Профессор кисло воззрился на священника.

– Отец Николас, успокойтесь, иначе мои жёны набросятся на вас с ножами и перережут вам горло.

Священник внезапно утих, слова профессора возымели магическое действие. Рене не преставал удивляться:

– Фернандо! Что всё это значит? Бог? Жёны? Я ничего не понимаю…

– Всё очень просто, мой друг. Я – Бог, который по легенде индейцев придёт с небес и победит Зло, поселившееся в Золотом городе. И это надо принять, как должное! Моё падение с дерева было расценено не иначе как пришествие с небес! А жёны… У каждого порядочного здешнего Бога – по несколько жён. А чем я хуже?

Священник фыркнул.

– Вы… вы… – попытался сказать он.

– Да, я знаю, что вы скажите, отец Николас. Но у меня есть оправдание: во-первых, я – Бог местного пантеона и это ни коем образом не имеет отношение к Господу нашему Иисусу Христу; во-вторых, я хочу разбогатеть и вернуться в Испанию. А вы, святой отец? Вы хотите умереть в этих диких землях? Вы не хотите построить церковь где-нибудь в спокойном месте, скажем, в Кастилии? – и быть её настоятелем? – священник насупился и с недовольным видом уселся на прежнее место. Фернандо же продолжил свою мысль: – И вообще, вы были здесь рабом. Не так ли? – на что отец Николас недовольно крякнул. – Вот, вот… То-то же. А теперь вы – под моим покровительством. Та, что вам придётся смириться с тем, что я – Бог.

Рене не выдержал и рассмеялся от души.

– Фернандо, вы поражаете меня своим умением устраиваться в жизни! Вы умеете из всего извлекать выгоду, даже там, где это на первый взгляд кажется совершенно невозможным.

– Да, такова уж моя натура.

– Но, профессор, откуда вы знаете про легенду? – заинтересовался Рене животрепещущей темой.

– Дело в том, что отец Николас пребывает в Венесуэле почти пять лет, здесь же – не более месяца после гибели Сен-Филиппе. И многое знает о местных обычаях, в том числе и легендах. Жители этого селения – прямые потомки Золотого города. Они покинули его после того, как там поселилось Зло. Так вот у индейцев селения существует легенда: якобы с небес явиться Бог и победит Зло. Так, вот, как я вам уже говорил: я, по их мнению, – тот самый Бог и есть.

– И что из этого следует профессор: вы отправитесь в Золотой город и сразитесь со Злом? – не скрывая сомнения, поинтересовался Рене.

– Что-то вроде этого. Но Зло имеет конкретное имя.

– И какое же?

– Чёрный Лис. Согласно легенде Зло вселилось именно в него.

Рене прекрасно понимал: о чём говорит Фернандо. Чёрный Лис – источник того самого Зла, которое ему предстоит уничтожить.

– И убить его можно, только поразив сердце… – добавил идальго.

– Да, точно! – воскликнул профессор. – А вы откуда знаете?

– Догадался. – Уклончиво ответил Рене и решил сменить тему разговора: – Может быть, вы всё же приоткроете тайну: каким образом я и командор очутились здесь?

– О! Я просто отправил на ваши поиски индейцев здешнего племени. Они обнаружили мёртвого Гонсалеса, затем ещё четверых растерзанных наёмников, а потом уж и вас с командором. Без малого вы блуждали по диким лесам два дня. Странно, что вы вообще выжили. Да, и ещё я приказал прихватить у подножья «Огнедышащего Змея» оставшийся титаниус.

Рене внимательно посмотрел на Фернандо, его угнетало сомнение.

– Профессор, вы можете объяснить: зачем индейцы здешнего племени отправились к «Огнедышащему Змею»? Что они хотели там найти?

– Думаю, это был небольшой отряд. Они искали: чем бы поживиться.

– Да, поживы там более, чем достаточно: и кирасы, и оружие… – согласился Рене.

– Так вот, дорогой идальго… – профессор надкусил сочный экзотический фрукт. – М-м-м… Ошеломительный вкус! Да… Вы и командор отправитесь со мной в Золотой город, дабы победить Зло, а отец Николас – в качестве переводчика. Наша экспедиция продолжается, просто меняются приоритеты.

Священник перекрестился.

– Это поход в пасть самого сатаны! – воскликнул он. – Я чудом избежал смерти, когда эти твари напали на Сен-Филиппе!

– Да, вы правы. Но у нас нет выбора. Если индейцы поймут, что я – не Бог… Догадайтесь, что произойдёт.

Отец Николас снова перекрестился.

– Господи Иисусе!

Рене живо представил, как индейцы изощрённым способом умертвляют его, профессора и дона Рамиреса.

– Конечно, Фернандо, экспедиция продолжается. Но карта потеряна… Я её помню лишь приблизительно.

– О, дорогой друг, это не важно. Насколько мне стало известно при посредничестве отца Николаса: недалеко от селения есть гора, через которую ведут тайные ходы прямо к Золотому городу.

– И вы знаете, как через них пройти?! – удивился идальго.

– Нет. Но есть жрец, который совершает в пещерах горы ритуальные обряды – приносит жертвы богине Чималькан[115]. Он получил знания от своих предков и знает путь через подземные лабиринты.

Рене задумался: всё складывалось не плохо, за исключением того, что весь отряд наёмников погиб.

– Профессор, вы не боитесь идти в Золотой город после того, что случилось у подножья «Огнедышащего Змея»? – напрямик спросил Рене.

– Боюсь. Ещё как боюсь… – профессор вздохнул. – Но я не теряю надежды. С нами пойдёт отряд индейцев.

– Им можно доверять?

– Конечно, Рене. Их же поведу я! А я – Бог!

Рене подумал: «Пожалуй, профессор слишком вошёл в роль божества и чем всё закончится неизвестно».

Выдержав некоторую паузу, идальго всё же решил задать отцу Николасу вопрос, который не давал ему покоя с тех пор, как он ступил на землю Венесуэлы.

– Отец Николас, а всё же – что случилось с доном Барбалесом?

– Будь он проклят! – с жаром воскликнул священник, не удержавшись от захлестнувших его эмоций. – Господи, прости меня за сии слова! Он бросил крепость на растерзание демонов, а сам бежал на каравелле!

Рене кивнул, проявив при этом завидное спокойствие.

– Я так и думал…

Через несколько дней, когда дон Рамирес почти оправился от полученных ран, экспедиция, на сей раз возглавляемая профессором или По-Фа, как его называли индейцы и благоговейно падали ниц перед живым Богом, отправилась в сторону Золотого города.

По-Фа восседал на носилках, которые, взвалив на плечи, несли четыре крепких молодых индейца, жёны Бога также следовали вслед за процессией.

Рене и дон Рамирес, вооружённые до зубов, – идальго вновь надел свой любимый пояс и метательными ножами и верным мечом, с серьёзным видом шествовали рядом с носилками По-Фа. Идальго краешком глаза поглядывал на профессора, вальяжно развалившего на носилках, и думал о том, как порой жизнь принимает непредсказуемые обороты. Теперь экспедицию возглавлял профессор, ещё недавно торговавший в Испании лионскими тканями! Это было поистине – поворот судьбы, да ещё и какой!