– Удачи, – говорит Зина и приподнимает брови, поправляя платок. – А я, пожалуй, отложу пока сонографию. Не все сразу. Ты тоже в раздевалку? – спрашивает она, указывая на одежду у меня в руках.

– Ага, я с тобой. О, и напомни мне вернуть тебе контейнер. Прости, что говорю только сейчас, но сладости были умопомрачительно вкусными!

Лицо Зины озаряется лучезарной улыбкой.

– Рада слышать.

Мы идем переодеваться и вскоре прощаемся, потому что Зина заканчивает быстрее, чем я. Несмотря на то что моя смена вот-вот начнется, никак не могу собраться, что очень раздражает. Как и разговор со Сьеррой, который не выходит у меня из головы.

– Да, мистер Эндрюс, вы сможете ходить. Вам заменят тазобедренный сустав на эндопротез, – громко повторяю я.

– Ортез? Зачем мне ортез?

Мистеру Эндрюсу за семьдесят, и у него ужасные проблемы со слухом. Позже я обязательно загляну к оториноларингологам и попрошу им заняться.

– Эндопротез! Вам заменят тазобедренный сустав на эндопротез! – теперь я кричу, и мистер Элдерсон, который лежит в этой же палате и только что перенес операцию на крестообразной связке, смеется так, что у него слезы по щекам текут. Просто отлично. Хуже всего, что мне хочется к нему присоединиться, но приходится сдерживаться изо всех сил. Не только потому, что это было бы грубо, но и потому, что мистер Эндрюс очень милый и добрый.

– Энурез? Его у меня нет, – говорит он, и я широко улыбаюсь.

– Хорошо, мистер Эндрюс. Отдыхайте. Я зайду к вам завтра перед операцией! – кричу я, хотя уже подошла к кровати вплотную. Чуть ближе – и я сяду на нее. – У вас остались вопросы?

– Да, знаю, что операция завтра.

Со вздохом качаю головой и делаю пометки в медкарте.

– До завтра, мистер Эндрюс! – кричу я, помахав на прощание мистеру Элдерсону, который все еще смеется, потом выхожу из палаты и возвращаюсь на четвертый этаж в стационар.

– Софи? – окликаю медсестру, которая проходит мимо.

Она оборачивается и дружелюбно здоровается:

– Привет, Лора. Ты от мистера Эндрюса?

– Неужели ты слышала меня отсюда? – удивляюсь я.

Софи со смехом качает головой.

– Нет, но было бы забавно, если так. Мистеру Эндрюсу нужен слуховой аппарат.

– Не то слово. Можешь оказать мне любезность и записать его на консультацию к ЛОРу? Бланк я заполню чуть позже, – говорю, передавая Софи медкарту.

– Конечно, – кивает она.

– Огромное спасибо. Я собиралась заняться этим сама, но забыла.

– Не за что. Кстати, завтра я присоединюсь к тебе в неотложке, – сообщает она, поигрывая бровями.

– Что хочешь? Как сегодня или как то, что я делаю Гранту?

– Мне как обычно, крошка, – говорит Софи.

Посетители, проходящие мимо, смотрят на нас растерянно. Если бы они знали, что речь идет всего лишь о кофе!

Завернув за угол, замечаю в конце коридора Нэша. Он стоит, прислонившись к стене. Чем ближе подхожу к нему, тем больше нервничаю. Пульс зашкаливает, сердце громко стучит о грудную клетку, желудок скручивается в узел.

Я рада его видеть.

Уже собираюсь поздороваться, когда Нэш ныряет в палату. Стоит мне поравняться с дверью, как меня рывком втаскивают внутрь. Я бы закричала, если бы теплые настойчивые губы не накрыли мои. Нэш вжимает меня в дверь, и я отвечаю на поцелуй, но через несколько секунд отталкиваю его, оглядываясь по сторонам.

– В этой палате никого, кроме нас, – насмешливо говорит он. – Неужели ты думала, что здесь пациенты?

– А еще думала, что вот это… – я указываю сначала на него, потом на себя, – …останется за стенами больницы. Или ты захотел всем про нас рассказать, а меня предупредить забыл? – Я усмехаюсь, понимая, что это не так. Нэш, поджав губы, одной рукой упирается в дверь над моей головой, а другой поглаживает меня по шее. Мое тело немедленно реагирует, и Нэш, заметив это, посылает мне слабую улыбку.

– Нет, ничего не изменилось. Я по-прежнему считаю, что не стоит тыкать всем в нос тем, что мы…

– …спим вместе? – приторно-сладким голосом интересуюсь я, пытаясь вывести его из равновесия.

– …друг другу симпатизируем, хотел сказать я, но твоя версия тоже хороша, – говорит Нэш, медленно наклоняясь ко мне. – Я ждал тебя, потому что у меня перерыв. А палата случайно оказалась свободна.

– Ты с тем же успехом мог затащить меня в ординаторскую.

Нэш прокладывает дорожку поцелуев от моего подбородка до уха и шепчет:

– Ординаторская – это ужасно банально. Но раз ты настаиваешь, в следующий раз я так и сделаю…

Прыскаю со смеху, и Нэш снова целует меня в губы.

Схватив его за воротник халата, притягиваю к себе как можно ближе и растворяюсь в поцелуе. Наслаждаюсь мыслью, что он хотел меня видеть. Хотел ко мне прикоснуться. Не меньше, чем я к нему.

Его язык завладевает моим, и я целую мягче, медленнее, ощущая, как чувство безопасности и счастья рождает волну цунами внутри.

Может, только может, я влюбилась. Я и забыла, как это здорово. Нет, неправда. Я никогда не знала, каково это – любить по-настоящему.

– Мне нужно возвращаться.

– Знаю, – только и говорит Нэш, снова целуя меня в губы.

– Можно тебя кое о чем спросить?

Он, кажется, понимает, что речь о работе, и немного отстраняется.

– Конечно. Что-то случилось?

– Нет. То есть не совсем. – Я, сделав глубокий вдох, спрашиваю: – Кто составляет графики и распределяет между нами операции? Ты?

– Да. Но Александра их подтверждает. Она тут всем заправляет.

– Значит, доктор Пайн видит графики перед тем, как их публикуют?

Нэш с серьезным видом кивает.

– Почему ты спрашиваешь? – Он делает шаг назад, и я отстраняюсь от двери, расправляя тунику и заправляя за уши выбившиеся пряди волос.

– Потому что мне дают хорошие операции, а Сьерре – нет. И теперь я понимаю, что именно этого ты боялся. Разговоров. Мне жаль.

Нэш некоторое время молчит, а потом спокойно отвечает:

– Я назначил Сьерру на одну из операций на сердце, но Александра передала ее тебе. Думаю, ты ей нравишься и она заинтересована в твоем профессиональном росте. Ты произвела на нее впечатление во время обходов. Сьерра растерялась во время последней операции, поэтому Александра решила ее немного проучить. Вот и все. Ничего серьезного. Александра знает, что Сьерра очень способная.

– Хорошо, – улыбаюсь я, подходя к Нэшу и кладя руку ему на грудь. – Спасибо.

Внезапно дверь у меня за спиной распахивается и в палату входит Грант, неся свежее постельное белье. Мы с Нэшем отпрыгиваем друг от друга.

– О, дети мои, в следующий раз просто попросите постелить вам, – говорит Грант, мимоходом подмигивая мне.