами теплую толстую ветвь под собой, Мэл распрямил спину, нахмурившись.

Что это только что было? Фиг знает. Но обиду не трудно было отсеять от эмоций в ее речи.

— Джини, ты чего? — удивленно и тихо спросил капитан.

Она лишь молча отвернула голову от него, но после глаза ее мстительно блеснули в тусклом свете местной луны, казавшейся мелкой желтоватой чашкой. Малкольм пытался не рассмеяться и давился собственными смешками. Наверное, ей это показалось оскорбительным.

— Вакуум, я говорил про то, как плоха для ведения бизнеса была бы привычка целовать тех, кто тебя выбешивает, ведь в основном переговоры у меня ведутся с мужчинами, — он издал последний смешок и вздохнул. — Вирджиния, просто посмотри на это под другим углом и, может, поймешь, что подобным образом выводишь меня из себя только ты… мастер. И раз для тебя все это было ошибкой, пусть так.

Вновь активировав экран коммуникатора, Мэл переключил внимание на него и попытался утонуть в поиске канала, по которому смог бы связаться с кем-то на корабле. Однако ощущения внутри были гадкие.

— Неважно, — откликнулась Вирджиния, желая закончить неудобную тему, которую сама же имела глупость затронуть. — Мы находились в стрессовой ситуации, думали, что время на исходе, поэтому наше поведение вполне логично, — ох, а теперь она начала их оправдывать. Ладно, пусть так, но она не собиралась оставлять Малкольму пищи для скользких шуток в будущем. Пора было включить умницу, которая так не понравилась ему на том злополучном первом свидании. — В конце концов, мы — взрослые люди. По данным исследований сексуальные потребности в жизни людей занимают далеко не последнее место. Это было как запрыгнуть в последний космолет. Согласно филематологии[1], в процессе поцелуя в организме человека вырабатываются эндорфины, также известные как «гормоны радости». Я лишь хотела поднять себе настроение перед мгновением «Х». Уверена, ты занимался тем же, даже если не смог распознать потребность организма и идентифицировать ее, прежде чем последовал зову тела.

«Правда? Почему тогда ты сама испытывала такую близость к Мэлу?» — раздался в ее голове внутренний голос.

«Наверняка все дело в окситоцине[2]», — ответила она самой себе и закатила глаза. Еще немного, и она просто сойдет с ума на этой планете.

Все то время, что ученая сыпала в него бессмысленными научными фактами, Мэл просидел, прикрыв глаза и потирая пальцами переносицу, словно при сильной зрительной усталости. Коммуникатор едва заметно светился оранжевым, показывая, что ежесекундно сканирует возможные каналы связи.

— Черт подери, Джини, — выдохнул он после того, как она закончила свою лекцию, — я понял. Все, больше не трогаем эту тему, — Кэмпбелл начинал тихонько злиться. — Ты — пассажир, я — капитан, и в моей обязанности вытащить нас живыми с этой гребанной планеты. Это все, что на данный момент имеет значение. Выжить. А эти разговорчики — фигня полная, — Мэл поспешил спокойно вдохнуть и выдохнуть воздух, понимая, что вновь заводился. — Термины и подобные рассуждения годятся лишь для научных диспутов и статей, а в жизни обычные люди говорят так, как есть, не зарываясь эмоциями в кучу бесполезных доводов и фактов. Хотя бы перед самим собой. Знаешь, как это делается? Вот тебе пример, ученая, я и вправду хотел это сделать. Я сделал. Мне понравилось? Да, я получил удовольствие. Хотелось бы мне повторить? Черт, да! Но, такой уж я человек, что за уши никого никогда не тянул. Представь