– Боже мой, Марико! Обычно я завтракаю тостами с джемом, – воскликнул я.

Марико улыбнулась и жестом пригласила меня к столу. Сама она за стол не села, а занялась приготовлением бейто. Я неторопливо ел, слушая по радио репортаж из парламента. В 7.35 Марико мягко напомнила мне, что я могу опоздать на работу. Она завернула бенто в обшитый кружевом платок. Последний глоток кофе, и я встал из-за стола.

– Вы не могли бы выйти в сад вместе со мной, Марико? – спросил я. – Кое-кто хочет с вами познакомиться.

Марико оглядела свою простенькую муслиновую блузку и синюю юбку. Неуверенно коснулась головы, повязанной желтым шарфом. Девушка выглядела смущенной.

– Но господин Сато, посмотрите, на кого я похожа!

Глаза ее стрельнули вверх, выдавая желание подняться и переодеться в какой-нибудь наряд из маленького чемоданчика, который она принесла вчера.

– Марико, вы выглядите совершенно нормально. Я просто хотел представить вас той старой даме, что подглядывала за вами вчера утром. Все равно она появится тут, как только я уйду. Она не даст вам ни минуты покоя.

Марико прикусила губу. Я оценил ее сдержанность. Вчера утром госпожа Танака добрых сорок пять минут шаталась вокруг нашего дома, заглядывая в окна и притворяясь, что поливает рододендроны. Марико боялась спуститься вниз. Я уже рассказал ей, что наплела мне госпожа Танака про ее внезапное появление у нашей входной двери. К моему удивлению, девушка ничего подобного не помнила.

– Хорошо, – любезно согласилась она.

Небо было тусклым и серым, как помои. Птицы, словно брошенные камни, низко перелетали через лужайку. Мы с Марико стояли рядом, обернувшись к дому Танака. С бенто й дипломатом в руках я ощущал себя вполне уверенно. Марико, напротив, нервно мяла ткань юбки. Я уверял себя, что как только госпожа Танака поймет, что за очаровательная девушка Марико, они отлично поладят.

– Госпожа Танака сейчас появится, – уверенно выговорил я.

Господин Уэ спешил к поезду на 7.45, портфель его раскачивался, словно маятник. Заметив на лужайке Марико, которая нервно мяла юбку, он чуть не поперхнулся кофе из жестянки. Вынужденный делать вид, что не происходит ничего необычного, я непринужденно пожелал ему доброго утра. Марико робко улыбнулась. Удаляясь по улице, господин Уэ чуть не свернул шею, постоянно оглядываясь назад.

Госпожа Танака заставила нас с Марико подождать. Когда мое терпение почти лопнуло, дверь ее дома отворилась. Госпожа Танака была облачена в пурпурно-красный халат, волосы украшал бирюзовый тюрбан. Я узнал тот особенный наряд, который старушка надевала в больнице, когда лечила свое бедро. Я терялся в догадках, зачем она надела его сегодня? Направляясь к нам, госпожа Танака остановилась, поворчав над выбоиной, оставленной на ровной лужайке креслом на колесиках господина Танаки. Зная всепоглощающее любопытство госпожи Танаки, ты должна оценить, чего стоили ей эти попытки держаться непосредственно.

– Доброе утро, госпожа Танака.

– Господин Сато, доброе утро. Вижу, у вас гостья. Госпожа Танака тонко улыбнулась, зоркими глазами изучая одежду и осанку Марико.

– Мне кажется, мы уже встречались, – добавила она.

– Прошу извинить меня за грубость. Я плохо себя чувствовала, обычно я так себя не веду, – протараторила Марико.

Девушка поклонилась, на лице появилось извиняющееся выражение. Я понял, что госпожа Танака готова оттаять.

– Меня зовут Марико, и я очень рада познакомиться с вами.

– Госпожа Танака, – кратко представилась старушка.

Марико еще раз низко поклонилась. Госпожа Танака отметила на поклон осторожным кивком головы.

– Марико поживет у меня некоторое время, – сказал я. – На прошлой неделе ее уволили из «Дайва трейдинг» по сокращению штатов, и я предложил ей остановиться у меня, пока она не найдет работу. Семья Марико живет в Фукуоке, но в Осаке для работы лучше перспективы.

Я поскреб переносицу, словно пытаясь смахнуть крошечного муравья. Представить Марико сотрудницей «Дайва трейдинг» было моей идеей. Я придумал это вчера вечером, когда помогал Марико убирать посуду. Хотя мы с госпожой Танакой никогда не обсуждали хостесс-бары и девушек, что работали в них, я был уверен, что старушка всего этого не одобряет.

– Какая досада, что вас уволили по сокращению штатов. – В тоне госпожи Танаки не ощущалось никакого сочувствия. – Вам очень повезло, что господин Сато согласился приютить вас.

– Я в неоплатном долгу перед господином Сато за его доброту, – сказала Марико. – Мой отец недавно умер, и… и я не знала, что мне делать, то есть…

Марико вспыхнула и уставилась в траву.

– А в каком отделе вы работали в «Дайва трейдинг»? – спросила госпожа Танака.

Какая бессердечность! Мой желудок перевернулся, словно блин на сковороде. Я не проинструктировал Марико о деталях ее предполагаемой работы и сомневался, что ее ответы смогут убедить госпожу Танаку.

– Я работала в бюджетном департаменте, – ответила Марико.

– В бюджетном департаменте, – повторила старушка, словно попугай. – И чем вы там занимались?

– Ах, я была просто секретаршей, – отвечала Марико. – Боюсь, я недостаточно умна, чтобы работать с цифрами и счетами.

– Что ж, будем надеяться, что вы быстро найдете новую работу и не станете злоупотреблять гостеприимством господина Сато, – резко заметила госпожа Танака.

Грубость госпожи Танаки поразила меня. Разве она не слышала, что отец Марико недавно умер? Марико затрепетала от стыда. Сделав вид, что не замечаю бестактности соседки, я решил вмешаться.

– Какая ерунда! Не может идти речи ни о каком злоупотреблении. Марико останется в моем доме столько, сколько захочет. Очень важно подыскать ей постоянную и хорошо оплачиваемую работу. В таком деле не следует спешить. А до тех пор Марико вполне может рассчитывать на мое гостеприимство.

Такое смелое заявление, отчасти вызванное гневом, заставило госпожу Танаку фыркнуть и возмущенно поправить рюшку тюрбана. От слов госпожи Танаки Марико вздрогнула, но попыталась выдавить улыбку. В это неподходящее мгновение я понял, что пропустил уже два поезда и непременно опоздаю на работу. Мне очень не хотелось бросать Марико в железных объятиях госпожи Танаки. Однако выбора не было. Как начальник секции финансового департамента я не мог позволить себе подобную непунктуальность. Я попрощался с дамами и оставил их на лужайке, молясь про себя, чтобы в мое отсутствие сработала загадочная алхимия женской общности.

Когда я с опозданием вошел в офис, брови Мацуямы-сан удивленно приподнялись над краем чашки. Таро подмигнул и обратился ко мне с жизнерадостным «Доброе утро, господин Сато!». Я извинился перед коллегами, объясняя случившееся тем, что опоздал на поезд. Затем направился к своему столу. Госпожа Ямамото исследовала содержимое моей корзины для входящих документов. Несмотря на то, что ей пришлось вчера задержаться, глаза госпожи Ямамото сияли, не говоря уже о том, что ее белая блузка и полосатая юбка выглядели весьма стильно.