— Вспомни, как ты потеряла кошелек и вы поссорились, споря, кто его взял. Вы втроем уладили это в мгновение ока.

— Мама, кошелек тогда слямзила Аманда, а потом сказала, что если мы снова не будем дружить с ней, то она подговорит одного из шестиклассников, чтобы он нас поколотил.

Мама пропустила мое объяснение мимо ушей.

— Уверена, в чем бы там ни было дело, вы во всем разберетесь. Из Аманды получится очаровательная невеста. Она всегда такая хорошенькая, такая тоненькая.

— И такая ведьма.

— Что это ты, дорогая? О, приезжай домой, мы умираем от желания тебя повидать. Расскажешь нам все новости… Как твоя новая увлекательная работа? Приезжай, погости у нас. Но на свадьбу надо пойти, ты же сама пожалеешь, если это пропустишь. Дерек Филлипс умеет развернуться вовсю, когда хочет!

— Спасибо, мама. Я не собираюсь идти, и точка. Но я приеду в субботу, к обеду, ладно?

— Прекрасно, прекрасно, увидимся.

И она поцокала языком, сокрушаясь, что я смею пропускать такое великое событие.

В субботу я проснулась ни свет ни заря, с больной головой и с предчувствием чего-то плохого. Когда мозги прояснились, я вспомнила, что сегодня за день, и сердце камнем упало вниз. Я закуталась в пуховое одеяло и велела себе не быть такой идиоткой. День как день, самый нормальный, я встану, отправлюсь домой, для разнообразия буду вести себя с мамой по-человечески, вместо того чтобы огрызаться, может, куплю что-нибудь и посмотрю телевизор. Никаких проблем. И пусть мне хочется упасть на пол, дрыгать ногами, орать и биться в самой грандиозной истерике, какую только можно представить, ничего подобного делать я не стану. Поднимусь, умоюсь, скромно оденусь и спокойно выйду навстречу окружающему миру. Алекс и Фран, возможно, заявятся на свадьбу вместе. Что ж, надеюсь, они чудесно проведут время. Даже когда поднимется кутерьма из-за дыма, это вряд ли испортит им настроение, а в грядущие годы будет о чем со смехом вспоминать в большом кругу друзей. Может, детишки Алекса и Фран будут играть с детьми Фрейзера и Аманды. И праздники они будут проводить вместе. Какая прелесть.

Я слышала, как за стенкой передвигают мебель. Какого черта Линда там затеяла? Я зевнула и потрясла головой, чтобы проснуться окончательно.

Бррррриннг! Как всегда душераздирающе взвыл дверной звонок. Брринг! Брринг! Брринг! Похоже, это не толстяк-почтальон. И надеюсь, что не Алекс. Я кое-как натянула халат и пошла открывать. Из гостиной высунулась лоснящаяся физиономия Линды. Видимо, она беспокоилась, как бы я не нарушила нашу договоренность. Я успокаивающе помахала ей и заглянула в щель почтового ящика. Это был Энгус.

— Что случилось?

— Я могу войти?

Я помедлила.

— А зачем?

— Впусти, тогда скажу.

— А если это двойной блеф?

— Ты о чем?

Я и сама не знала, о чем это я, так что пришлось открыть дверь и впустить его. Ехидная улыбка слиняла с лица Энгуса, едва он увидел мою мрачную физиономию.

— Что с тобой стряслось? Выглядишь так, будто всю неделю плакала.

— Какая прозорливость. Что ты здесь делаешь? Тебе разве не нужно готовиться к свадьбе? — Я поежилась. — Или ее отменили?

— Насколько я знаю, нет.

— О…

— Ты что, только проснулась?

— Да. Извини. Килт у тебя классный. Кофе хочешь?

Энгус посмотрел на часы.

— Ну давай. Привет, Линда!

Линда издала писк рассерженной мыши и исчезла.

— Меня здесь быть не должно, — шепотом объяснила я. — Я обещала ей, что сегодня смотаюсь.

— Потому что идешь на свадьбу.

— Не иду я ни на какую долбаную свадьбу.

Энгус прошел за мной на кухню.

— Гм, вообще-то идешь. За этим я и здесь. Захватить тебя. Ты должна поехать со мной.

Я поставила чайник на плиту.

— Извини. Как бы я ни хотела помочь тебе, во-первых, я совершенно точно никуда не еду, во-вторых, я вообще не приглашена.

Энгус будто не слышал. Пока я ставила чайник и искала кофе, он вынул чашки, насвистывая бодрый мотивчик. Наконец мы сели. Только тут я поняла, что кухонный стол исчез. Я лишь рукой махнула: в моей жизни и так хватает странностей. Например, я завтракаю с мужчиной в юбке.

Энгус все свистел и свистел, пока я не взбеленилась:

— Хватит! Не пойду я на свадьбу, сколько бы ты тут ни высвистывал.

Он и не думал прекращать.

— Я должен привезти гостью.

— Вот и захвати Кайли Миноуг.

Энгус снова присвистнул.

— Держу пари, Алекс туда не сунется, — сказал он и задумчиво глотнул кофе.

— Мне-то что.

— И Фран тоже.

— Плевать.

— Ладно, переодевайся. Я взял напрокат машину, так что дорога много времени не отнимет.

— Она нисколько времени не отнимет. А теперь уматывай и оставь меня в покое. — Я скрестила руки на груди. — И хватит наконец свистеть.

Энгус послушно умолк и сидел, выжидательно глядя на меня.

— И вообще, зачем я тебе? Я не собираюсь запускать эти дурацкие дымовые шашки.

Он пожал плечами:

— Просто хочу, чтобы ты поехала. И я думаю, так надо. И я хочу, чтобы ты поехала со мной.

Мое сердце забилось чуть быстрее.

— Это будет черт знает что. Все узнают, что мой парень свалил к моей лучшей подруге.

— Не узнают — это раз; всем на это начхать — это два.

— Аманда лопнет от смеха.

— Думаю, у Аманды своих забот хватает. Согласна?

— Допустим… Нет, Энгус, я не могу. Не могу смотреть, как два человека дают друг другу обеты, или как это там называется, и как они проводят самый счастливый день в своей жизни, когда сама я словно в аду. Я просто буду сидеть там и обливаться слезами. А этим можно заниматься и дома. Я начну шмыгать носом, когда им надо будет сказать «да», и залью слезами весь свадебный пирог.

— Было бы очень даже неплохо, — заметил Энгус.

— Не дразни меня. Я не еду, и все. Я отправляюсь к маме поболтать о выпечке, а там, глядишь, и съем что-нибудь.

Энгус кивнул:

— Ты едешь.

— И как ты этого добьешься — похитишь меня?

— Ты должна поехать. По двум причинам. Во-первых, чтобы высоко поднять голову и сказать: «С этой мурой покончено, сами видите — я в полном порядке, тра-ля-ля». Так надо. Пересиль себя. Ты потом всю жизнь будешь этим гордиться.

Гм.