По преграде ударила огромная секира, заставив магическую преграду вспыхнуть в месте попадания. А следом за этим ударом последовал еще один. И еще.

Створки вспыхивали яркой паутиной всякий раз, когда секира обрушивалась на преграду, но, хвала богам, каждый раз выдерживали удар. Остановившийся перед ними Димитр обернулся к нам, еще раз улыбнулся, а затем кончиками пальцев дотронулся до магической стены.

Теплое мягкое сияние обхватило его ладонь, начало подниматься выше, достигло плеча, перекинулось на грудь, побежало во все стороны. Очень скоро вся фигура Димитра скрылась в этом сиянии. А затем мой друг распался на тысячи маленьких искорок, которые тут же втянуло в створки. Искорки начали стремительно разбегаться по преграде, меняя ее структуру. Укрепляя, изменяя, успокаивая хаос, придавая четкую форму.

Титан по ту сторону завыл, словно сотня грешников и обрушил на преграду новый сокрушительный удар, но в этот раз створки ответили. Полыхнул магический ответ и атакующий без единого звука отлетел куда-то вглубь своей темницы. А створки перестали меняться, застыли, потеряв свою прозрачность. Вход в Тартар оказался запечатан несокрушимыми вратами, на которых отчетливо проступили символы всех восьми кланов. А водопад поглощаемой силы успокоился и источился.

Конец света откладывался на неопределенный срок.

Прощай, Милан.

Конечно, это было лишь мое воображение. Димитр не мог мне ничего сказать. Но я посчитал правильным ответить:

— Прощай, друг.

Я повернулся к своим спутникам и, не обращая внимания на тело Джамала, который после смерти потерял свой водно-воздушный облик и стал просто обнаженным обезглавленным мужчиной, сказал:

— Давайте выбираться.

Возражений не последовало.

Эпилог

Сидя в удобном, оббитом бархатом кресле, скрытая от посторонних глаз глубокой тенью, Фелиция подумала, что древняя традиция заседаний Совета Шестерых в клане Танатис не лишена преимуществ. Девушка пришла сюда первой и теперь была уверена, что никто из присутствующих членов совета даже не подозревает, кто занял место в главном кресле. Она специально дала распахнуться своей новоприобретенной ауре носителя магии Смерти, максимально притушив магию Жизни. Девушка мысленно усмехнулась, представляя, какая реакция давних врагов ее ждет, когда те узнают, кто без спросу проник в святая святых клана.

Что же, именно подобной реакцией она и намеревалась воспользоваться.

Скрипнула дверь и в зал прошмыгнула шестая небольшая, чуть сгорбленная фигура. Фелиция не видела лица, но знала, что последней на совет пришла Элиза, недавно вернувшаяся с Крита.

— Итак, Марекит, мы собрались здесь по твоему зову. — слово взял Бримбаал, глава Песчаных воинов. — О чем ты хотел нам рассказать?

Фелиция усмехнулась. Как она и думала, все решили, что зов отправил ныне покойный Марекит. Впрочем, о том, что их глава уже в царстве Мертвых, им только предстояло узнать…

Неспешно поднявшись, девушка подхватила стоящую у ног корзину и шагнула в круг света. Несколько секунд наслаждалась всколыхнувшимися аурами. Кто-то особо несдержанный не смог сдержать удивленного возгласа.

— Что ты здесь делаешь?!

Бримбаал. Фелиция была уверена, что именно он первым оправится от потрясения. Так и произошло.

— Тебе нельзя здесь находиться! в Зал совета имеют право входить только члены совета или особые приглашенные! — Песчаный быстро справился с эмоциями и теперь с холодной злостью цедил слова. — Или ты думаешь, что… благоволение Марекита дозволяет тебе вот так просто заявиться сюда по любому поводу?!

Слово «благоволение» ублюдок выделил особо, вложив в него все возможные оттенки глумливости и презрения. Однако времена, когда подобное могло задеть дочь Бенедикта, давно прошли.

— Мне не нужно его разрешение. — льдом в голосе Фелиции можно было заморозить даже Великую пустыню. — Да и дать он его больше не сможет.

Она ногой опрокинула корзину и все изумленно уставились на выкатившуюся из нее голову Марекита, в глазах которого навеки застыло изумление.

На несколько секунд в зале воцарилась гробовая тишина, взорвавшаяся целым букетом возгласов, выкриков, угроз и богохульствований. Фелиция подобралась, приготовившись отразить атаку, но ее не последовало.

— А ну тихо! — грозно выкрикнула девушка, позволив своей ауре распахнуться на полную.

Повелительный тон и тяжелый магический фон подействовали на совет словно ушат холодной воды. Базарный гомон разом прекратился. Фелиция видела, как некоторые из членов совета с силой сжали подлокотники, из всех сил стараясь сопротивляться давящей ауре.

— Вот теперь вы готовы слушать. Марекит привел ваш глан на край пропасти. Он едва не привел вас на порог войны сразу с двумя силами. Создал могущественную некромантическую тварь и натравил на моего отца, а одной из вас приказал напасть на главу Якостроф.

— Слова!

Вместо ответа девушка развернула слепок магического фона, который ей прислал отец. Скорее почувствовала, чем увидела, как пять пар глаз внимательно уставились на развернутый ей магический рисунок, изучая.

— И что с того?! Наши кланы много столетий находятся в состоянии войны! Ответь мне, дочь Енисиса — скольких из нас ты отправила в царство мертвых?

— Многих. Но теперь ситуация изменилась. Мой клан принял предложение Марекита о союзе, и едва не поплатился за это. Тебе этого мало, Бримбаал? Тогда как ты объяснишь нападение на клан Якостроф?

— И мы должны поверить тебе?! У Марекита не было причин нападать на Якострофа.

Но тут в круг совета неожиданно вышла Элиза:

— Она говорит правду. Марекит поручил мне создать химеру и натравить на правителя Крита.

Сказать, что Бримбаал был поражен — значит, не сказать ничего:

— Но… Зачем?!

— Он считал, что именно Якостроф натравил на нас лича. И отчасти был прав. Но сейчас, хорошо поразмыслив, я склонна считать, что в появлении могущественной немертвой твари виноваты мы сами. Тем, что когда-то изгнали одного из нас и не проследили за возможными последствиями подобного решения.

— Хорошо, пусть так, — упрямствовал Бримбаал. — И что теперь? Клан обречен на вымирание. По твоей вине!

— Ты не прав. Я не допущу этого. Наши кланы станут единым целым.

Фелиция вытянула руку и воззвала к силе. На ее ладони тут же появился обсидиановый, источающий мощь шар. А через мгновение еще один, жемчужно-белый. Отголоски изначальных сил, одинаково подчиняющихся одному носителю.

— Умертвь и Панацея выбрали меня для объединения кланов.

Окончательно раздавленный Бримбаал вышел в круг, завороженно смотря на лениво вращающиеся шары. наконец, он смог выдавить:

— А как же Бенедикт?

— Будет лучше, если он ответит сам.

Фелиция сосредоточилась и призвала с плана Жизни одного из духов, с которым отец заранее установил связь. Через кратковременный разрыв пространства в этот мир скользнул разгоряченный сгусток воздуха, который, сделав пару кругов вокруг девушки, завис в воздухе и трансформировался в мужской силуэт.

— Приветствую уважаемый Совет Шестерых! — силуэт заговорил голосом главы клана Енисис. — От своего лица