в приличную сумму, — сказала женщина. — Пришлось задабривать стражников, чтобы они тебя отпустили.

— Вы могли не делать этого, сиера.

— Могла. Мне пришлось сказать им, что ты мой охранник. Что ты напал на моего жениха вар Руиса кит Рилок, чтобы защитить меня. И что наши кланы уладят это недоразумение без помощи стражи. Тем более что вар Руис не предъявил по поводу твоего поступка никаких претензий.

— Действительно не предъявил? — спросил я.

Женщина сощурила глаза (уверен, спрятанные за платком губы снова улыбались).

— Пока нет, — сказала женщина. — Не успел. Когда я покидала его, лекарь восстанавливал ему руку.

— Жаль.

— Жаль, что он не пожаловался на тебя страже?

— Жаль, что ему вылечили руку.

— А ты наглец, красавчик. Но ты не обольщайся! Когда он забудет о травме — вспомнит о тебе. Потому я и поспешила сюда. Хотя стоило бы подержать тебя в тюремной камере пару дней — быть может, после этого ты бы поумнел. И в следующий раз поступал бы по-мужски, а не как глупый мальчишка.

— Мне стоило вызвать его на дуэль? — спросил я.

— Ха! Хотела бы я услышать, как вар Руис ответил бы на твой вызов! Дуэль! Он бы согласился. Да. Карцы любят играть на публику.

Женщина отвела в сторону руку с платком, позволив мне увидеть усмешку. И рану на губе.

— Но ты бы не дожил до дуэли, красавчик — тебя бы придушили, как цыплёнка. Или забили до смерти. Семейка Руис не стала бы рисковать жизнью своего наследника. Да и он сам бы не рискнул — не такой сумасшедший, как его покойный братец. Нет — вызов на дуэль стал бы ещё большей глупостью с твоей стороны.

— Как же мне следовало поступить? — спросил я. — Что бы на моём месте сделал умный мужчина? Прошу вас, просветите меня, сиера.

— Не стал бы вмешиваться в дела клановых, — сказала женщина. — Не рисковал бы из-за пустяков своей жизнью и свободой.

— И позволил бить женщину?

— Я не твоя женщина, красавчик. И не из твоего клана. Ты не обязан был за меня заступаться.

— Но я заступился.

— Да. Удивил меня.

— И сделал бы это снова, даже зная о том, что попаду в тюремную камеру. Ведь я всего лишь глупый мальчишка, сиера! Поступать по-мужски я пока не научился.

— Ты… забавный, Линур, — сказала женщина. — Я уже не жалею, что освободила тебя. Хотя уверена, что на свободе ты долго не задержишься. Если не покинешь столицу. Я вижу, красавчик, ты не местный. Возвращайся домой! Поверь, это будет умный поступок!

— Не могу, сиера, — сказал я.

— Почему?

— Мне нравится Селена. И тут живут прекрасные женщины. Такие, как вы, сиера.

— Ты умеешь льстить, красавчик.

— Это не лесть, сиера, — сказал я. — Вы действительно прекрасны. Я заметил это, ещё когда вы только вышли из ресторации. Не мог отвести глаз.

«Любая женщина хочет, чтобы восхваляли её внешность, — говорила Двадцатая. — Твой язык не отсохнет, Вжик, если ты скажешь сиере пару приятных слов. Это тебя ни к чему не обяжет. Но доставит удовольствие твоей собеседнице».

— Красиво говоришь, красавчик. С удовольствием послушала бы тебя. В другой раз. Хотела пригласить тебя сегодня к себе на ужин. Но передумала.

— Почему, сиера?

— Сейчас от тебя дурно пахнет. Я не вынесу путешествие в твоей компании. Придется перенести наш совместный ужин на другой день. На завтра. И попробуй только не явиться! На те деньги, которые я отвалила стражникам за твою свободу, можно купить раба. Не молодого и красивого, как ты. Но и не дряхлого. Так что твоя глупость мне дорого обошлась, красавчик. Ты мне должен. Запомни это!

— Сиера назовёт сумму?

— Назову. Будь уверен. Но только не в монетах. Твои деньги мне не нужны, красавчик. Мой клан и моя семья не бедствуют. Но и прощать долги я не намерена. Так что жди. Как ты отработаешь свою задолженность, мы обсудим после. За ужином. Вот, возьми.

Женщина протянула мне маленькую блестящую вещицу.

— Явишься завтра на закате в третий квартал клана Марен. В дом семьи Вега. Скажешь на воротах, что тебя пригласила младшая сиера вар Вега кит Марен. Велишь позвать Шелона. Это мой личный раб — тот, кто встретил тебя у двери тюрьмы. Отдашь ему эту брошь. Не потеряй её! Он проведёт тебя в мою часть дома. Всё ясно?

— Да, сиера, — сказал я.

— Великолепно! — сказала вар Вега кит Марен. — Надеюсь, ты страдаешь только глупостью, красавчик. Но не забывчивостью. Буду ждать тебя.

— Я приду.

— Надеюсь. А теперь выметайся на улицу, сиер Линур! Пока стены моего экипажа не пропитались твоим ужасным запахом.

* * *

Я дождался, пока экипаж сиеры кит Марен скроется за поворотом, огляделся по сторонам. Там, где заканчивалось ограждение территории тюрьмы, я увидел сквер (кажется, так Двадцатая называла засаженные деревьями и кустами территории города). Направился туда.

Спрятался от посторонних глаз за аккуратно подстриженным кустом. Попытался призвать огонь. Крохотный язычок пламени затрепетал на ладони. Но сколько я ни пытался его увеличить, свернуть в шар, подвесить в воздухе — ничего не получалось.

Значит саламандра во мне действительно нет. Да я его и не чувствовал с того самого момента, как обернулся после финального поединка на Арене. Знал, что избавился от него.

Откуда тогда этот огонёк у меня на руке?

Не понимаю.

* * *

Я подавил желание вернуться к ресторации, около которой видел Двадцатую. Вряд ли Двадцатая всё ещё стоит около того павильона, дожидаясь моего возвращения. А здесь не лес, чтобы разыскивать её по следам.

И потом, уже вечер. Пусть солнце ещё и не опустилось за горизонт, но до темноты осталось не так много времени. Я проголодался. И хотел избавиться от запаха, который так не понравился сиере вар Вега. Да и нужно сообщить Мираше о том, что со мной всё в порядке.

Как добираться до трактира Ушастого Бити, я представлял — пешком. Тут без вариантов. Из тюремной камеры я вышел без денег (входил туда, правда, тоже без них). Так что нанять повозку не смогу. Ничего. Прогуляюсь. Заодно посмотрю Селену.

Знал я и куда идти. Пусть не видел, по какому пути меня везли к тюрьме, но трактир