– Правда?

Я кивнула.

– От отцов у нас обоих – одни проблемы. А матери…

– Полны секретов? Продали нас, как лабораторных крыс, для опытов, и мы даже не знаем, почему.

Я провела рукой по волосам. Увидев скамейку, жестом пригласила Ноа. Мы сели рядом, его нога прижалась к моей. Я не отстранилась.

– Все-таки тяжело это переварить, – сказал он искренним тоном, шаркая ботинком по настилу. – Я о маме помню совсем немного, но то, что помнил… грело душу. Теплые руки. Забавные песенки. Мне нравилось думать, что моя жизнь была бы другой, будь она жива. И вот оказывается, что она «отписала» меня Лоуэллу… Трудно такое принять.

Я накрыла его руку своей ладонью.

– А я свою маму вижу каждый день. И это меня убивает. Мысль о том, что она была одной из тех, кто заставлял меня страдать все эти годы, и скрывала это от меня… Иногда у меня от этого перехватывает дыхание. Но и поговорить с ней об этом я тоже не могу.

Он перевернул ладонь и сплел свои пальцы с моими.

– Мне жаль, Мин. Жаль нас обоих. То, что они сделали, кажется невозможным. Должна быть причина…

– Я ее выясню. Вот увидишь.

Ноа вздохнул.

– Иногда я думаю: а стоит ли пытаться. Никому нет дела до наших проблем. Тем более – сейчас.

– Но это же все взаимосвязано! – Я нечаянно крепко сжала его руку. – Наши убийства. Мировые катастрофы. Я понимаю, это кажется невозможным, но это так – я чувствую, я уверена. И даже если планета взорвется уже завтра, я успею узнать, что со мной происходило. Зачем они сделали это с нами.

Он обнял меня за плечи.

– Я тоже думаю, что успеешь. Несмотря ни на что. Иначе ты не была бы собой.

Я снова не отстранилась.

– Я не перестаю размышлять обо всем, что мы узнали. Переваривать информацию. Тут должна быть какая-то связь. Например, что означают эти часы с обратным отсчетом, которые ты нашел?

– Давай просто посидим немного. Расслабимся. И подумаем.

Он прижал меня к себе. Я не сопротивлялась, наоборот, положила голову ему на плечо. Ноа придвинулся, обнял меня другой рукой и притянул к груди. Я прижалась к нему теснее.

Так мы сидели долго-долго и смотрели на озеро.

Нам было хорошо.

31

Ноа

Я держал Мин в объятиях.

Мне едва удалось выровнять дыхание и заставить сердце биться в обычном ритме. Я старался быть естественным, но эти попытки были фальшивыми и призванными изображать покой и расслабленность, в то время, как тело пылало огнем. Но я не хотел, чтобы этот огонь погас. Совсем не хотел. Все это казалось нереальным. Волшебным. Удивительным. Я держал бы и держал Мин в объятиях столько, сколько она бы позволила. И чувствовал покой.

Но длилось это недолго.

Ветер донес громкие голоса. Мин взглянула вниз, на берег озера, и высвободилась из объятий.

По причалу, обмениваясь шутливыми пинками и хриплыми смешками, к нам приближались Тоби и Крис. Они заметили нас в тот же миг, что и мы их. Брови Тоби насмешливо изогнулись. Он отвернулся и свистнул. В ответ со стороны аллеи появились Деррик и Майк, а следом Итан с девчонками.

Ох.

Мин поспешно встала навстречу им.

– Не связывайся с ними, – шепнул я в надежде избежать разборок. Гвоздя с нами не было, но я не знал, как у Итана котируется Мин. Оставалось молиться, что речь зайдет не о наших делах, а о чем-нибудь другом.

– Йо! Не знал, что у вас тут свидание, извини, братишка, – ухмыльнулся Деррик.

Тоби поднял с земли камень и запустил его в воду. Тот дважды отскочил от поверхности, прежде чем угодить в рыбацкую лодку. Тоби заржал.

Мин вспыхнула.

– Ты, конечно, мастер, но у этой лодки есть хозяин.

Я взглядом умолял ее сдержаться, но она проигнорировала предупреждение.

Тоби самодовольно усмехнулся Крису, тот в ответ осклабился.

– Она не врубилась, да?

– Может, покажем даме, на что мы способны?

– А то!

Тоби и Крис подошли к скамейке, на которой мы только что сидели. Молча кивнули друг другу и синхронно пнули по ней ногами. Деревянная конструкция затряслась, но устояла. Тогда они пнули еще раз. От скамейки отвалилась спинка, осталось одно сиденье.

– Ого! – Тоби почесал подбородок. – Смотри-ка. Она прикручена к настилу.

Тут подбежал Деррик и, схватив урну, вытряхнул ее содержимое на остатки скамьи, что вызвало у всех троих бурный восторг. Мин взглянула на меня, но что мне оставалось? Только пожать плечами. Я знал, к чему все идет, и заранее чувствовал себя измученным и загнанным в угол.

Итан, приблизившись, покачал головой.

– Ну и ну, Ноа. Близится конец света, а ты роешься в мусорных баках?

Я почувствовал на себе взгляд Сары. То, что они застали нас вместе, наверняка жгло ее изнутри. Я подавил побуждение отстраниться от Мин.

– А ты предпочитаешь просто крушить все подряд? – огрызнулась Мин, сильнее затягивая удавку на моей шее. – Умно, ничего не скажешь. Вообще-то, страна на военном положении. За такое тебя полиция схватит.

Итан поднял бутылку, упавшую ему под ноги, и швырнул ее в стену магазина за нами. Осколки разлетелись, словно искры новогоднего фейерверка.

– Посмотри вокруг, Мин. Здесь, кроме нас, никого нет. Полиция готовит план эвакуации или что-то в этом роде. Орегон и Вашингтон разрушены, а с часу на час еще пара комет врежется в Азию. До нас точно никому нет дела.

– Мой отец говорит, что готовятся новые жесткие меры, – сказал Тоби. – У ребят в нижнем городке почти у всех есть оружие, которым можно ухлопать кого угодно. Люди в курсе. Все будет становиться только хуже.

– Сегодня уже упали две кометы. – Джессика, потирая руки, встала рядом с Сарой. – Русская еще только ожидается, так что, возможно, эти безумцы успеют сбить ее ядерным оружием. А что если они промахнутся, и их ракеты упадут здесь?

Майк покачал головой и сказал:

– Они не промахнутся. Вопрос в том, куда после этого полетят осколки…

Мин бросила на меня обеспокоенный взгляд. Мы отключили мобильники и пропустили эти новости. Сколько еще людей погибло, пока мы обнимались на скамейке?

– Эх, чуваки, вы просто не понимаете, – снова вмешался Тоби, заводясь. – Власти нам лгут! На любительских радиостанциях сейчас можно такое услышать, просто волосы на голове дыбом встают. Все очень странно. Вы слышали о массовом самоубийстве в Оклахоме? Несколько сотен человек якобы покончили с собой посреди кукурузного поля. Что-то в этом роде. А военные арестовали съемочную группу и отобрали камеры. В правительстве не хотят, чтобы люди знали…