– Сейчас все через „Госуслуги“ можно узнать, – напомнил Крячко. – Надежно и быстро. Давай я утром сразу к ним в офис заеду и все узнаю.

– А я завтра хочу все-таки с фотографом, итальянцем этим, встретиться и поговорить.

– Ну, тогда Дмитрий пускай на себя берет распечатку телефонных звонков. Нужно же узнать…

Крячко замолчал. К их столику подошла уже другая, черноволосая, официантка постарше первой и принесла им заказ – целых шесть небольшого размера кулебяк и средних размеров пузатый чайничек с чаем.

– И счет, пожалуйста, нам принесите, – попросил ее Станислав.

– Все за счет заведения, – серьезным тоном ответила девица и собиралась уже отойти, но Гуров остановил ее:

– Девушка, а что у вас тут еще за счет заведения? Если я попрошу вас с нами посидеть и ответить на пару вопросов, это тоже будет за счет заведения? – Гуров улыбнулся.

– Общение с клиентами оплачивается самими клиентами, – оглянувшись по сторонам и улыбнувшись Льву Ивановичу, ответила девушка.

– И какова такса за беседу?

– Смотря какая беседа, – игриво покрутила кистью девица.

– Всего несколько вопросов, и мы вас отпустим.

– Пять баксов за вопрос, – нагло заявила чернявенькая.

– Ну и дерете вы тут с клиентов! – удивился Крячко.

– Ладно, – добродушно согласился Гуров, – согласны на пять, но вопросы я задаю прямо сейчас.

– Сейчас? – Девушка растерялась и, отвернувшись, посмотрела на Шатена, который все так же стоял у барной стойки и наблюдал за ними издалека. Поймав вопросительный взгляд девицы, он кивнул ей, и тогда она нехотя присела на стул рядом с оперативниками и вздохнула: – Спрашивайте уже.

– Вы знали Лиссу – девушку, которая тут работала года полтора назад? – спросил Гуров.

– Знала, но плохо, – ответила официантка. – Когда я пришла сюда, а это было два года назад, она уже не работала в самом клубе, была в эскорте. Но сюда заходила практически каждый вечер. Почти всегда одна, хотя несколько раз приходила и с каким-то мужиком. Видно было, что он старше ее лет на десять-пятнадцать. Я потом спрашивала про него у наших девчонок. Оказалось, что это она за него потом и замуж вышла… Говорили, что она в модели выбилась и даже популярной стала. Повезло ей, – с завистью добавила девушка.

Гуров и Крячко переглянулись.

– Ну, не очень-то ей и повезло, – откашлявшись, ответил Станислав. – Полгода назад ее убили. Вы разве не слышали об этом?

– Нет, – испуганно замотала головой девушка. – У нас тут все очень строго. Возят на работу и с работы на автобусе, а из общаги выпускают только в магазины, и то под охраной. Ой, – она приложила пальцы к губам, – только вы никому не говорите, что я вам это сказала. Иначе мне попадет.

– Мы-то не скажем, – пообещал Крячко. – Но вы уверены, что тут в столиках нет жучков?

– Блин, я не знаю. Может, я уже пойду, а? – Было видно, что девушка всерьез напугана.

– Не бойтесь. Мы, если что, будем справляться о вас время от времени, – повысил голос Гуров. – И если с вами что-то случится, то лавочку эту, несмотря ни на какие связи, разнесут к едрене фене. Так что говорите, не бойтесь. Лисса тоже в общежитии жила вместе с другими или в другом месте?

– Она жила на квартире, как я слышала. Девушкам, которые в элит-эскорте работали, квартиры где-то в центре города снимали. Не помню точно, но, кажется, в районе Александровского сада. Они там, в квартире, по двое-трое жили. Но кто с Лиссой жил, я не знаю. Может, Веста знает? – Девушка махнула рукой в сторону столика, где Веста разговаривала с Дмитрием.

– Тогда еще один вопрос, и мы вас отпустим, – сказал Крячко. – Никто из девушек, когда заходил разговор об эскортницах, а я так думаю, что наверняка вы эту тему обсуждали между собой… – черноволосая кивнула, и Станислав закончил свой вопрос: – Никто из них не рассказывал о случаях насилия над девушками или угрозах в адрес кого-нибудь из них?

– Нет, такого не припомню, – нерешительно и покосившись на столик ответила девушка. – К нам в клуб люди приличные приходят, чаевые хорошие дают и нас не обижают, – затараторила она выученную фразу. – И вообще тут обо всех девушках заботятся и охраняют их от всяких там посягательств. Вот, даже в магазин с охраной ходим, я вам уже говорила…

– Ладно-ладно, – остановил девицу Гуров. – Вот вам обещанные пятнадцать долларов за три вопроса…

– Четыре. – Девица посмотрела в глаза Гурову и пояснила: – Вопросов было четыре. Вы спрашивали еще, не слышала ли я, что Лиссу убили.

– Грамотная, да? – усмехнулся Крячко, добавляя еще пять долларов к баксам Гурова. – Деньги считать умеешь. Неглупая вроде девушка, а в такое заведение попала.

– А вы меня не стыдите! – Девица спрятала деньги в кармашек фартука и встала. – Дочь свою воспитывайте, а я как-нибудь сама со своей жизнью разберусь.

Девица, виляя задом, удалилась, а Гуров, посмотрев на нее, с горестным видом покачал головой:

– Сами себя в руки бандитов отдают, а потом трясутся от страха и сетуют на жизнь. А ведь такие красивые девушки! Могли бы замуж выйти за хороших парней, детей нарожать, карьеру сделать, открыть свой бизнес… Да что угодно! Вариантов сейчас – море для честной и хорошей жизни. А вот ведь как получается…

Станислав молча согласился с другом. Они принялись за еду. Минут через пять к ним подсел Дмитрий.

– Эта Веста с меня за сведения все деньги, что вы мне давали, вытянула.

– А ты как думал! – хмыкнул Крячко. – Но хоть не зря отдал-то?

– Не зря, – улыбнулся Семашко. – Она мне много чего о Лиссе порассказала. Оказывается, она с ней в общаге в одной комнате жила еще до того, как Лиссу в эскорт перевели и в отдельную квартиру поселили.

– Ладно, ты нам все, как отсюда выйдем, расскажешь, – ответил Гуров. – А пока вот тебе кулебяка – ешь. Чай вот только некуда налить…

– Ладно, я так пожую – всухомятку. Воды и так напился уже.

Дмитрий начал было жевать пирог, как тут возле них, словно привидение, возник Шатен и, поставив на стол перед Семашко еще одну чайную чашку, сказал, широко улыбаясь:

– Даже не думайте платить! Я ведь сказал, что вы у меня сегодня в гостях.

– Послушай, Шатен, – обратился к нему Станислав, прищурив один глаз. – А откуда все-таки ваши девочки наркотики-то берут?

Шатен, не переставая улыбаться, ответил:

– Да кто их знает, проказниц! За ними глаз да глаз нужен. Но мы стараемся. – Темников указал рукой на официанток и на двух девиц, что под музыку крутились возле шестов. – Можете сами убедиться. Все, кто сейчас на рабочем месте, – трезвые и чистые в смысле употребления запрещенных веществ. Где-то вне работы добывают. А уж где… – Он пожал плечами.

– Ладно, иди, не мельтеши тут, – махнул рукой Крячко. – Поверим тебе на слово. А вот за пироги мы все равно заплатим. Нечего нам тут взятки кулебяками раздавать, – сказал он как можно громче.

Темников, выражая недовольство словами Станислава, поморщился и отошел от столика оперативников.

– Терпеть таких типов не могу, – нахмурился Станислав, наблюдая, как Шатен, проходя между столиками, здоровается с посетителями.

– Ну, тогда, Дмитрий, забирай оставшийся пирог, да и пойдемте отсюда. Что нам тут делать? Все, что хотели, – узнали, – похлопал лейтенанта по спине Гуров и поднялся из-за стола.

– Нет, не все, – встал и Семашко. – Нужно бы узнать, где сейчас они девушку по имени Богдана держат. Веста сказала, что Богдана жила в одной квартире с Татьяной и якобы видела ее с кем-то в день ее убийства.

– Так что же ты молчал! Надо было с этой новости и начинать, как только к нам подошел! – укорил молодого оперативника Гуров.

– Лев Иванович, вы же сами сказали, чтобы я потом, когда выйдем, все рассказал.

– Так ведь я же не знал, что у тебя такой ценный свидетель наметился.

– Ну, ценный она свидетель или нет, это еще решать рано, – возразил Крячко. – А вот если мы отсюда бы успели выйти… Впрочем, Лев Иванович, иди-ка сам с Шатеном поговори на эту тему, а то я не могу. Меня только от его вида тошнить начинает.

– Ладно, ждите меня у входа.

Гуров отправился к барной стойке, где стоял Шатен, а Дмитрий и Крячко, выложив на стол оплату за заказ, отправились в сторону выхода из зала.