— Походатайствуйте за меня! — попросил Том. — Скажите ей, что я знаю о том, что случилось. Я знаю все.

Майкл Энтони нахмурился и, похоже, не понимал, о чем Том толкует.

— Вы должны походатайствовать за меня, — настаивал Том. — Помолитесь за меня и попросите, чтобы она оставила меня в покое. Скажите ей, что я расскажу всем содержание ее свитка. Скажите ей, я сделаю это для нее. И передайте ей вот это.

Раскрыв рот, Том засунул пальцы глубоко в горло, и его сразу вырвало. На ладони у него барахталась живая жужжащая пчела. Прикрыв ее другой рукой, Том протянул пчелу Майклу Энтони.

Тот взял насекомое и кивнул, словно теперь до него дошло, что имел в виду Том. Он стал поглаживать пчелу указательным пальцем, пятясь к своим прихожанам, возобновившим спуск по винтовой лестнице.

Пчела в руках священника издавала жужжание с равномерными промежутками. Том помолился, поблагодарив Марию Магдалину, и вышел из церкви навстречу бушевавшей снаружи буре.

Его разбудили прерывистые телефонные звонки. Он поднял голову. Ахмед разговаривал по телефону в спальне — вроде бы с Шерон.

— Да, он здесь, — говорил араб приглушенным голосом. — Нет, он спит, он очень устал. Нет-нет, он никуда не уйдет.

Том поднялся с подушек и растер лицо руками, чтобы скорее собраться с мыслями. На спинке стула висела шелковая рубашка. Он натянул ее на себя, а в прихожей нашел пару кроссовок Ахмеда. Он тихо вышел из квартиры, пока Ахмед уверял Шерон, что не выпустит Тома из дома.

Том уставился на свое изображение в зеркале цирюльни, наблюдая за тем, как его волосы падают на пол. Ножницы араба жужжали у него в ушах, ползая, как казалось Тому, по самому черепу. Цирюльник оперировал ножницами с показной лихостью, безостановочно щелкая ими как на голове Тома, так и в воздухе. Инструмент порхал подобно какой-то странной птице, которая никак не могла усесться ему на голову.

Когда стричь было уже нечего, цирюльник перешел на бритву, оставляя на черепе Тома аккуратные дорожки.

Кейти стояла рядом с Томом, легко положив руку ему на плечо и следя за процедурой бритья в зеркало. Волосы ее были заплетены, глаза темно-серого цвета напоминали о море.

— Прости, — сказала она. — Прости, что я заставила тебя это сделать. Мне надо было пробиться к тебе, и пришлось действовать через других. Я не могла найти тебя иначе. Ты отгородился от меня. Как и от Шерон.

— Что ты хочешь? — спросил Том.

— Цены вывешены перед вами на стене, — ответил цирюльник, не отрываясь от работы.

— Я хочу твоей любви.

— Зачем?

— Затем, чтобы все было без обмана, — ответил цирюльник. Он взял ремень и начал править бритву, чтобы придать голове Тома окончательный блеск.

— Просто я не могу не любить тебя и всегда буду любить.

— Ты хочешь, чтобы я тебе доверился?

— Если вы не доверяете своему цирюльнику, — отозвался араб, — кому тогда вообще можно доверять?

— Ты можешь мне доверять, — сказала Кейти.

— И как это будет выглядеть?

— Это будет выглядеть хорошо, — сказал цирюльник.

— Это будет выглядеть хорошо, — сказала Кейти.

Проходя мимо цирюльни, Тоби через окно заметила бритого человека, расплачивавшегося с цирюльником. Человек показался ей смутно знакомым, но она не стала задерживаться, озабоченная тем, чтобы поскорее найти Тома. Она чувствовала себя не слишком уверенно в арабском квартале поздним вечером, но договорилась встретиться с Шерон в квартире Ахмеда.

Когда Том забаррикадировался в одной из комнат реабилитационного центра, Тоби позвонила Шерон, чтобы пойти на штурм баррикады вместе с ней. Когда им наконец удалось прорваться в комнату, они нашли там обнаженную Кристину на полу и распахнутое окно. Шерон сразу вернулась домой, надеясь, что Том тоже придет туда. Но он все не появлялся, и тогда она позвонила Ахмеду. Велев ему задержать Тома, она связалась с Тоби и попросила ее тоже прийти к Ахмеду.

Тоби не могла себе простить, что не предусмотрела реакцию Тома. Она всегда тщательно продумывала свою стратегию — насколько сильное давление можно оказать на данного клиента, выдержит ли он, если раскрыть ему всю правду. Очевидно, мужчины и женщины различаются и в этом отношении, решила она. Перед этим нечто подобное произошло с Ахмедом, который впал в такое неистовство, что Тоби поклялась не принимать больше в центре мужчин.

Женщина на месте Тома в данной ситуации сломалась бы, расплакалась и стала искать поддержки у окружающих женщин. Том же обратился в бегство. Тоби открыла в химическом составе мужской сексуальности некий взрывоопасный элемент, который, почувствовав угрозу, немедленно реагировал, опрокидывая ее стратегию, как бы тщательно она ни была продумана. К тому же оказалось, что мужчины, вопреки распространенному мнению, гораздо крепче женщин цепляются за самообман. И уж никак не могла она предвидеть, какую роль сыграет в этой кризисной ситуации Кристина.

Внезапно она остановилась и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, вернулась к цирюльне. Обритый человек как раз выходил из дверей.

— Том, — сказала Тоби ровным тоном, — мы беспокоимся за вас.

Том застыл на месте. Он посмотрел в сторону, и казалось, что он к чему-то прислушивается, ожидает какой-то подсказки. Затем он перевел взгляд на Тоби. Вместо глаз на его лице зияли две черные дыры зрачков.

— Привет, Тоби. Вам не о чем беспокоиться.

Тоби, поколебавшись, спросила:

— Том, вы не проводите меня? Я чувствую себя не вполне уверенно в этом квартале так поздно.

— А куда вы идете?

— Я хотела зайти к Ахмеду. Так вы проводите меня?

Помолчав, Том ответил:

— Нет, я не могу, Тоби. Мне надо быть в другом месте.

— Где? В каком месте вы должны быть, Том?

На этот раз пауза затянулась. Это был знакомый Тоби симптом, не предвещавший ничего хорошего.

— В Меа-Шеарим.

— В Меа-Шеарим? Почему вы хотите пойти туда? Вам нечего делать в Меа-Шеарим.

Пауза.

— Мне надо свести счеты кое с кем.

— Какие счеты? Что это значит, Том?

— Один человек в Меа-Шеарим бросал камни в Шерон. Мы не можем оставить это просто так, Тоби. Мы не можем допустить, чтобы это повторилось.

— Том, лапушка, пойдемте лучше со мной к Ахмеду. Там тихо и спокойно, там Шерон. Берите меня под руку и пойдемте.

Но Том попятился и бросился бежать, крикнув ей:

— Я не могу, Тоби. Мне надо свести счеты. Увидимся позже.

Он растворился в темноте переулка. Бежать за ним было бесполезно, так что Тоби, ускорив шаги, направилась к Ахмеду, где ее ждала Шерон.