Славка полез пьяно обниматься, но вдруг крякнул глухо и отлетел назад. Едва не упал, так резко, одним движением оттолкнул его от меня вернувшийся Андрей.

В одной руке он держал ведерко с попкорном, но это не помешало Воронову очень серьезно прорычать:

— Эй, мужик, ты чего? В край оборзел? Убери от нее руки и пошел отсюда, пока я тебе по шее не дал!.. Даша, — обернулся ко мне. — С тобой все в порядке?

Физически со мной было все в порядке, но душа дрожала, как у зайца!

Славка изумился. И, кажется, неприятно озадачился. Драться Петушок, несмотря на свою фамилию, никогда не любил, а вот себя очень даже. И, видимо, по-прежнему полагал, что я по нему скучаю и жду.

Ну да, когда-то мы планировали с ним всю жизнь быть вместе и любить друг друга до гробовой доски. Когда-то, пока он не оставил меня одну с детьми в съемной квартире, забыл об обещаниях и не нашел другую. Я уже давно перестала его винить и о прошлом не вспоминала — некогда было. Так надо же было ему именно сегодня нарисоваться!

Славке бы сейчас все понять и уйти, но уязвленная гордость требовала сатисфакции.

- Что значит «пошел»? — возмутился он, поправляя на себе куртку и надуваясь от гнева в щеках. — И чего это ты мне будешь по шее давать? Ты ей кто такой? — с гонором вопросил у Андрея.

Прежде чем ответить, Воронов передал мне в руки попкорн и загородил собой.

— Муж, если ты не понял! — хмуро ответил и предупредил: — Мужик, ты начинаешь меня нервировать, и мне это не нравится. Отвали! И если перебрал, лучше по-хорошему!

Глаза у Петушка распахнулись, а вот углы рта тоскливо повисли.

— Даша, ты что, вышла замуж? — разочарованно выдохнул Славка и заглянул за широкое плечо. — Когда? И почему у тебя нет кольца?

Если бы могла, я бы закрыла глаза, спрятала пальцы, которыми обхватила ведерко попкорна, и вжала голову в плечи, чтобы не видеть удивленные глаза и не отвечать. Не Славке отвечать — Андрею. А он, я это буквально кожей ощутила, услышав из уст незнакомца мое имя, мгновенно напрягся.

— Что значит, вышла? Всегда была! — рявкнул сквозь зубы. — Отвали, я сказал! Право расспрашивать жену есть только у меня. Еще одно слово, и я тебя вытащу на улицу, клянусь! И там говорить уже не буду!

Глядя на Андрея, я бы тоже поверила его обещанию. Позади к бывшему подошли его друзья — незнакомая мне парочка и светловолосый мужчина, все навеселе, и с любопытством остановились, поглядывая на нас.

— Слава, что тут происходит? Вы что, девушку не поделили? Когда ты успел ее закадрить, приятель? — усмехнулся незнакомый тип. — Ты же только что жаловался, что устал от женщин. Ну, даешь!

Выглядеть «некрасиво» Петушок никогда не любил. Двигаясь по жизни, он всегда выбирал самый легкий путь, вот и сейчас, к моему облегчению, верно расценил положение сил, потому что притих. Правда могла выставить его в невыгодном свете прежде всего перед его друзьями (мало ли, что я могла сказать). Да и связываться с Вороновым было чревато — это явно читалось на лице последнего, в его резко очерченных скулах и взгляде, ставшим ледяным.

— Андрей, не слушай его. Пойдем… — попыталась я влезть — только драки из-за Славки и не хватало! Сейчас я больше переживала не за свою гордость, а за гордость Воронова — все грозило обернуться катастрофой! Но, сняв руку с локтя, он меня остановил.

— Потом, Даша. Ну! — потребовал действий от Петушка. — Если есть вопросы, задавай мне. Но будь готов к последствиям — ты мне не нравишься!

— Славка, пошли! Чего ты к людям пристал? Перебрал, что ли? — приятель моего бывшего обнял его за плечи и заставил отступить. — Кажется, наш друг обознался, — обратился к Андрею. Бывает! — хлопнул Славку по плечу, разворачивая и уводя от нас. Но на последок проворчал, желая оставить последнее слово за собой: — Чего сразу заводиться-то? Нет, ну что за народ…

Компания заметно отдалилась, а мы продолжали стоять молча. И только когда мужчины скрылись из виду, Андрей повернулся ко мне и отобрал ведерко с покорном.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Так все-таки, Даша… Ты его знаешь, или он обознался? — спросил, и в голосе отчетливо прозвучали холодные, твердые нотки.

После того, как меня назвали по имени, глупо было что-то отрицать. Да и просто врать не хотелось, я и без того чувствовала себя во всем виноватой.

Ну что за вечер такой! Одно испытание за другим!

— Да, знаю, — призналась тихо.

Лицо Воронова застыло, а взгляд ушел куда-то за мою спину.

— И?

— Мы учились в одном университете. Но я его очень давно не видела и сейчас с трудом узнала. Не знаю зачем он подошел, я этого точно не хотела, Андрей!

— Этот тип что, раньше к тебе подкатывал?

— Ну, — я покраснела, — м-можно и так сказать.

Вот если сейчас Воронов спросит, было ли у меня что-то со Славкой — ведь отвечу, как есть. Было. Только вот объяснить уже ничего не успею.

Вокруг нас по-прежнему находились люди: спешили на сеанс в один из залов кинотеатра, направлялись в кафе, просто глазели на стенды с афишами. Но Андрей спросил меня совершенно о другом:

— Даша, ты всегда говоришь правду, когда нужно соврать?

Что? Я даже растерялась на секунду.

— Нет, не всегда.

— Мы еще вернемся к этому разговору. Завтра.

— Хорошо, — пообещала и посмотрела с тоской на выход. — Наверное, — догадалась, — ты хочешь сейчас уйти?

Однако Андрей меня удивил. Пусть настроение и испортила неожиданная встреча с моим прошлым, мы все же вошли в зал кинотеатра, и сели на уютный диванчик для двоих в последнем ряду. Уставились перед собой на экран, продолжая молчать. Сейчас Воронов меня не обнимал, и заметив, как плотно сжаты его губы и напряжены плечи, я грустно выдохнула в тон своим мыслям и пристроила ведерко с попкорном сбоку. На экране показывали подборку новых трейлеров к фильмам, я достала из сумочки свой сотовый и открыла мессенджер сообщений.

Кино смотреть совсем не хотелось, хотелось оказаться где-нибудь одной и разреветься. Но, увидев фото спящих Степки и Сонечки, которые прислала племяшка пять минут назад, я улыбнулась.