В кабинете, кроме них, присутствовал дон Мигель, словом, собрались все, посвященные в проект без прикрас и утаек. Его превосходительство отрешенно вышагивал из угла в угол, переваривая обрушившуюся на него информацию. Елена была уверена: он копал под проект, но в последнее время у него были, скажем так, некоторые проблемы с возможностями копать под что-либо, знал он далеко не все. Полная информация его огорошила. Конечно, не так, как ее в свое время, принял он все спокойно, но был удивлен.

– Лея, ты вообще соображаешь, что творишь? – выдавил он после длительного молчания.

Ее величество не реагировала.

– Мне надо было выбить из твоей прекрасной головки эту дурь еще тогда, четыре года назад. Каюсь, не обратил на нее должного внимания.

Он сел в кресло во главе стола, которое в обычное время занимает лишь хозяйка кабинета.

– Хорошо, я помогу. Как я понимаю, изменить что-либо невозможно?

Вопрос предназначался скорее Елене, которая в ответ отрицательно покачала головой:

– Я не дам. Кроме того, ты же не захочешь избавляться от собственного ребенка?

Его превосходительство лишь презрительно хмыкнул, не поверил. Ничего, дело поправимое. Гены не обманешь.

– И проект находится на стадии финального завершения, так?

– Проект завершен, сеньор, – торопливо ответил дон Мигель. – Сейчас проводятся доработки и проверки. Тестирование. Нам нужно пробежаться по каждой мономере, проверить, во избежание случайных патологий. Это все-таки генотип наследника престола!

– Теперь уже точно не наследника, – победно усмехнулся его превосходительство. – Лея, вопрос к тебе, как сделать наследником ЧЕТВЕРТОГО ребенка, каковы соображения?

– Да она и первых двух не знала как!.. – начала Елена, но под взглядом подруги сбилась и уткнулась в колени.

– У меня были мысли, Сереж, – подала голос ее величество. – Фрейя и Изабелла – девочки, я хотела изменить закон о наследовании. Что-то сделать можно было. Но теперь…

– Да, четвертый наследник – это уже не смешно, даже если третьим ребенком вновь родится девочка! – тяжело вздохнул его превосходительство.

Молчание.

– Ну, так что ты придумал? – не выдержала Елена. Боги, она просто эталон хладнокровия даже для корпуса! Но сейчас не находила себе места от волнения.

– Дон Мигель, скажите, – начал Сергей, едко прищурившись. – Вы можете уменьшить степень родства генов объекта с генотипом ее величества?

Профессор на секунду задумался, затем кивнул:

– Разумеется, сеньор. Это не сложная операция. Правда, потребует времени.

– Сколько?

– Зависит от объема работ, от заданной степени родства.

– Ну, если, к примеру, объект будет не сыном, а генетическим племянником ее величества?

Ученый думал с полминуты.

– Три месяца, сеньор. Начиная с сегодняшнего дня. Плюс тестирования, еще пара недель. Может быть, меньше.

Его превосходительство кивнул и развалился в кресле.

– Значит, так, милая Принцесса, слушай мои мысли. Результат «Проекта 021» не должен стать наследником престола. Более того, он вообще не должен стать членом королевской семьи. И родить его должна не ты. Заткнись! – крикнул он, не давая вспыхнувшей Лее раскрыть рта. – Головой думать надо было, а не тем, чем ты подумала в третий раз подряд за какие-то пять лет своего проекта! Головой! Или не начинать столь серьезные опыты!

Лея сникла. Он раздавил ее, морально уничтожил. Она знала, что он прав, и не сопротивлялась, что бы там между ними ни происходило в последнее время.

– Если никто из присутствующих не против, я продолжу. – Он обернулся по сторонам и прокашлялся. – Четвертый ребенок в королевской семье – это несерьезно само по себе. Власть иногда достается вторым, редко, но третьим, а четвертый… Только в результате переворота или серьезного форс-мажора, на который не стоит рассчитывать. Ты не вытянешь его, Лея, даже не пытайся. Плюс дворцовая молодежь. Он будет знать, что ему ничего не светит, и посвятит жизнь развлечениям, на корню зарубив все твои благие помыслы и начинания. И ты ничего не сможешь поделать, у тебя будет недостаточно времени на его воспитание. Количество дел не уменьшится, поверь, тебе всегда будет некогда.

Лея согласно кивнула.

– Его должна родить специально нанятая и подконтрольная нам женщина-одиночка и воспитать за пределами дворца. Лучше, если она будет не из самого высшего общества. Чем меньше соблазнов, тем более высокоморальным он вырастет. Связь с королевской семьей мы ему оставим, он будет твоим племянником, а значит, ты сможешь в любое время приблизить его и потянуть наверх на основании кровного родства. И никто ничего не сможет доказать. Сколько детей было у твоего отца? – резко сменил он тему. – Я не имею в виду тебя и Себастьяна с сестрой. Я имею в виду неучтенных детей.

– Шестеро. Мы знаем о шестерых, – озвучила цифру Елена.

– Вот! – поднял палец его превосходительство. – «Мы знаем»! Это ключевое слово! Сколько же их на самом деле, не знает никто. Так ведь?

Все промолчали. Это правда. Дон Филипп был любвеобильным мужчиной, и цифра «шесть» сильно занижена. Лее не было интересно точное количество родственничков, как и ее матери, потому серьезных поисков бастардов королевством не проводилось.

– Я против, – раздался робкий, но настойчивый голосок Леи. – Я хочу сына. Всегда хотела СВОЕГО сына. И не собираюсь отдавать его какой-то низкородной шмаре!

– Лея, милая, как ты собираешься легализовать генетического сына? – расплылся в улыбке его превосходительство. – Я объяснил ситуацию с королевской семьей, дворец только погубит его. Его однозначно должна родить другая. А другая не может родить человека, которого любая экспертиза признает ТВОИМ генетическим отпрыском, причем самым что ни на есть прямым. Это создаст прецедент, и кто знает, как различные силы на планете попытаются этим воспользоваться?

Воцарилось молчание. Его превосходительство довольно скалился, он-то уже все решил. Теперь требовалось убедить Лею, а на ее величество нельзя давить, ее это бесит, и, с учетом вспыльчивости, это довольно рискованное занятие.

– Ты не родишь сына, о котором мечтала, со всеми выбранными тобой способностями. Но поступательное движение Венере, как и хотела, ты дашь. Я могу назвать тебе сотни людей, и имя каждого из них будет ассоциироваться с целой эпохой. Даже больше, благодаря им люди вообще помнят до сих пор о той или иной эпохе! Но ни один из них не был правителем.

Пауза.

– Кто был правителем Тосканы в эпоху Галилео Галилея? А Англии Исаака Ньютона? Как звали правителя Сиракуз времен Архимеда? Кто был цезарем во времена Моцарта? А царем эпохи Чайковского или Менделеева? Ответь!

Лея молчала.

– Ты знаешь. У тебя прекрасное образование. Но только ты да единицы избранных. Для всех остальных именно эти люди являются лицом эпохи, а не те, кто сидел на троне. То же самое я предлагаю и тебе – создать человека, который не будет царствовать, зато станет лицом своей эпохи.