«Его двойник всегда прозрачен, фигура его видна пациенту целиком. Рост двойника немного меньше, чем у самого пациента. Часто двойник одет по-другому и не всегда разделяет мысли и эмоции пациента. Обычно двойник занят тем, чем собирается заняться наш пациент, который говорит: «Этот парень – моя нечистая совесть».

Воплощение в собственном теле – это самая надежная вещь в мире, неоспоримый для подавляющего большинства из нас факт. Мы думаем о себе как о неотъемлемой части собственного тела, а о теле – как о безусловно принадлежащей нам, и только нам, вещи: мы смотрим на мир нашими собственными глазами, ходим на наших ногах, пожимаем чужие руки своими собственными руками. Мы, кроме того, безусловно, чувствуем, что сознание находится у нас в голове. Мы безоговорочно принимаем, что образ или схема тела является фиксированной и стабильной частью нашего бодрствующего сознания, он запрограммирован в нас, поддерживается обратными связями проприоцептивного чувства, информирующего о положении суставов и напряжении мышц, о движениях конечностей.

Именно поэтому такой фурор произвели работы Мэтью Ботвинника и Джонатана Коэна, показавших в 1998 году, что при определенных условиях человек может принять резиновую руку за свою собственную. Если собственная рука испытуемого спрятана под столом и испытуемый ее не видит, а на столе лежит резиновый муляж руки, то при одновременном поглаживании настоящей и резиновой руки у человека возникает убедительная иллюзия и ощущение того, что его поглаживают именно по неживой, но очень похожей на настоящую руке. И это несмотря на то что испытуемый прекрасно знает, где находится его рука, а где рука резиновая. Со мной происходило приблизительно то же самое, когда я смотрел на мир «глазами» робота. В такой ситуации никакое знание не помогает избавиться от иллюзии. Мозг изо всех сил пытается согласовать информацию от органов чувств, но зрительное восприятие побивает восприятие тактильное.

Хенрик Эрссон, шведский ученый, разработал множество таких иллюзий, используя для этого простейшее оборудование – видеоочки, манекены и резиновые руки. У некоторых людей он вызывал иллюзию пребывания вне собственного тела, других убеждал в том, что у них выросла третья рука, третьим внушал, что их тела усохли до размеров детской куклы или, наоборот, разбухли до невероятно больших размеров, и даже добивался иллюзии обмена телами с другими людьми. Из всех этих опытов с полной очевидностью следует, что представительства органов и частей тела в головном мозге можно легко одурачить, нарушив согласованность тактильных ощущений, зрительного и проприоцептивного восприятия. Если зрение и осязание утверждают что-то, пусть даже абсурдное, то никакое проприоцептивное чувство и устоявшаяся схема тела не смогут противостоять этому абсурду. (Исключения могут наблюдаться у танцоров и спортсменов, обладающих исключительно мощным и развитым чувством положения, ориентации и движения тела.)

Телесные иллюзии, которые изучает Эрссон, – это не просто игра для развлечения на вечеринках, это способ понять, что наше телесное эго, наше ощущение самости, формируется из координации чувств – и не только осязания и зрения, но и проприоцепции, а также, возможно, ощущений, поступающих от вестибулярного аппарата. Эрссон и другие отстаивают идею о том, что в мозге существуют «мультисенсорные» нейроны, расположенные, видимо, в тех участках мозга, где происходит координация сложной (и обычно упорядоченной) сенсорной информации, поступающей в головной мозг. Но если этот процесс нарушается – либо вследствие естественных причин, либо в результате эксперимента, – то наша уверенность в строении собственного тела и в нашей непоколебимой самости мгновенно улетучивается, уступая место иллюзиям.

Во всех эпосах мира – в Библии, «Илиаде», «Одиссее» – есть упоминания о слуховых и зрительных галлюцинациях, о «голосах» и «видениях», но ни в одном из великих эпосов мы не найдем упоминаний о фантомных конечностях, о галлюцинаторных ощущениях в ампутированных руках и ногах. У этого феномена не было даже названия до тех пор, пока в 70-х годах XIX века его не ввел в медицинский обиход Сайлас Уэйр Митчелл. Это состояние встречается очень часто – ежегодно в Соединенных Штатах более ста тысяч человек переносят ампутацию конечностей, и у подавляющего большинства этих больных имеют место фантомные ощущения и боли в ампутированных конечностях. Фантомные ощущения, должно быть, имеют такую же долгую историю, как и сами ампутации – врачи делают их уже тысячи лет. В Ригведе есть история о царице-воительнице, потерявшей в битве ногу и воюющей на железном протезе.

В XVI веке Амбруаз Паре, французский военный хирург, выполнивший десятки ампутаций изуродованных конечностей, писал: «Спустя много времени после ампутации пациенты продолжают жаловаться на боль в отсеченном члене, что представляется почти невероятным тому, кто сам не пережил этого ощущения».

Но в целом, как отметил в 1941 году невролог Джордж Риддок, этот предмет был окружен странной атмосферой молчания и тайны. «Мы редко сталкиваемся с описаниями фантомных явлений, – писал он. – Возможно, это молчание обусловлено страхом перед неведомым, неверием или боязнью прослыть сумасшедшим».

Даже Уэйр Митчелл много лет колебался, прежде чем профессионально описал фантомные ощущения, причем сделал это в художественном произведении (Митчелл был не только врачом, но и писателем) «Случай Джорджа Дедлоу», анонимно опубликованном в журнале «Атлантик мансли» в 1866 году. Будучи неврологом, Митчелл, работавший во время Гражданской войны в Филадельфийском госпитале (раненые называли его «домом обрубков»), движимый любопытством и состраданием, выспрашивал перенесших ампутацию солдат об их ощущениях. Митчеллу потребовалось несколько лет на то, чтобы разобраться во всем, что он увидел и услышал за время работы в госпитале, но уже в 1872 году он сумел в своей ставшей классической работе «Повреждения нервов» дать детальное описание и обсуждение фантомных ощущений в ампутированных конечностях. Это было первое подобное описание в медицинской литературе[92].