Вот так все и произошло. Должен ли я был рассказать тебе об этом? Не знаю. Возможно, да. Но ты росла таким счастливым ребенком, таким беспечным и жизнерадостным, что мне казалось неразумным посвящать тебя в историю, которая может пробудить ненужные вопросы. Памела уехала, забрав с собой Розу. Мы оформили развод и больше не виделись.

Роль наследственности и окружения до сих пор остается загадкой. Похоже, Роза выросла точной копией своей матери. Но я не могу поверить в то, что при других обстоятельствах в существо эгоистичное и бесчестное превратилась бы ты.

Вот почему ситуация, в которой ты оказалась сейчас, заставляет меня волноваться. Не только за тебя и того молодого человека, но и за всех Армстронгов. Как я понял, этих людей особенно грешно обманывать. Я советую вам признаться во всем как можно скорее. Последствия могут быть печальными, и вам будет некого винить, кроме самих себя.

Я хочу, я требую, чтобы ты вернулась домой. Нам надо многое обсудить, а тебе необходимо время, чтобы прийти в себя.

Марсия шлет тебе привет. Ты мое единственное дитя, а я — твой любящий

Отец».

Флора еле сдерживала слезы. Энтони ждал.

— Я должна ехать домой.

— В Корнуолл?

— Да.

— Когда?

— Сейчас.

Она протянула Энтони письмо, допила кофе, встала с постели, запахнула халат и подошла к окну. По небу проносились низкие тучи. Прилив достиг максимума, и холодные серые воды накатывали на скалы позади сада. Взъерошенные чайки бросали вызов погоде, подстраивая крылья под ветер. Лужайка под окном была усыпана листьями и обломками черепицы.

— Хорошее письмо, — сказал Энтони.

— Он хороший человек.

— Может, мне поехать с тобой? Взять удар на себя.

— В этом нет необходимости. У тебя своих проблем хватает.

— Ты хочешь уехать сегодня?

— Да. Может быть, я смогу сесть на поезд в Тарболе.

— Лондонский поезд отправляется в час дня.

— Ты отвезешь меня в Тарбол?

— Я отвезу тебя на край земли, если будет нужно.

— Тарбол меня вполне устроит. А сейчас мне надо одеться и зайти к Таппи.

— Тогда я пошел.

Он положил письмо, взял пустые кружки и направился к двери.

— Энтони, — окликнула Флора.

Он остановился и повернулся к ней. Она пыталась снять обручальное кольцо, но оно крепко сидело на пальце. Через пару минут Флора положила кольцо ему на ладонь и поцеловала в щеку.

— Храни его. Когда-нибудь оно снова тебе понадобится.

— Не знаю. У меня такое чувство, что оно не приносит удачи.

— Ты суеверен, как все шотландцы. Но почему-то утратил присущую им практичность. Вспомни, сколько оно стоит.

Он усмехнулся и положил кольцо в карман.

— Я буду внизу.

Флора оделась и прибрала в комнате, как будто это было самым важным делом. Потом взяла письмо от отца, вышла в коридор и направилась в комнату Таппи. Она знала, что старушка ждет ее.

Флора постучала в дверь.

— Да?

Таппи читала утреннюю газету, но тут же отложила ее в сторону и сняла очки. Их глаза встретились. Взгляд Таппи был таким серьезным, что у Флоры упало сердце. Видимо, это отразилось на ее лице, потому что Таппи улыбнулась и ласково сказала:

— Флора!

Радость от того, что ее не называют больше Розой, была так велика, что Флора просто закрыла дверь и поспешила через комнату, как приученный возвращаться домой голубь, прямо в объятия Таппи.

— Я не знаю, что сказать. Я так виновата перед вами!

— Не надо извиняться. То, что сделали вы с Энтони, — это безобразие, но у меня была целая ночь, чтобы поразмыслить об этом, и теперь я поняла, что у вас были самые благие намерения. Но, как известно, благими намерениями вымощена дорога в ад. Представляешь, вчера я чуть не влепила Энтони пощечину.

— Да, он мне сказал.

— Наверное, он решил, что я на последнем издыхании и готова принять все, даже ложь. А что касается Розы, то слава Богу, что Энтони не женится на ней. Так обойтись с ним — убежать с другим мужчиной, не потрудившись даже объяснить… Возмутительно, легкомысленно и жестоко.

— Это одна из причин, по которым я приехала в Фернриг. Мне хотелось помочь Энтони.

— Я знаю. Я понимаю. И считаю, что это был благородный поступок с твоей стороны. Но как ты выдержала неделю в роли Розы — это выше моего понимания. Тебе пришлось не сладко.

— Но вы простили меня?

Таппи звучно поцеловала ее.

— Дорогая моя, другого и быть не может. Флора или Роза, ты — это ты. Ты доставила нам столько радости. Единственное, что меня огорчает, — то, что вы с Энтони, видимо, не влюблены друг в друга и не собираетесь пожениться. Это хуже, чем весь ваш обман. Но сердцу не прикажешь, и слава Богу. Какой скучной была бы жизнь, если бы в ней не было случайностей. А теперь хватит об этом. Расскажи мне о вчерашнем вечере и о…

— Таппи…

— Да? — Голубые глаза Таппи внимательно посмотрели на нее.

— Сегодня утром я получила письмо от отца. Энтони, наверное, говорил, что он школьный учитель и живет в Корнуолле. Я написала ему в начале недели, поскольку мне нужно было рассказать кому-то о том, что происходит, а никому из вас я ничего сказать не могла.

— И что пишет твой отец?

— Я думаю, вам лучше прочесть.

Таппи молча надела очки и взяла письмо. Она прочитала его целиком, от начала и до конца.

— Какая необычная история, — проговорила она. — И какой, должно быть, замечательный человек — твой отец.

— Да, он замечательный.

— Ты поедешь домой?

— Да, мне надо ехать. Сегодня. Поезд уходит в час дня. Энтони обещал отвезти меня в Тарбол.

Лицо Таппи сразу осунулось, уголки губ опустились, глаза погасли.

— Я не хочу тебя отпускать.

— Я сама не хочу уезжать.

— Но ты вернешься. Обещай мне, что ты вернешься. Приезжай в любое время, когда захочешь. В Фернриге всегда будут ждать тебя. Скажи только слово.

— Вы правда этого хотите?

— Да, мы полюбили тебя. Ведь это так просто. — Верная себе, Таппи перешла к делу. — Пожалуй, твой отец прав. Тебе надо поехать домой.

— Я так не люблю прощаться. И мне очень неловко перед Джейсоном и Изабель, перед миссис Уотти и сестрой Маклеод. Они такие добрые, и я не представляю, как объяснить им…

— А тебе не надо ничего объяснять. Просто скажи, что получила письмо и должна уехать. А когда Энтони вернется, он все объяснит. Он заварил эту кашу, он пусть и расхлебывает.