Эхо донесло голоса, я поглядел влево – по парапету от пристани с катерами приближался Джуса со своими людьми. Надо было что-то делать: когда они подойдут ближе, мне останется только спуститься обратно в воду, иначе меня заметят.

Тем временем боцман тронул за плечо капитана и показал на бочку, которую подвозили к платформе.

– Этот груз! – эхо разнесло по пещере возмущенный голос капитана Петера, повернувшегося к графу. – Чертов Джуса! Я нанял его по хорошим рекомендациям, а он… Мой помощник работал на вас! Он уволен! Вы засунули бочки в трюм тайно от меня! Я не собираюсь… – он запнулся, увидев, что его просто не слушают. Граф говорил с Вукой и даже не повернул головы.

Все это происходило на глазах у столпившейся на палубе команды. Капитан Петер заколебался – он наверняка понимал, что имеет дело отнюдь не с добропорядочными господами. На миг мне показалось, что капитан отступит, но Петер плюнул, сжал кулаки и зашагал к троице. Боцман окликнул матросов, призывая их помочь своему капитану, те загомонили и направились к аппарели. Часть грузчиков и «стальных курток» прекратили работу, наблюдая за происходящим.

Поскольку Джуса со своими людьми был еще далеко, я перемахнул через край парапета и бросился под эстакаду. Оказавшись в узком просвете между нею и стеной пещеры, отбежал под прикрытие состава. Тихо рокочущий электровоз закрыл меня от взглядов, теперь увидеть можно было разве что мои ноги, если присесть и посмотреть под днищем. Но скоро погрузка закончится, состав поедет и тогда… А может, опередить его? Взбежать по эстакаде, достичь туннеля, к которому она сворачивает, спрятаться в нем? Нет, не выйдет – Джуса и его «стальные куртки» увидят меня, пока буду подниматься.

Неожиданная мысль пришла в голову, и я уставился на электровоз. Он не очень высокий, к тому же за толстую медную раму бокового окна можно схватиться, а потом упереться в нее ногой…

Я потер красные от холода руки, размял пальцы и полез вверх.

На плоской крыше электровоза были три стеклянных люка. Из одного, приоткрытого, шел теплый воздух, и я улегся рядом, стуча зубами. В проеме виднелся роскошно обставленный салон с деревянным панелями на стенах, посреди него на пышном ковре стояли диваны и столик с прибором, похожим одновременно на радиопередатчик и телефон. В передней части салона невысокая перегородка отделяла место для управления составом.

События внизу развивались своим чередом. Капитан решительно приближался к графу, но так и не достиг цели – Кариб, сделав шаг навстречу, ткнул его кулаком в грудь. Петер отшатнулся и едва не упал. Матросы зашумели, некоторые побежали к ним. Граф и Чосер, занятые беседой, по-прежнему не обращали на происходящее внимания, но Кариб достал обрез. Кто-то из матросов закричал, боцман отскочил, а Петер присел, накрыв голову руками. Выстрел грохнул на всю пещеру, пуля пролетела над капитаном, над матросами. Воинственность их мигом исчезла – едва не сбив с ног тех, кто шел позади, они ринулись обратно по аппарели и отступили к корме. Боцман, на ходу выбивая трубку о ладонь, последовал их примеру. Капитан выпрямился, растерянно потирая грудь, оглянулся на своих людей. Кариб вернул обрез в чехол, громко приказал: «Продолжайте работу!» и повернулся к Вуке с графом.

Я приподнялся, наблюдая за происходящим. Люди с катеров подошли к составу и по команде Джусы тоже занялась бочками. «Стальные куртки» доставали их из трюма и подкатывали к платформе, а забравшиеся на нее грузчики во главе с Гаррисом принимали. Обращались с бочками очень осторожно, и хотя тех было немного, дело шло медленно.

Граф сделал жест в сторону электровоза, после чего они с Карибом и Вукой направились в мою сторону.

– А деньги?! – взревел стоящий на аппарели капитан Петер, бросаясь следом. Я отодвинулся от люка, чтобы снизу меня не заметили. Граф вошел в салон, за ним поднялся Кариб, а мистер Чосер, лучезарно улыбаясь, поспешил навстречу капитану.

– Так бушевать положено скорее океану, нежели человеку! – закричал он еще издалека. – Дорогой мой, успокойтесь, молю вас, и выслушайте меня…

Он подхватил капитана под локоть, не пуская к составу, негромко заговорил. Лицо его было ласковым и заботливым, но Петер смертельно побледнел и потер горло. Попятился, вырвав локоть из цепких пальцев человека-лозы, развернулся и, теряя остатки самообладания, побежал назад к барже.

Последнюю бочку поставили на платформу. В электровозе громко зарокотало, и «стальные куртки» стали усаживаться на ящиках с ореховой скорлупой. На барже по знаку капитана Петера матросы убирали аппарель.

– Э, а мы? – удивился Чубан, один из шестерых грузчиков, оставшихся на платформе с бочками. – Они чего, без нас уплывают?

– Ходу назад, ребята! – приказал Гаррис, поправил бандану и первым спрыгнул на бетон, но стоящий там Джуса приказал:

– Лезьте в последний вагон.

– Это с чего вдруг? – спросил Гаррис.

– Наверху не хватает людей, поможете.

– Ты сдурел? А кто нам платить будет? И назад мы как потом?

– В вагон лезь, – повторил Джуса.

– Да пошел ты! – сплюнул Гаррис. – Ты уже не помощник кэпа, не командуй!

Удар в лицо сбил его с ног. С криком бригадир вскочил, в руке блеснул нож. Кривая сабля выскочила из ножен и плашмя врезала ему в плечо. Гаррис с рычанием бросился в атаку – и был встречен еще одним ударом, теперь по голове. Джуса бил так, чтобы не нанести серьезных повреждений, но острый край резанул Гарриса по носу, и тот снова закричал. Бригадир отшатнулся, получил вдогонку еще один удар, по груди, и тут же – по колену. Для толстяка Джуса двигался очень проворно, сохраняя на лице презрительно-скучающее выражение, будто наказывал за провинность дворового пса.

Гаррис упал, выпустив нож, потянулся к нему и завизжал, когда каблук сапога впечатал его кисть в бетон.

– А вы что стоите? – спросил Джуса, поворачиваясь к остальным людям с баржи. – Всем в тот вагон лезть!

Кто-то из «стальных курток» достал пистолет, и грузчики попрыгали с платформы. Состав дернулся, я распластался на крыше, чтобы не скатиться. Грузчики стали забираться в последний крытый вагон. Джуса поглядел на извивающегося у ног Гарриса, концом сабли подцепил платок на его голове и сдернул, обнажив большую плешь.

– Ха… – саблей он провел по лысине красную линию. – Так ты у нас господин Большая Голая Поляна?

Кто-то из «стальных курток» засмеялся.

– У тебя теперь главная забота, дружок: уйти отсюда живым. Хочешь жить? Целуй сапог. Ну!

Бригадир задергался, пытаясь высвободить руку, другой ударил Джусу по лодыжке, и тот вновь провел саблей по его плеши, нарисовав там крест. Кровь потекла по волосам, по дергающейся голове.

– Хорошая мишень, мистер Джуса, – один из его людей поднял пистолет. – Спорим, я с пяти метров точно в центр свинец засажу?

– Со своей маманей спорь, твой папаша тебя заделал или нет, – отрезал Джуса.