– Что за хрень?

Второй охранник высунул голову в дверной проем и выпучил глаза.

– Твою же мать.

– Трамвай сбил кого-то.

И сразу неразбериха. Кевин тут же оказался между первым и вторым охранниками, прилипнув лицом к окну, за которым на земле лежал пожилой мужчина. И вот он, момент, когда люди не знают, что именно нужно делать. Это не прописано в правилах. Ты идешь по улице. В своих мыслях. И вдруг удар. Перед тобой лежит и умирает человек. Кто-то падает в обморок. Кто-то хватается друг за друга. Кто-то плачет. Кто-то звонит в скорую. Кто-то достает телефон и снимает все на видео. Кто-то пытается помочь. Кладет руки на грудь пострадавшего. Делает ему искусственное дыхание. Пытается остановить кровотечение. Кевин ничего из этого не делал. Он спокойно вернулся в подсобку. Сунул оставшиеся десять тысяч в карман.

И помчался в сторону центра.

Хеге Аните было всего семь лет, но она понимала намного больше, чем думали взрослые. Например, Организация по охране детства – опасные люди. Они отнимают маленьких девочек у мам. Когда они приходят, нужно быть тихой, как мышка, и не открывать дверь, сколько бы раз они ни звонили. Если становится слишком страшно, а такое иногда случается, нужно заткнуть уши и думать о чем-нибудь хорошем. Например, о белом котике, обычно гулявшем на игровой площадке перед домом. Или можно спеть про себя песенку. Может быть, «Все птицы» или «Сидит в сарае домовой», хотя до Рождества еще далеко, и они поедут к бабушке, правда, мама и в прошлый раз так говорила, но ничего из этого не вышло.

Учитель опять задержал ее после школы сегодня. Он снова расспрашивал ее, но Хеге Анита выучила, что и как нужно отвечать, и на этот раз, к счастью, все обошлось. Учителя звали Туре, и у него была какая-то болезнь: волосы росли только за ушами, а на голове нет, но он очень классный. Хеге Аните не нравилось врать, но нельзя всегда получать только то, что хочешь, это она хорошо знала, нужно всего лишь пережить это.

«Можешь передать маме, что мы бы очень хотели поговорить с ней?»

Кивать, мило улыбаться и соглашаться.

«Понимаешь, она ни разу не была на родительских собраниях и не берет трубку».

Снова кивнуть, почесать ногу, подумать о чем-нибудь еще, может быть, о других детях, шедших домой за окнами класса, туда, где они жили вместе с мамами и папами, которые не отсутствовали постоянно или не спали посреди дня.

«Ты передала ей письмо, которое я тебе дал?»

Чуть поерзать на стуле, притвориться, что нужно пописать, обычно это помогало.

Хеге Анита достала ключ, висевший на шее, и открыла дверь в квартиру.

– Привет?..

Ни звука.

Но мамины туфли стояли, а ее куртка лежала на полу, поэтому девочка обрадовалась.

Мама дома.

Ей хотелось закричать «Ура», конечно, не слишком громко, маме не нравилось, когда ее будили, если она спала, что она делала довольно часто, если не была на работе. Ну как «на работе»? Может, это и не работа, но она делала что-то за деньги, в любом случае, поэтому она и была все время такой уставшей и почти никогда не бывала дома.

Недавно в школе был родительский день, и другие мамы рассказывали, кем работают. Одна – врач, спасающий жизни больных людей. Другая – дантист, лечащий детей с дырками в зубах. Еще одна работает с компьютерами. Одна работала дома, и тогда Хеге подумала, что она почти как ее мама. И что мама тоже вполне могла бы прийти в этот день, хоть она и отказалась и даже посмеялась над дочкой, когда та спросила.

– Привет? – прошептала девочка осторожно и стащила сапоги.

Пробежала по коридору и в гостиную, но там никого не было.

Дверь в спальню была закрыта.

Не беспокоить.

Она же знала это, но все-таки, сегодня… Может быть, сегодня можно, когда случилось столько хорошего?

Туре похвалил ее. Показал ее рисунок всему классу и говорил так красиво, что она даже покраснела от смущения. Она нарисовала дедушку в его машине, а рядом бабушку. И собачку, конечно. А сзади, в море, она нарисовала рыболовную лодку и чайку. На самом деле она даже не думала об этом, пока он не подошел к ее парте.

Золотая звездочка.

Она не могла поверить, что это правда.

Другие в классе тоже так сказали.

– Вау, какая ты молодец.

– Вау, как здорово.

– Вау, научишь меня так рисовать?

На перемене все хотели поиграть с ней, раньше такого совсем не бывало. Ей дали постоять первой во время игры в коробку и даже выбрали капитаном одной из команд в вышибалах.

Какой прекрасный день!

Рисунок лежал в рюкзаке.

Хеге Анита осторожно достала его и подошла к двери.

Это тебе, мама.

Но она передумала.

Так будет лучше.

Хеге Анита убрала рисунок обратно, пошла на кухню, улыбнулась, увидев, что на столе стоит коробка с хлопьями. А в холодильнике было молоко. У мамы снова появились деньги, наверняка от мужчины в военной куртке, от того, который никогда не заходил в квартиру, только стоял в коридоре. Неудивительно, что мама устала. Довольная Хеге Анита отнесла и то и другое в гостиную и включила телевизор.

«NRK Супер» – она больше всего любила его. Но сейчас на третьей кнопке был другой канал.

«Экстренный выпуск новостей», – было написано вверху экрана.

Хеге Анита налила молоко в миску и прибавила звук.

– Сегодня полиция опубликовала фотографии главного подозреваемого в тройном убийстве…

И на экране появилась фотография мужчины.

Она больше всего любила сериал «Odd Squad». И тот мультик, где у всех девочек были свои лошадки.

На этот раз никаких лошадей не оказалось, только фото мужчины с ружьем и в шлеме.

Она открыла красную пачку и высыпала хлопья в молоко, так было веселее, ведь она могла утопить зернышки и представить, что это маленькие лодочки, а на них люди, которых она спасает своим ртом.

Хеге Анита опустила ложку в миску, когда на экране вдруг появилось новое фото, отчего у нее выпучились глаза.

– Также полиция разыскивает эту женщину…

Что?

На экране перед ней была…

Мама? Нет…

Одно фото. Еще одно.

Да, это она…

Выходит из магазина. На ней зеленая кепка.

Ведущая все еще говорила, но она уже не слышала ее слов.

Теперь рисунок.

И еще фотография.

Мама?

Но почему?..