Барон Элиас… Что-то в этой фамилии показалось знакомым. Пока ужинала, невпопад отвечая на вопросы друга и его знакомых, пыталась вспомнить, что же связано с этим Элиасом. И вдруг меня осенило!

Не помню в каком именно разделе, да это уже и не важно, но упоминалось, что некий Стефан Элиас занимался изучением феномена иномирности, а также слыл лучшим специалистом в области дешифрования. Якобы найдя способ перемещения в иные миры, тот сумел изучить множество языков, что помогало в толковании немногочисленных, но содержавших весьма важную информацию, древних трактатов, некогда оставленных иномирцами.

Да, точно! Эти сведения находились в закрытом фонде нашей академической библиотеки. Видимо, основываясь на полученных данных, разыскивали некогда выброшенного божественным предопределением в другой мир Дениуса. Вот только самих научных трудов в наследии Дейры не обнаружилось, а вдруг они имеются у сидящего сейчас напротив мужчины? Не знаю почему, но сейчас с внезапной уверенностью я могла едва ли не поклясться, что эта информация поможет мне кое в чем разобраться.

– Вы случайно не приходитесь родственником Стефана Элиаса? – поинтересовалась я и, заметив удивление на лице сотрапезника, порадовалась.

– Да, милая девушка, я имею честь являться правнуком этого без сомнения уважаемого светила науки, – кивнул мужчина, взгляд которого ощутимо потеплел, а в уголках губ промелькнула едва заметная улыбка.

Угу, ясно. В том, что родственные связи имеются я и так не сомневалась, а вот как барон Ронерик относится к своему предку было неизвестно. Теперь же понятно – знает, помнит, гордится, а еще мой собеседник падок на лесть. Тогда включаем смешанный режим, как выражалась Эля: восторженно хлопаем ресничками, не слишком переигрывая, задаем интересующие нас вопросы, а в промежутке между ними усиленно восторгаемся, восторгаемся и еще раз восторгаемся тем, что судьба свела меня с таким человеком!

– Я так рада! – заламывая ручки возле груди и томно вздыхая в стиле Леры, воскликнула я. – В самых смелых фантазиях не могла себе представить, что судьба сведет меня с человеком носящим не только фамилию прославленного Элиаса, но и без сомнения знающим, куда больше чем те жалкие крупицы знаний, что получили огласку в широких кругах.

Сидевший с нами парнишка, залпом выпив компот, посмотрел на меня как на умалишенную, и извинившись поспешил смыться из-за стола. Лицо явно польщенного барона под звуки моего восторженного лепета расцветало на глазах, а брови Джереми ползли все выше и выше. В глазах товарища читался немой вопрос. Видимо он среди изученных материалов с упоминанием трудов Элиаса не сталкивался, иначе бы понял мой интерес. Хотя, нет, он ведь не знал об оставшемся до сих пор не прочитанным дневнике.

Бррр… Из-за необходимости умалчивать от одних то, от других это, я уже сама путаюсь кто из моих знакомых что знает, а что нет. Надеюсь, придет тот день, когда можно будет говорить обо всем без утаек.

А конкретно сейчас меня интересовало одно: проникновение в святая святых – личную семейную библиотеку барона. Я искренне верила, что труды его предка там сохранились, пусть и не в полном объеме. Возможно среди них мог найтись ключик к не поддающимся пока расшифровке записям в дневнике Верховной. Ничем другим, кроме как иным языком та письменность быть не могла. Не удивлюсь, узнав, что бывшая наставница являлась иномирянкой.

Слово за слово, и мы как-то незаметно перебрались из столовой в апартаменты, занимаемые во дворце семейством барона Элиаса. Оказалось, что давным-давно в столице разразился пожар, уничтоживший большую часть города, и семью заслуженного ученого, и так работавшего на территории дворца, поселили в одной из семи имевшихся здесь башен. И вот уже несколько поколений Элиасов живут при дворе Его Величества.

Поднявшись по винтовой лестнице на уровень примерно третьего этажа, мы вошли в просторный жарко натопленный зал. Барон гостеприимно предложил занять кресла возле камина. Позвонив в магический колокольчик, дождался появления служанки, и распорядился:

– Вино, бокалы и закуску.

Пока накрывали небольшой столик, мы вели все ту же успевшую поднадоесть игру: я хвалила, восторгалась, хозяин млел от моих медоточивых речей. Составивший нам компанию Джереми откровенно скучал, слушая мои незавуалированные дифирамбы. Я же из шкуры вон лезла, ощущая, что еще немного и от улыбки у меня сведет лицевые мышцы.

– Знания… – горделиво выпятив грудь и расправив ссутуленные прежде плечи, многозначительно произнес барон Элиас. – Некоторые из них засекречены, и я искренне удивлен вашей осведомленностью. Воистину грядут перемены, – задумчиво покачал головой он. – Прежде женщин ничто кроме ведения хозяйства не волновало. Так каким из направлений научной деятельности моего предка вы интересовались? – неожиданно усмехнулся он, словно давая понять, что мой маневр с лестью хоть и приятен, но не остался не замечен.

– Он занимался изучением феномена иномирности и дешифрованием, – не стала ходить вокруг да около я, чем кажется удивила обоих собеседников.

– Вы я так понимаю, иномирянка, – не столько спросил, сколько констатировал пожилой человек, протягивая мне бокал с янтарной жидкостью. – Ищете способ вернуться в родной мир? – поинтересовался он, и при этих словах Джереми почему-то явственно напрягся.

Уж что-что, а о том, что это не так и просто мне прекрасно известно, не зря же столько жертв пришлось принести для возвращения Дениуса. Видимо предок сидящего напротив мужчины не оставил о своей методике почти никаких сведений. Иначе, какими бы секретными они ни были, их использовали бы, но нет, вместо этого искусственно создавали белых ведьм. Однако даже упоминать о подобной осведомленности явно не стоило, эта информация не предназначена для посторонних, коей в первую очередь являюсь я сама.

– О нет! – как можно беззаботнее воскликнула я. – И в мыслях не было. Я оказалась здесь в младенчестве, и что было там не помню, а соответственно ни по кому не скучаю и ностальгия меня не мучает.

– Тогда что вас привлекло в трудах Стефана Элиаса? – уже совсем другим, ставшим серьезным, тоном, уточнил барон.

В голове заметались мысли. Да, он явно не так уж и прост, и не исключено, что как-то связан с тайной канцелярией. Я почти уверена, Его Величество знает о моем полном доступе в закрытый фонд академической библиотеки, а значит, мне ничего не грозит. В теории… А на практике, лучше не привлекать к себе лишнего внимания, и для алиби требуется невинное обоснование моих интересов. Вот только что сказать?

Как назло ни одной вразумительной мысли в голову не приходило.

Молчание затягивалось, и тут на помощь пришел Джереми:

– В Академии много иномирян, попавших сюда в отличие от Тины в зрелом возрасте, – произнес он и умолк, давая возможность мне продолжить его речь.

– Да, – поймав взгляд товарища, притворно вздохнула я, решив, что тот догадался об истинных причинах моего интереса, может тоже успел ознакомиться с наследием Верховной? Окрыленная подкинутой идеей, я залепетала: – Они имеют привычку переговариваться на непонятных мне языках, чтобы что-то укрыть от посторонних или педагогов. Обмениваться записками, – я опять вздохнула. – Неприятно быть белой вороной, вечно не понимающей о чем речь.