Тогда я поднялся с места и подошел к ней.

— Уж и не знаю, чем обидел вас, — сказал я. — Но…

Она сразу же перебила меня:

— Коли не знаете, я скажу вам. Вы самый мерзкий американец из тех, что находятся на борту. Почти все американцы мерзкие, но вы хуже прочих. Потому что вы — предатель и всякий, кто вступает с вами в контакт, плохо кончает. Теперь вы требуете, чтобы я помогла вам. Но я не стану этого делать. Даже стакана воды вам не принесу. К счастью, полет заканчивается, и зажегся сигнал «Пристегните ремни». Так что возвращайтесь на свое место.

Я взял ее за руку и некоторое время держал — нежно, но крепко. При этом вертел головой во все стороны и осматривался, надеясь увидеть человека, который, возможно, наблюдает сейчас за нами и, очень может быть, дал стюардессам определенные инструкции перед полетом.

Но в нашу сторону, казалось, никто не смотрел. Кроме того, я не заметил в салоне ни одного знакомого лица.

— Кто рассказал вам обо мне? — спросил я. — Какой-то человек, находящийся на борту самолета? Если это так, покажите мне его.

Она высвободила руку и покачала головой.

— Сами догадайтесь. Вы ведь детектив, не так ли? — Неприязнь в ее взгляде и голосе преследовала меня все время, пока я добирался до дома.

Последующие двенадцать часов воздушного путешествия тянулись бесконечно и показались мне неимоверно длинными, но тем не менее самолет, на котором я летел, приземлился наконец в Вашингтоне. Я не смог дозвониться до Наны и сообщить ей о своем возвращении, поэтому, поймав первое попавшееся такси у аэропорта Рейгана, поехал на Пятую улицу.

Время едва перевалило за десять вечера, и автомобили двигались по шоссе на самой малой скорости. Но я все же радовался тому, что вернулся в округ Колумбия. Что и говорить, приятно вернуться домой после дальнего трудного путешествия, а поездка в Африку относилась, безусловно, именно к этой категории. Я не мог дождаться минуты, когда окажусь наконец в собственном доме и лягу в свою постель.

Устроившись на заднем сиденье такси, я опустил голову и погрузился в размышления на грани полусна-полуяви, поскольку на мне уже сказывались утомительный перелет и смена часовых поясов.

Никто, даже видавший виды детектив из отдела тяжких преступлений, не сможет представить себе, что такое истинные страдания и массовые убийства, пока не побывает в Нигерии, Судане или Сьерра-Леоне. Но понять, почему там происходит подобное и как с этим бороться, не так-то просто. Верх глупости утверждать, что массовое насилие — следствие того факта, что в большинство граждан этих стран внезапно вселился дьявол и все они словно по мановению волшебной палочки стали разбойниками, насильниками и убийцами. Но обвинить в массовых злодеяниях и кровавых преступлениях верхушку тамошнего общества вполне позволительно, по крайней мере определенную ее часть.

Кроме того, там расхаживают на свободе садисты и психопаты всех мастей, подобные Тигру и другим наемным убийцам. Они сколотили вооруженные банды, состоящие из обезумевших от вседозволенности и запаха пролитой крови подростков. Аргументы же относительно того, что их сделали безжалостными убийцами тяжелые условия жизни, не выдерживают, на мой взгляд, никакой критики.

Ирония заключалась в том, что я, преследуя последние двенадцать лет своей жизни насильников и убийц в Соединенных Штатах, считал сейчас эту деятельность чем-то вроде детской игры, которая не шла ни в какое сравнение с увиденным мной за последнюю пару недель.

Меня вывело из состояния глубокой задумчивости то, что автомобиль вдруг вильнул в сторону, подкатил к бровке тротуара и остановился.

Фактически я уже находился дома. Но неужели неприятности преследуют меня и на родной земле? Ну, что случилось на этот раз? Прокол колеса?

Водитель повернулся ко мне и, нервно облизнув губы, сказал:

— Двигатель что-то забарахлил. Прошу извинить. — Потом вытащил из кармана пистолет, навел на меня и гаркнул: — Предатель! Смерть предателю!

В дверь дома детектива Кросса на Пятой улице кто-то упорно звонил, снова и снова нажимая на кнопку.

В этот момент Нана находилась в спальне Али и укладывала малыша спать так, как ему нравилось. Для этого нужно было прилечь рядом с ним на постель и читать сказку, пока он не отойдет ко сну под произносимые шепотом слова сто раз слышанной им любимой истории.

На этот раз Нана взяла с полки книжку рассказов о приключениях мышонка Ральфа — надо признать, не самый удачный выбор для чтения на ночь, поскольку Али то и дело взвизгивал от смеха и заставлял старушку перечитывать полюбившиеся ему места, приговаривая:

— Еще раз эту строчку, Нана. Ну пожалуйста!

Читая сказку, Нана слышала звонки и терпеливо ждала, когда Дженни выйдет в коридор и откроет дверь. Но звонок все бренчал, Дженни же не спешила выяснять, кто пришел. Она находилась на кухне, где занималась приготовлением пирога. Между тем звонки становились все протяженнее, все злее. «Ну куда запропастилась эта девчонка? Почему не открывает?»

— Интересно, кто бы это мог быть? — пробормотала Нана себе под нос, выбираясь из постельки Али и принимая вертикальное положение. — Подожди минутку, Али, я сейчас приду… — «Ах, Джейнел-Джейнел! Зря ты взялась испытывать мое терпение. Это тебе боком выйдет».

Но, выйдя в холл, Нана увидела, что Джейнел стоит у двери, которая, кстати, была распахнута настежь.

Странный парень в красной фирменной фуфайке баскетбольной команды «Хьюстон рокетс» продолжал давить на кнопку звонка.

— У вас что — проблемы с головой? — воскликнула Нана, быстрым шагом пересекая холл. — Немедленно прекратите этот звон! Что вам здесь нужно в столь поздний час? И потом: разве мы знакомы, молодой человек?

Парень в красной фуфайке наконец снял палец с кнопки звонка, после чего вынул из-за спины и продемонстрировал женщинам обрез охотничьего ружья со спиленными стволами.

Нана, однако, отважно шла вперед и остановилась только тогда, когда приблизилась к Джейнел и заключила ее в объятия.

— Мне понадобится не более пары секунд, чтобы убить эту глупую девицу, — сказал он, — и тебя, старая кошелка. И рука у меня не дрогнет — несмотря на то что вы живете в доме детектива.

Произошедшие с водителем такси метаморфозы заняли не более секунды и явились для меня полной неожиданностью, не говоря уже о том, что я был совершенно не готов к подобному развитию событий. Тем не менее один шанс у меня все-таки оставался, и я немедленно воспользовался им.

У меня промелькнуло в мозгу, что водитель не похож на опытного убийцу. Он колебался, вместо того чтобы нажать на спуск и пристрелить меня на месте.