Марис с Эваном шли по дороге из Тосси. В первый раз их остановили на заставе в долине, потом у внешней стены и только после второй проверки впустили в крепость. Их могли задержать и дольше, но Марис несла серебряные крылья, а с летателями стражники никаких вольностей себе не позволяли. Во дворе крепости царила суета: дети играли с косматыми псами, повсюду бегали свиньи, стражники упражнялись с луками и палицами. У одной стены притулилась виселица, дерево которой заметно потрескалось и посерело от времени. Вокруг нее играли дети, а один мальчишка качался в петле, как на качелях. Две другие петли зловеще колыхались под пронизывающим вечерним ветром.

– Как тут мрачно! – шепнула Марис Эвану. – Правитель Малого Эмберли живет в огромном деревянном доме на холме, откуда открывается вид на город. В нем есть двадцать комнат для гостей, большой зал для пиров, замечательные витражи и сигнальная башенка, чтобы вызывать летателей. И никаких крепостных стен, стражников и виселицы.

– Правителя Малого Эмберли выбирают, – сказал Эван. – Правитель же Тайоса происходит из рода, властвовавшего здесь со времен Звездоплавателей. И не забывай, Марис, что Восток – не такой благодатный край, как Запад. Зима здесь длится дольше, бури яростнее и холоднее. В нашей земле больше металлов, но она хуже питает посевы, чем земля Запада. Тайосу все время грозят войны и голод.

Они подошли к массивным воротам во внутреннюю крепость, и Марис ничего не ответила.

Правитель принял их в своих покоях. Он сидел на простом деревянном троне, охраняемый двумя угрюмыми стражниками, но тут же встал им навстречу: летатели считались равными Правителям.

– Я рад, что ты приняла мое приглашение, летатель, – сказал он. – Твое здоровье внушало опасения.

Несмотря на вежливый тон, Марис он не нравился. Правитель был высок, хорошо сложен, с правильными, почти красивыми чертами лица. Длинные седые волосы закручены на затылке по обычаю Востока. Но в его облике было что-то неприятное: глаза казались опухшими, а уголок губ подергивался в нервном тике, скрыть который не могла даже густая борода. Богатство его убранства производило мрачное впечатление: толстая серо-голубая ткань с черной меховой опушкой, высокие сапоги, широкий кожаный пояс, инкрустированный железом, серебром и драгоценными камнями; с пояса свисал небольшой металлический кинжал.

– Спасибо на добром слове, – сказала Марис. – Я действительно получила серьезные повреждения, но теперь, похоже, здоровье мое полностью восстановилось. Эван – настоящее сокровище вашего острова. Я встречала много целителей, но не каждый смог бы потягаться с ним в его искусстве.

Правитель опустился в церемониальное кресло.

– Он получит достойное вознаграждение. – Слова прозвучали так, словно Эван в комнате не присутствовал. – Хорошая работа заслуживает хорошей платы, разве нет?

– Я расплачусь с Эваном, – сказала Марис. – У меня хватит железа.

– Нет-нет, – возразил Правитель. – Ты чуть не погибла с моей вестью, и меня это очень удручило. Разреши мне выразить свою благодарность.

– Свои долги я отдаю сама, – не отступала Марис.

Лицо Правителя застыло.

– Хорошо, – сказал он. – Нам следует обсудить еще одно дело. Но прежде обед. После такой прогулки ты, конечно, проголодалась. – Он вскочил. – Идем. Ты убедишься, летатель, что я умею принимать гостей. Вряд ли ты видела стол богаче и лучше!

Однако вскоре выяснилось, что Марис доводилось пробовать более вкусную и изысканную пищу, и не раз. Количество разносолов на столе не компенсировало их качество. Рыбный суп оказался пересоленным, хлеб – черствым, мясо – переваренным и невкусным. Даже пиво показалось ей слишком кислым.

Обедали они в полутемном сыром зале за длинным столом, накрытым на двадцать человек. Эван, изнывавший от неловкости, сидел в конце стола рядом с офицерами стражи и младшими детьми Правителя. Марис – на почетном месте, справа от Правителя рядом с его наследницей – остролицей угрюмой женщиной, которая на протяжении всего обеда не проронила и трех слов. Другие летатели сидели напротив. Ближе всех к Правителю находился изнуренного вида мужчина с землистой кожей и носом-луковицей. Марис припомнила, что встречалась с ним прежде и что зовут его Джем. Корина с Малого Эмберли улыбалась ей через стол. Действительно, очень красивая, как сказала девушка-гонец. Так ведь и ее отец, Корм, бесспорно, был красавец.

– Ты хорошо выглядишь, Марис, – сказала Корина. – Я рада. А мы очень тревожились.

– Я здорова, – ответила Марис. – И надеюсь, что скоро смогу летать.

– Марис… – Милое лицо Корины омрачилось, и она договорила неловко: – От души надеюсь. О тебе все справляются. Мы хотим, чтобы ты поскорее вернулась домой. – Она опустила глаза и начала есть.

Между Джемом и Кориной сидела молодая женщина – тоже летатель, но Марис ее не знала и после тщетной попытки завязать разговор с дочерью Правителя начала пристальнее рассматривать незнакомку. Ровесница Корины, но как они непохожи друг на друга! Корина – жизнерадостная красавица: темные волосы, нежная здоровая кожа, смеющиеся зеленые глаза, небрежная уверенность в каждом движении. Летатель, дочь летателей, с рождением унаследовавшая привилегии и традиции, неотъемлемые от владения крыльями. Ее соседка выглядела очень худой, хотя в ней ощущалась скрытая сила. Оспины изрыли впалые щеки, белобрысые волосы стянуты в неряшливый узел на затылке таким образом, что лоб выглядит неестественно высоким. Улыбка обнажала ее кривые и темные зубы.

– Ты ведь Тайя, – утвердительно сказала Марис, встретив взгляд умных, темных глаз.

– Да, это я. – Голос девушки оказался неожиданно приятным: спокойный, мягкий, чуть-чуть ироничный.

– По-моему, мы не встречались раньше, – продолжила Марис. – Ты давно летаешь?

– Я выиграла свои крылья два года назад на Северном Аррене.

Марис кивнула:

– Мне не удалось попасть туда – летала с поручением на Артелию. Тебе доводилось бывать на Западе?

– Три раза, – ответила Тайя. – Дважды на Большом Шотане и на Кульхолле. А вот на Эмберли – никогда. Ни на Большом, ни на Малом. В основном я летаю на Восток, особенно последнее время. – Она искоса бросила на Правителя язвительный взгляд и заговорщицки улыбнулась Марис.

Слушавшая их Корина вежливо спросила:

– Как тебе показался Штормтаун? И Эйри? Ты бывала на Эйри?

Тайя мягко улыбнулась.

– Я ведь однокрылая, – сказала она. – И училась в Эйрхоме. Мы не посещаем твой Эйри, летатель. Ну а Штормтаун очень внушителен. На Востоке таких городов нет.

Корина покраснела. Марис почувствовала прилив раздражения. Стычки между прирожденными летателями и однокрылыми выскочками действовали на нее угнетающе. Небо Гавани Ветров уже не было царством товарищества, как когда-то. И во многом по ее вине.

– Эйри совсем не плохое место, Тайя, – сказала она. – Со многими моими друзьями я познакомилась там.