Мужчины, конечно же, молчали и, склонив головы, ждали своей участи, как вдруг Лест заговорил.

– Мы имеем право посещать дворец и женщин, что здесь живут.

– Ты хоть представляешь, что я с тобой сделаю?

– Я не нарушил ни единого закона, – смело возразил Лест. – Животные напали первыми, и мы лишь защищались!

Сверр изумленно отпрянул и недоуменно воззрился на наглеца.

– Ты посмел поднять руку на мою супругу и смеешь что-то возражать?

– Она в ошейнике, как и любая из женщин этого дворца, – гнул свою линию глава гарнизона. – Ни я, ни мои люди не преступили закона.

– Что ж, раз ты не нарушил закон, то я не могу лишить тебя жизни, – задумчиво ответил владыка, склонив голову на бок и еще больше шокировав этим Альду. – Я отпускаю тебя и твоих людей.

Принцесса от неожиданности отшатнулась от мужа, поняв, что эти люди избежали наказания за содеянное. Как такое может быть?!

– Ты можешь идти, – мягко произнес Сверр, продолжая смотреть на Леста. – Вас сейчас же доставят на поверхность. Вы – свободны.

– Владыка, но это же…

– За нападение на мой дом и супругу я не могу вас казнить, но выслать за пределы Даркраста я могу кого угодно! – рявкнул хозяин дворца и, взглянув на стражу, резко добавил. – Исполнять!

Мужчины вдруг заволновались и запричитали, один Лест молча склонил голову и как-то обмяк в руках других воинов.

– Я обвиняю Кунну в подстрекательстве к нападению, – прохрипела Альда, заставив всех застыть.

– Где она? – мрачно бросил Сверр.

– Там, – отозвалась принцесса, указав пальцем на колонну, где ранее видела родственницу.

– Привести.

Стража тут же направилась к указанному месту и быстро вывела на свет сопротивляющуюся женщину, которая визжала о своей невиновности. Подведя брыкающуюся Кунну к трону, воины продолжали держать её на месте, когда она заверещала:

– Ты не имеешь права судить меня! Я – женщина!

– По праву главенства, судить тебя буду я, – медленно дыша, произнесла Альда. – В этом закон будет соблюден.

– Я не виновата, – резко и громко воскликнула Кунна. – У вас нет доказательств!

– В этом и есть прелесть королевской власти, – тихо ответила владычица. – Только я решаю – виновна ты или нет.

– Прикажешь отрубить мне голову? – язвительно выплюнула родственница.

– Это будет слишком милосердно, – не повышая голоса, продолжила принцесса. – Ты разделишь судьбу тех мужчин, которых привела к смерти. Так будет справедливо.

Внезапно Сверр спустился к бабке и что-то прошептал ей на ухо, заставив женщину дернуться в руках стражи. Тяжело дыша, она умоляюще смотрела на внука, но тот лишь резко бросил своим воинам:

– Исполнять приказ, и очистите зал.

Альду все еще трясло, и она не могла спокойно смотреть на окровавленные тела. Больше других владычица жалела павших гуархов, которые спасли её от расправы мужчин. Самые страшные хищники спасли свою госпожу от тех, кто призван был защищать её от всех угроз.

– Иди в спальню, тебе надо отдохнуть, – раздался голос Сверра, выводя женщину из транса, в котором она застыла. – Мансог, уведи госпожу.

Один из стражников владыки подошел к ней и взмахом руки попросил следовать за ним. Транспортная площадка, так нужная ранее, спокойно подлетела к плато и услужливо остановилась на краю. Альда переступила черту, и платформа легко понеслась к широкому балкону, отделяющему владыческие покои от остального мира. Когда принцесса уже почти скрылась из вида, голос мужа громко раздался за спиной:

– Я желаю видеть каждого, кто находился во дворце во время нападения.

Тишина покоев немного облегчила душевные метания, но за ужасом настало оцепенение. Усевшись за широкий туалетный столик и взглянув на себя, повелительница Даркраста в очередной раз отметила, что судьба посылает ей испытания. Как бы она ни хотела нести добро, подданные отвечали заговорами и изменами. Анализируя произошедшее, Альда всё больше понимала, что её предал кто-то из самых близких.

Кто мог заблокировать лестницу между тронным плато и белым залом? Кто предварительно увел всех девушек и впустил Кунну и пьяных мужчин? Кто до странного внешне похож на бабку Сверра? Ответ лежал на поверхности, но принцесса не хотела называть имя той, к которой успела прикипеть душой. Эола.

Внезапно за дверьми спальни стали раздаваться крики. Кто-то кричал о несправедливости, но всех перекрывал один голос – Сверра. Мужчина отдавал приказы, и это вызывало массу реакций.

– За что, владыка?! – вопрошал кто-то неизвестный.

– За бездействие! Ты знал и не защитил свою госпожу! Вывести на поверхность!

Радовали ли Альду эти крики, приговоры и смерти? Заглянув внутрь себя, женщина вдруг поняла, что ей все равно. Произошедшее потрясло принцессу, но больше всего – тот факт, что Лест был в полной уверенности, что избежит наказания. Он не постеснялся бросить эти слова Сверру в лицо, и тот признал его правоту. Конечно, в итоге мужчину казнили, но прецедент имел место быть. Это означало лишь одно – сама система Даркраста не защищала даже правительницу от урона. Как бы ни зверствовал Сверр, он знал, что оставляет её без защиты и в проклятом ошейнике на этом куске камня.

Уже глубокой ночью, когда она лежала в постели, супруг явился в спальню и, тихо раздевшись, улегся рядом. Молчание затянулось, а Альда не нашла в себе сил заговорить с ним. Слов не нашлось, лишь тихое смирение. Лежа спиной к Сверру, принцесса знала, что он может прочесть её мысли, но сейчас эта способность казалась слишком бесцеремонной и она закрылась на все замки. Если, конечно, такие существовали. Пока Альда боролась с собой, чтобы не высказать претензии, Сверр молча отстегнул проклятую железяку и выбросил на пол. Звук падения рабства стал последней каплей.

– Ты должен был сделать это перед тем, как улететь на Заракин, – тихо произнесла владычица, не оборачиваясь к мужу.

– Я знаю, – коротко ответил мужчина, не шелохнувшись. – Я допросил всех и покарал виновных. Среди твоих служанок только одна была в курсе происходящего.

– Эола? – ровно спросила она.

– Да.

– Ты оставил меня здесь, зная, что подобное может случиться, – добавила Альда, не удержавшись от обвинений. – Что любой может стать угрозой.

Молчание за спиной причиняло не меньше боли, чем любые из слов оправданий или возражений.

– Я не желаю больше зависеть от кого бы то ни было, – прошептала принцесса. – Отныне наш с тобой брак будет длиться только до того момента, пока Даркраст не получит наследника. Ты получишь свою империю – и я выполню свой долг, но дальше можешь на меня не рассчитывать. Я поступлю как все женщины, которые были главными жрицами до меня, – покину дворец, получив почетную должность и независимость.