Ага, с чего бы, да? А едкое отравляющее вещество внутри со скоростью света расползается по всему моему существу. Словно продлевает агонию.

Чертова любовь!

— Тогда пошли на аттракционы, пока есть свободные места.

Да какие аттракционы? Я уже вдоволь накаталась на этих гребаных американских горках! Уже думала все — но опять мертвая петля, а следом и ментальная катапульта, которая отправила меня прямиком в Ад.

— Что-то уже не хочется.

— Ну ок, — его тон кажется равнодушным, но я слышу, что он злится.

— Отвези меня домой, — выдавливаю из себя, рискуя разреветься прямо здесь и сейчас.

— Не вопрос.

Молча возвращаемся к машине и в такой же полнейшей мертвенной тишине сидим всю поездку до моего дома. Еще несколько минут и мы окончательно расстанемся. Сегодня Егор снова идет на очередной мальчишник, на который мне с ним нельзя. Ну как бы всё понятно, да? У меня тоже есть гордость.

Егор останавливает свою гробовозку напротив моего подъезда, не заглушая мотор.

— Пока, — коротко бросила через плечо и потянулась к ручке.

— Зарецкая, блин! — он хватает меня за предплечье и с силой разворачивает к себе. — Ты мне объяснишь, какого хрена внеплановая истерика?

О, прекрасно. Теперь я еще и истеричка.

— Нет никакой истерики.

— Отлично, блин. Тогда давай действительно пока. Я не собираюсь становиться подопытным кроликом для твоих мозгоклюйств.

— Знаешь что, Егор? Ты мог просто меня представить! Кто я для тебя вообще?

— Не усложняй, а. Нам же хорошо вместе, разве нет? Нет же, снова нашла из-за чего вынести мне мозги.

— Егор...

Неожиданно он затыкает мой рот поцелуем, погружая на самое дно Преисподней, где нас ждут только порок и страсть. У меня нет сил сказать ему решительное «нет» или дать минимальный отпор. Я плавлюсь и таю в его руках, как мороженка на солнце.

Слабая... я такая слабая с ним.

А он просто со мной играет и делает вид, что это я агрессор в наших отношениях, а не наоборот.

— Хватит! — отталкиваю я его от себя, хотя мне физически от этого больно.

— Не помогла вакцина? — хмыкает самодовольно, зная, как на меня действует его близость.

— Просто тебе пора, Егор. Мальчики в клубе ждут.

Дернула дверь и вывалилась из машины, шумно дыша и глотая литрами слезы от обиды. А уж когда добралась до своей комнаты, то прижалась к окну и еще минут десять полировала стоящий под моими окнами черный Гелендваген, пока он не газанул и не скрылся за углом соседнего дома, оставляя меня несчастной и разбитой.

Вечер в полубреду в бесконечных порывах обсудить поступок Егора с Акси или мамой. Но я не сделала ни того, ни другого, потому что элементарно было стыдно за себя. Ведь их мужчины не стеснялись их и официально предложили отношения.

А со мной было просто круто зажечь в горизонтальной плоскости. Как там сказал Сечин?

«Нам же хорошо вместе, разве нет?»

Нет! Это ему было хорошо. А вот мне только местами.

Вот так в слезах и душевных терзаниях я и уснула, а потом проснулась и непонимающе уставилась в телефон, на котором высветилась улыбающаяся фотография Сечина. Половина первого ночи — самое время для задушевных разговоров. И это после того, как я несколько часов проплакала, ожидая, что он позвонит мне и извинится за свой промах.

Но нет...

Скинула.

И отключила телефон.

Он был не готов раньше обсуждать случившееся. Теперь же не готова это делать я.

Вот только я еще не знала, что это не все, из-за чего мне придется лить горькие слезы. А утро принесло мне такие новости, к которым я вообще была не готова.

Глава 50 – Веселье закончилось

Ты запускаешь в кровь

Чистый яд,

А я добровольно смирилась.

Подсела на этот запретный

Кайф

Просто потому,

Что влюбилась.

Так сильно, так невыносимо

До боли, до спазмов в груди.

Почему я тебя полюбила?

Зачем ты встретился

на моем пути?

Я не хочу тебя отпускать

И расставаться хоть на минуту,

Будет больно тебя потерять?

О, нет, я умру –

В ту же секунду.

Ляля

Такое ощущение, что по затылку всю ночь напролет били тяжеленной кувалдой. Иначе я просто не могу объяснить эту невыносимую, острую и разрывающую на части головную боль.

В полубреду иду на кухню, едва не наступив по дороге на хозяйскую любимицу Мурку. А там уже наливаю в кружку воду прямо из-под крана и принимаюсь хапать живительную ледяную влагу большими жадными глотками, в надежде, что это решит все мои проблемы.

Только это почти не помогает.

До сих пор ощущаю себя усталой и разбитой, будто бы не сладко спала в своей мягкой постели всю ночь, а вагоны с углем разгружала без продыху. Ну или по мне катком проехались пару раз. Ещё и все внутренности адски тянет и ломит, даже дышать трудно. Вот вам и любовь. Попробуй выживи, если получится.

Ладно, Зарецкая, возьми попу в руки и будь сильной. Нет того, с чем бы не справились обезбол, контрастный душ и чашечка свежего ароматного кофе. Но и проведя этот нехитрый ритуал, я всё равно не избавилась от того тайфуна ядовитых и отравляющих мыслей, которые наполняли меня под завязку.

Я — послушная тряпичная кукла, что подвесили на ниточках и теперь управляют мной, как марионеткой без свободы воли. И вроде пробую трепыхаться и сопротивляться судьбе, но у меня ровным счетом ничего не получается.

Всему виной он — мой любимый таракан с самыми прекрасными на свете глазами.

Почему же любовь настолько жестока? Она вынимает из тебя душу и оставляет внутри огненную пустоту. Не могу больше выносить это злое одиночество. Мне плохо без Егора, он нужен мне. Да только с одной стороны весов — моя израненная и еще живая гордость, а с другой — чувства к этому бессердечному парню. И фиг знает, какая из чаш в итоге перевесит.

Но несмотря на эту бесконечную полосу препятствий, я хотела видеть в нем лишь лучшее. В нас! Я верила, что всё будет хорошо. Обязательно! Но только в том случае, если я из разряда простого «мне хорошо с тобой» перейду в нечто большее. В нечто стоящее для него. Только так и никак иначе. Я обязана обозначить Егору свои приоритеты, а там он уж пусть сам решает, нужна ему только я. Или