Каноэ.

Не у пристани. На плаву.

Оно покачивается в сотне метров от берега, слегка завалившись набок. Сразу ясно, что им никто не управляет.

Я вбегаю в озеро и несусь, высоко поднимая ноги, пока вода не достигает бедер. Я падаю вперед и плыву, гребя все быстрее и быстрее по направлению к каноэ. За моей спиной то же самое проделывают Тео и Чет. Я вижу их за своим плечом, когда делаю небольшую паузу, чтобы перевести дыхание.

Я первая добираюсь до каноэ. За мной следует Чет, потом – Тео. Каждый из нас хватается за бортик одной рукой, а другой начинает грести к берегу. Это дается с трудом. Мокрые пальцы соскальзывают с каноэ, гребем мы не в такт, из-за чего оно раскачивается из стороны в сторону.

Почти добравшись до суши, мы встаем и вытягиваем каноэ на берег. К тому моменту нас поджидает целая толпа. Флинн, Бен Шумахер. Дети с вожатыми. Минди, Лотти и Френни наблюдают за нами с задней террасы. Я смотрю в каноэ, и у меня слабеют ноги.

Оно пустое.

Нет ни весел, ни спасательных жилетов, ни людей.

На дне лежит только пара очков. Они скручены, словно выжатая тряпка, одно из стекол покрыто паутиной трещин.

Флинн достает их из каноэ, не касаясь пальцами. Он использует платок.

– Кто-нибудь знает, чьи они?

Я смотрю на красную оправу и все еще стою на ногах. Хотя должна снова упасть в обморок. Я с трудом киваю и тихо говорю:

– Это очки Саши.

В «Кизиле» я ложусь на нижнюю койку и пытаюсь собрать факты воедино. Пока что у меня ничего не получается. После обнаружения каноэ я побежала в душевые. Там меня стошнило. Я проплакала в душе полчаса, затем переоделась. Сейчас я держу в руках плюшевого мишку Кристал, а детектив Флинн снова смотрит на меня недоверчиво.

– Вы сделали очень интересную вещь. Вот так вот взяли и поплыли к каноэ.

– Было бы лучше, если бы я позволила ему исчезнуть?

Флинн продолжает стоять по центру комнаты. Наверное, это демонстрация силы. Он хочет дать мне понять, кто тут главный.

– Было бы лучше, если бы вы позволили полиции достать каноэ. Это улика. Теперь на ней следы трех человек.

– Мне жаль, – выдавливаю я из себя.

Он явно хочет это услышать.

– Может быть, жаль, а может, и нет. Может быть, вы сделали это специально. Чтобы спрятать улики или отпечатки пальцев, оставленные ранее.

Флинн делает паузу. Я не знаю, чего он ждет. Признания? Отрицания?

– Это просто нелепо, – говорю я.

– Да ну? Тогда объясните это.

Он лезет в карман и достает прозрачный пластиковый пакет. Внутри серебряная цепочка с тремя птичками.

Мой браслет.

– Я знаю, что он принадлежит вам, – говорит Флинн. – Три человека подтверждают, что видели его на вас.

– Где вы нашли его?

– В каноэ.

Я сильнее вцепляюсь в игрушку Кристал, чтобы подавить накатившую тошноту. Коттедж начинает вращаться. Меня снова мутит. Я в сотый раз говорю себе, что этого не происходит.

Но оно все-таки происходит.

Уже произошло.

– Потрудитесь объяснить, как он туда попал. Я знаю, что он не был на вас, когда вы поплыли за каноэ.

– Я… потеряла его. – От шока я едва могу произнести самые простые слова. – Вчера.

– Потеряли. Как удобно.

– Застежка сломалась. – Я делаю паузу и перевожу дух, стараясь не звучать безумно. – Я починила ее. Закрепила леской. Но в какой-то момент он с меня свалился.

– Вы не помните, когда?

– Я не сразу заметила.

Я замолкаю. Он ничего не поймет. Я сама не понимаю. Браслет был на моей руке, а потом его не стало. Я не знаю, в какой момент он перешел из одного состояния в другое. Вот он висит, а вот он потерян.

– Так как он, по-вашему, попал в каноэ?

– Может быть, его нашли девочки. Подняли и собирались отдать мне.

Версия притянута за уши. Даже я это вижу. Но больше вариантов нет, этот – самый логичный. Миранда видела, как я кручу браслет, во время урока рисования. Я с легкостью представляю: вот она замечает его на земле, поднимает и кладет в карман. Либо же… его нашел похититель.

– А что если меня хотят подставить?

Это не оформленная мысль, а отчаянная попытка перетянуть Флинна на свою сторону. Но с каждой секундой она кажется мне все более вероятной.

– Браслет потерялся вчера, до исчезновения. А сегодня он в каноэ, вместе со сломанными очками Саши. И вы мне говорите про удобство? А что если похититель бросил браслет, чтобы выставить меня виноватой?

– Я думаю, вы и сами справляетесь с этой задачей.

– Я не трогала девочек! Сколько раз мне повторить, чтобы вы поверили?

– Я бы и хотел вам поверить, но это сложно, мисс Дэвис. Вы видите людей, которых нет. У вас теории заговора. С утра вы сказали мне, что к похищению приложила руку Франческа Харрис-Уайт. А менее часа назад вы были уверены, что это смотритель.

– Может быть, это и правда он.

Флинн качает головой:

– Мы говорили с его женой. Она подтверждает, что он был на кухне в пять утра. В точности, как он описывает. А еще пятнадцать лет назад вы много чего сказали по поводу Тео Харрис-Уайта. Вы ведь обвинили его тогда?

К щекам приливает жар.

– Обвинила.

– Могу только предположить, что сейчас вы считаете это ошибкой.

Я смотрю в пол:

– Считаю.

– Мне было бы интересно узнать, в какой момент вы перестали обвинять его и начали думать, что он ни при чем. Вы так и не забрали своих слов. Официально мистер Харрис-Уайт – по-прежнему подозреваемый в том деле. Теперь у вас есть кое-что общее.

Я краснею еще сильнее, на этот раз от гнева. Я лишь немного сержусь на Флинна. По большей части я злюсь на себя. Мой поступок был ужасен. Так или иначе, я больше не могу слушать Флинна.

– Вы предъявите обвинение?

– Пока нет. Девочек не нашли, ни живых, ни мертвых. Браслет еще ни о чем не говорит. Разве только в лаборатории на нем обнаружат следы их ДНК.

– Тогда выметайтесь из коттеджа и приходите потом.

Я ни секунды не жалею о сказанном, хотя почти наверняка лишь усугубляю его подозрения. Мне приходит в голову, что подобную фразу можно расценить как признание вины. Флинн, однако, поднимает руки в извиняющемся жесте и идет к двери.

– Пока что мы закончили, – говорит он. – Но я буду за вами наблюдать, мисс Дэвис.

И не только он. Я уже привыкла, ведь на стене висит камера, а у окна постоянно стоит Вивиан.