– Могу я оторвать тебя от дел?

– Конечно, – кивнула хозяйка зала, дав понять девушкам, что желает приватности.

– Хотел сообщить, что выполнил твое поручение и добыл «нечто особенное» для гостей, – с сомнением начал Сверр, оглядываясь по сторонам.

– Что именно? – насмешливо уточнила Альда, поняв, что владыке нет места в этом женском мире, и поднялась на ноги, направившись к мягким кушеткам по правую руку от себя.

– Голограмму Заповедника, – достаточно самодовольно произнес мужчина, шагая следом за ней.

Узнав изумительную новость, принцесса замерла и медленно обернулась к нему, желая уточнить, не послышалось ли ей. Заметив её реакцию, владыка усмехнулся и уселся поудобнее в единственное глубокое кресло.

– Правда, вышло недоразумение, – тут же кисло добавил Сверр, пока она располагалась напротив него. – Мне по ошибке отдали другую голограмму, а нужная только что прибыла на орбиту. В целом, ничего страшного, но вот сообщение от владелицы Заповедника гласит, что нам достался редчайший экземпляр голограммы чего-то под названием «балет». Что это – я понятия не имею, но отныне мы им владеем. Также госпожа Кохилас просит не распространять запись за пределы Даркраста и считать это подарком.

– Балет? – с сомнением переспросила владычица. – Что это?

– Узнаем, когда посмотрим, – хмыкнул хозяин дворца, кивнув одному из стражи, который принес небольшой куб. – Панорамы Заповедника обширны и работают от целой сети голографов. Видимо этот балет тоже штука объемная.

Покупка была оформлена в простой пластиковый ящик, содержащий три десятка мелких проекторов, которые необходимо расставить в достаточно просторном помещении и включить одновременно. Альда уже подумала, что расположит небольшие станции на парящих камнях, которые заполнят весь тронный зал, и погрузит гостей в красоты далекой планеты. Сама принцесса еще ни разу не видела знаменитый Заповедник, но слухи бродили просто фантастические.

– Что ж, посмотрим, – вздохнула женщина, втайне надеявшаяся, что ошибка оказалась удачной для Даркраста.

– Но пришел я по другой причине, – загадочно произнес Сверр. – Во время Заседания Парламента мне довелось познакомиться с твоим бывшим свекром – королем Фарогоса. Весьма запоминающаяся была встреча.

– И? – недоуменно спросила Альда.

– Он в этот момент дрался с твоим отцом, – иронично хмыкнул владыка.

– Ты уверен, что это был дон Эрнесто? – удивленно уточнила принцесса. – Я не помню, чтобы он увлекался боевыми искусствами.

– Ну, «дрался» это я, конечно, преувеличил, – скептично улыбнувшись, признался Сверр. – Скорее, махал руками и толкался, но я вовремя вмешался, ибо они уже катались по полу.

– О, Боги, – покачала головой женщина, ярко представив картину, где два короля вели себя как невоспитанные дети.

– Так вот, я плавно подхожу к цели своего визита, – продолжил владыка, расширив глаза. – После этого весьма веселого знакомства король Фарогоса припер меня к стенке в коридоре и заявил, что хочет видеть тебя. Я сообщил ему, что если ты пожелаешь – у него будет такая возможность.

– Что? – удивленно нахмурилась Альда.

– Он прислал тебе подарки и явно планирует общаться, – мягко произнес Сверр. – Если желаешь, их сейчас же доставят сюда, а нет – отошлют обратно.

– Пусть пришлют, – кивнула принцесса. – Дон Эрнесто всегда хорошо ко мне относился, не думаю, что он прислал что-то ужасное.

– Отлично, – вздохнул владыка, поднимаясь на ноги. – Голограмму Заповедника так же доставят сразу к тебе. Надо проверить, как все работает, и узнай, что такое «балет». Видимо, не очень ценное, раз Кохиласы не пожелали это вернуть.

Час спустя хозяйке дворца принесли восемь увесистых сундуков с цифровой королевской печатью династии Гавиртран и еще один куб с Центральной станции. Велев девушкам разместить проекторы на парящих площадках, чтобы проверить, все ли работает, Альда взяла в руки прилагающееся к подаркам послание. Оно внезапно начиналось со слова «дочка». Увидев это обращение, женщина отвела взгляд, задышав тяжелее. Дон Эрнесто всегда так называл ее, и это простое слово на мгновение вернуло принцессу в прошлое. Собравшись с силами, владычица Даркраста прочла письмо бывшего свекра.

«Дочка, знаю, что, возможно, у меня нет права писать тебе и я последний, от кого бы ты хотела получить весточку, но прошу, выслушай меня. Хотя бы один раз. Если все вернется обратно, я пойму, что ты не простила меня.

Совсем недавно я узнал от твоего отца, что ты стала королевой какого-то Даркраста. Где это, представляю с трудом, но понимаю, что безумно далеко. Не такой судьбы я хотел для тебя. Мне казалось, что как минимум ты проведешь пару циклов на Вако. Хочешь – верь, хочешь – не верь, а я планировал подыскать тебе мужа поблизости от Фарогоса. Но Телиус все перевернул, и ты оказалась там, где сейчас читаешь мое письмо.

Я видел твоего мужа и не в восторге от него. Потом прочитал о его планете и возмущен еще больше, чем раньше! Позволь мне приехать и убедиться лично, что ты в порядке. Чтобы продемонстрировать свое хорошее отношение, отдаю золото, которое было приданным с Вако. Не желаю пополнять казну твоего мужа, так что я приказал изготовить украшения для тебя. Так же там найдешь личный подарок от меня.

P.S. Что бы ты ни думала обо мне, я всегда буду считать тебя своей дочерью».

Это письмо разбередило улегшиеся на дно души чувства к единственному человеку, который поддерживал её на протяжении тридцати циклов и был настоящим отцом. Даже сейчас, когда Альда вышла замуж едва ли не на другой конец галактики, дон Эрнесто нашел способ передать ей весточку. Родной отец подобным не озаботился, забыв о дочери, как только Сверр покинул Вако.

– Открой сундуки, – тихо произнесла принцесса стоящей рядом Аманите.

Воспользовавшись личной печатью госпожи, служанка отперла цифровые замки и откинула крышки. Внутри, как и писал король Фарогоса, находилось золото, когда-то ставшее её приданным, только теперь оно было в виде украшений, на удивление подходивших ей по размеру. Массивные цепи, броши, кольца, серьги, браслеты и прочие предметы ювелирного искусства находились в беспорядке, сложенные как придется. Были там и тиары, составлявшие ежедневный гардероб женщины из правящей династии. Последним оказался сундук, наполненный огранёнными камнями всевозможных цветов. Эти драгоценные минералы ослепляли блеском и игрой света в темном Даркрасте, но Альда и все присутствующие ахнули от другого – корона, из цельного бриллианта, лежала на белой подушке поверх всех остальных камней. Тонкое основание и острые высокие шпили по всей окружности украшали творение ювелиров. Немыслимое богатство, стоившее целое состояние. Для принцессы этот дар был особо значимым, ибо подобную корону она носила, сидя на троне Фарогоса.

Король без слов говорил, что она все еще часть семьи. Не раз она слышала от дона Эрнесто, что, если бы у него была дочь, она бы получила в приданное такую корону.