Суше, конечно, обувь не стала, но хотя бы уже не хлюпала. Поднявшись, в три рывка по плотно подогнанным друг к другу лодкам достиг берега, в последнем прыжке едва не наступив на спящего прямо на рабочем месте мужика. От него так разило тиной и перегаром, что я едва не пошатнулся от этого благородного амбре.

Но – берег вот он, под моими подошвами. А значит меня теперь отсюда никакой смертью не изгонишь. А раз так, следует для начала осмотреться и заложить план действий. Засиделся господин Алекс на троне, и пришла пора его попросить с подогретого места.

Но действовать в лоб глупо. Откровенно говоря, наши победы до сих пор строились на чистой удаче, а если Фортуна и должна где предать, то в логове врага для этого самое подходящее место.

Петляя по грязной улице, чтобы не упереться в растянутую сеть с прогнившими кусками рыб, я старался не наступать на спящих пьяниц. Вонь тухлятины, кислого пота, рвоты и дешевого пойла уже через минут десять перестали ощущаться. Все же в облике человека можно привыкнуть ко многому. А вот запах соли, несущий в себе ощущение близости моря все равно оставался.

Улицы были настолько грязными, что ноги не доставали до земли. Сапоги продавливали слой свежей грязи, прилипающей к подошвам и коже, затем касались уже застывшего слоя, хрустевшего под моим весом. Все это сопровождалось характерным хлюпаньем и мелькающим с каждым шагом дебаффом секундного «Замедления».

Однако плутая по рыбацким улочкам, я подмечал и важные детали. В окнах домов, затянутых пузырем, не горело света. Двери были простыми перегородками без замков, и, судя по их Прочности в пару тысяч единиц, выбить их не составляло бы труда даже мне. Вывод: это очень бедный район, настолько, что даже грабить там нечего.

Соответственно, и тех, с кем можно было бы перекинуться хоть словом, тут не было. Хотя среди рыбаков в обыкновенной дерюге все чаще встречались крепкие парни в одеяниях матросов. Эти, очевидно, просто не дошли, куда бы их путь ни лежал изначально. И чем дальше я продвигался в лабиринте огороженных сетями улиц, тем больше морских волков мне попадалось. Вскоре уши уловили пьяные вопли, поначалу показавшиеся мне перепалкой разгоряченной толпы, но, приблизившись еще, понял, что это просто десяток луженых глоток орет свои песни.

— Не в склад, не в лад, — пробормотал я, обнаружив дилемму.

Обхода не существовало. Единственная тропинка, оставленная между домами, вела прямиком к трактиру, у крыльца которого и распевали свои похабные песни о порочных связях некого юнги с различными представительницами морского народа. Вспомнив реальный облик сирен, я не сдержался от усмешки, осматривая натянутую передо мной рыбацкую сеть.

Можно было бы порвать ее, да и дело с концом, однако закралось у меня подозрение, что эти оцепления не просто так установлены. А раньше времени влезать в неприятности не хотелось.

Потому я свернул к кабаку. Бригада моряков в худшем случае героически погибнет, район тут так себе в плане безопасности, поэтому вопросов возникнуть не должно. Поножовщина по пьяной лавочке – вряд ли в бедном районе это настолько редкая штука, чтобы заинтересовать хоть кого-то из наделенных властью, так, всего лишь статистика.

Первое, на что я обратил внимание, выйдя на свет горящих у кабацкого крыльца факелов, это закрытая дверь заведения. Пьяные герои морских баталий орали песни, сидя на ступеньках и передавая друг другу несколько бутылок. Опустошенный ящик с уже оприходованными пузырями был практически забит. Стеклянные бутыли сверкали лишенными пробок горлышками.

На меня никто внимания не обращал, и я спокойно прошел дальше, держась противоположного края улицы, чтобы на всякий случай иметь место для маневра. Однако предосторожность оказалась лишней: моряки, похоже, вообще не интересовались происходящим вокруг, никто и головы в мою сторону не повернул.

Успокоившись, свернул на соседнюю улицу, ор пиратов сразу же стал намного тише. Здесь натянутых сетей стало гораздо меньше, и народ стал попадаться уже ходячий. Видимо, те артисты выбрали для коротания своего увольнительного самый дешевый из всех возможных кабаков в городе, и только потому забрались столь далеко от цивилизации.

Грязи под ногами также становилось все меньше, и уже через минут десять я шагал по мощеной булыжником мостовой, с удовольствием ступая по скупо освещённой улочке. Этот район уже располагался выше предыдущего, и хотя разница была не слишком велика, но уже стало ясно, что вся грязь с земли верхних уровней смывается в рыбацкий.

Я по-прежнему не вызывал у прохожих интереса. Зато сам смог осмотреть встречных как следует. И теперь передо мной стояло две задачи: найти лавку с одеждой и сменить свою амуницию на более подходящую данной местности. Благо, кошелек утонуть не мог по определению, и наличность у меня с собой присутствовала.

В отличие от материка местные неписи щеголяли в рубахах с расстегнутыми до половины пуговицами, носили рапиры и прочие колюще-режущие в дорогих ножнах, вместо стальных поножей предпочитали легкие тканевые штаны, а в их начищенные сапоги можно смотреться, как в зеркало.

Но подходить и спрашивать у прохожих, естественно, я не стал. Вместо этого прошел еще дальше по улице, стараясь не особо вертеть головой, чтобы не выдать в себе туриста. А посмотреть было на что.

То, что я принял с моря за неоновые вывески, на деле было пульсирующими магическими светильниками. Мельтешение света вырисовывало картины и надписи, в конце каждый раз разлетаясь в какую-то фантасмагорическую сценку. При этом на каждом доме иллюминация была своей, и не повторялась. Даже одинаковые лавки алхимиков обладали разным завершающим эффектом.

Помимо этого с повышением уровня города на улицах прибавилось богато одетого народа, появились стражники в кирасах и с револьверами за поясами. Вообще огнестрельное вооружение было представлено в огромном изобилии. От банальных шестизарядных револьверов до рычажных винтовок со скобой Генри. Попадались обрезы двустволок и помповые ружья. Про снайперские винтовки, явно вдохновленные старыми вестернами, и речи не шло – их я еще на своем материке повидал. И разброс характеристик такого вооружения также заставлял в дуэли двух равных стрелков ставить на бойца, вооруженного образцом с архипелага.

Закаленный боевой дробовик кровавой жатвы. Физический урон 50 000-200 000.

Увеличивает все навыки стрелка на 16 уровней.

Часть комплекта. Чтобы раскрыть всю мощь – соберите недостающие предметы.

Помнится, мое Милосердие давало 4 уровня некромантии, и было именным, то есть изначально на порядок выше данного экземпляра по качеству. Однако, вот тебе, король мертвых, приятное наблюдение. Эта винтовка принадлежала одному из праздно шатающихся неписей, но практически ничем не отличалась от других экземпляров у других местных.

Примерно прикинув в голове возможную схватку с так вооруженными парнями, я быстро понял, что уже на второй минуте начну испытывать серьезные сложности с тем, чтобы с ними совладать. Говоря проще – пристрелят меня, как бешеного пса, а потом продолжат клеить местных путан, в не меньшем изобилии, чем огнестрел, представленных на этой небольшой площади.