– Тебе еще повезло, парень, – засмеялся Кука. – Что тебя не убили и не продали в рабство. А впрочем… – Кука похлопал Марка по плечу. – Сейчас, когда Траян приехал на Восток, с похищением свободных и продажей их в рабство большие хлопоты. Легко на крест угодить.

– Послушай, а нельзя сначала поесть, а потом обсуждать наше дело? – спросил Марк почти в отчаянии.

– И поесть, и помыться. Все равно нам торопиться некуда. Траян еще не сегодня выступает.

Так что первым делом Кука привел несчастного в таверну, а уж потом они направились в лучшие бани на Аркадиане. Пока Марк натирался маслом и парился в лаконике, а потом, как молодой тюлень, плескался в горячем бассейне кальдария, Кука расположился в библиотеке бань и принялся читать таблички. Послание Приска (а это было письмо трибуна) его поразило. Старый товарищ очень даже прозрачно намекал, что Адриан хочет их всех уничтожить. А Приск даже не чает уцелеть.

О, боги! Что же получается… быть может, сейчас, когда Кука читает эти строки, его друг уже мертв?

Нет, такого и быть не может… нет и нет… Напридумывал себе все от большого ума, не иначе. Но в груди сделалось пусто, как будто старину Гая Кук уже потерял.

– То ли наш трибун в Антиохии малость спятил… – стал уговаривать себя преторианец. – То ли Тирс был прав, и нас всех вскоре облегчат настолько, что мы прямиком полетим к Стиксу стаей ворон… Вот же лысая задница! Надобно перемолвиться обо всем со старшим Афранием. Потому как мальчишка наверняка толком объясниться не сможет. А прежде Афрания – парой слов кое с кем…

Так что накормленного и отмытого Марка Кука оставил в гостинице отсыпаться, а сам отправился на поиски Тиресия. Нашел в богатом, роскошном доме, где император приказал разместить на постой военных трибунов и центурионов, едущих в свои легионы.

Тиресий прочитал послание Приска весьма внимательно и вернул таблички Куке.

– Как ты думаешь, наш Гай, он… погиб?

– Я в своих снах видел опасность, грозящую Приску… Но исходила она отнюдь не от Адриана. Я вот как думаю: пойдем-ка к Афранию да спросим, не было ли вестей из Антиохии касаемо нашего друга. Уверен, центурион знает куда больше своего сына – просто потому, что позавчера ему привез послание из Антиохии конный почтарь.

– Приск не стал бы просто так сочинять такое… Гай не пустобрех какой-то, чтобы попусту поднимать шум. Он – погиб… – Кука прижал руку к груди – там, где ощутил мерзкую ледяную пустоту, будто тело его было доспехом, и вражеское копье пробило в нем дыру размером с кулак.

– Не думаю… – протянул Тиресий. Но в голосе его послышалось сомнение.

– Раз Гай погиб, мы – следующие… Что ж делать-то… Удирать? Но куда?

– Ну, можно спешно перевестись в Пятый Македонский и не топать в Антиохию, а плыть на корабле в Томы… – еще больше засомневался Тиресий.

– Погоди – кто ж нас спишет с войны?

– Никто. Просто я доподлинно узнал сегодня от одного болтливого секретаря – отдан приказ вексилляцию Пятого Македонского отправить на Восток. Но не в Антиохию, а окружным путем – в Трапезунд. Так что – деру мы дать успеем… но только все равно Фортуна вернет нас назад… Власть принцепса – как сила земли. Как сильно ни толкайся, как высоко ни прыгай, все равно окажешься на песке. Хорошо если не на песке арены.

– Дай-ка мне сюда таблички… – потребовал Кука.

Он огляделся, взял кинжал и соскоблил часть послания.

– Это зачем? – спросил Тиресий.

– Далеко не всё можно показывать Декстру.

Кука вдруг уставился на таблички в задумчивости. Потом вскочил, набросил плащ и ринулся вон из комнаты.

Тиресий недоуменно покрутил головой и сорвался следом.

Товарища он нагнал только через сотню футов – тот шагал с видом человека, который знает, куда идет.

Тиресий ухватил преторианца за плечо:

– Что за дрянь ты удумал?

– Надо всё рассказать Траяну.

– Ты с ума сошел?

– Это единственный выход…

– Выход – из чего?

– Император нас простит… Да, да, Траян, он простит, – внезапно воодушевился Кука. – Приск мертв – ему все равно… Адриан же… Пусть он ответит за все, раз учудил такое.

– Гай не умер! – завопил вдруг в ярости Тиресий. – А ты струсил и хочешь его предать! Ты… – Лицо Тиресия исказилось так, что Кука невольно отпрянул и качнулся столь сильно, что едва не упал – помешала стена дома за спиной. – Я лично тебя задушу…

– Нет, ну если старина Гай жив, тогда да… тогда не пойдем… – пробормотал в растерянности Кука. – И я, я… совсем не собирался его предавать… просто думал о нас… – Он вдруг залился темным густым румянцем, понимая, что малодушные его слова в самом деле выглядят предательскими.

– Даже мертвых нельзя предавать… – проговорил Тиресий мрачно, с нажимом. – Мертвых – особенно. Так что запомни: если вздумаешь отправиться к Траяну…

– То что?

– Умрешь.

Кука побелел.

– Ты это видишь?

– Да… – ответил Тиресий. – Очень отчетливо. Во всех подробностях. Наяву.

– А… Ну хорошо… – Кука попытался ухмыльнуться. – Пойдем тогда к Афранию. Это, надеюсь, мне ничем не грозит? И пойми – Гая я не предам… никогда… просто… я пытался придумать, как нам выпутаться из этой ловушки…

– Чтобы не предавать, надо четко знать, что такое предательство, – назидательно произнес Тиресий.

И подтолкнул Куку назад к дому.

* * *

Афраний расположился на постой в том же доме, только этажом ниже Тиресия. Просторная комната, которую центурион фрументариев занимал со своим опционом и денщиком-вольноотпущенником, сейчас выглядела совсем не просторной по причине весьма странной: комната вся была заставлена корзинами, а в них лежали фляги разнообразных форм и размеров – простые кожаные бурдюки, деревянные, металлические, глиняные… Все они были заполнены водой, и Афраний открывал их по очереди, нюхал, делал глоток. Мозаичный пол блестел, сплошь мокрый, и несколько уже не пригодных к употреблению фляг валялось в углу, вернее, плавало в луже. При виде пожаловавших к нему друзей Афраний нахмурился.

– Что ты делаешь? – изумился Кука, позабыв о деле, с которым явился, и глядя на коллекцию фляг.

– Я занимаюсь снабжением в том числе. Если ты помнишь. А здесь, в пустыне, вода зачастую важнее хлеба. Во многих городах законы требуют, чтобы вора, посмевшего украсть воду, побивали камнями.

– Ничего себе… – пробормотал Кука. – Надо запомнить…

– Так вот, у каждого солдата будет при себе баклага с водой, и моя задача – выбрать, какие закупать, чтобы вода в них не портилась…

Он замолчал, дожидаясь вопросов. Это всегда было в правилах Афрания: много слушать – мало говорить.