– Да разозлило, – ответил я, – видно же было, что Еникеева специально устроила показ, чтобы её парни, извини за это слово, яйцами на всеобщее обозрение посверкали. Там же ни красоты, ни эстетики, похабщина одна была.

– А ты, значит, решил в отместку показать, как надо танцевать, красиво и эстетично? – пряча улыбку спросила боярыня.

– Ну да, – пожал я плечами, ответ был вполне очевидным.

– И ты считаешь, что сам ни разу, как ты сказал, яйцами не посверкал?

– А что? – встрепенулся я, – разве видно было?

Тут Руслана самым неприличным образом заржала. Отсмеявшись и вытерев выступившие слезы, произнесла, – проще сказать, когда не было видно, причем всё видно. В первом танце, не так, конечно. Но когда ты начал во втором крутиться, то там только слепая бы не разглядела твоё хозяйство. Как все эти благородные, с позволения сказать, госпожи, масляными взглядами смотрели на тебя, так я испугалась, что украдут. Завёл ты всех, даже я, и то, вся испариной покрылась, так тебя захотела.

– Я заметил, – хмыкнул я, вспоминая наши кувыркания полночи.

– Ты думаешь, это всё? – дернула та бровью, – У меня с утра больше двух десятков предложений поступило от других родов тебя выкупить.

– А ты?

– А я отказала всем, – засмеялась боярыня, – Такой мужчина мне самой нужен.

– Значит я для тебя ценен?

– Конечно, – та потрепала меня по плечу, – конечно ценен, Петя, ты же мой фаворит, как-никак.

– Тогда может разрешишь еще в мобильном доспехе потренироваться?

Но женщина мгновенно перестала улыбаться, нахмурилась и максимально серьезным тоном ответила, – Нет, Петя, даже не проси. Это слишком опасно.

– Опасно… – негромко пробормотал я, – а что если я хочу испытать эту опасность?

– И зачем тебе? Это всё-таки не мужское дело, воевать. То ли дело танцы. – Тут лицо её разгладилось, и она вновь улыбнулась, – Давай лучше про них поговорим. Не знаю что это, но у тебя очень здорово получилось, мне кажется, тебе надо развиваться именно в этом направлении. Тем более это очень мужское занятие. Лучшими танцорами всегда мужчины были.

– Ну блин, – только и смог ответить я. Ну кто же знал, что этим своим перфомансом, я сделаю только хуже. Теперь меня боярыня видит исключительно танцором. А оно мне надо? Сказал упрямо, – Не хочу танцы-шманцы, хочу стрелять и в мобильном доспехе тоже.

– Стрелять, значит, – не слишком довольная Златолесская, однако, приумолкла, а затем, после недолгих раздумий, поднялась и скомандовала, – одевайся, пойдем.

– Куда? – полностью сев на кровати, посмотрел я вслед полностью обнаженной боярыни, скрывающейся в дверях ванной комнаты.

– В тир, – ответила та, – постреляем, раз ты так хочешь. Заодно посмотрим, – она на секунду высунула голову в дверной проем, лукаво прищурившись, – понравится ли тебе это занятие.

– Понравится, конечно, – мои глаза сверкнули, стрелять я хотел почти также как управлять мехом.

Про тир еще Мирослава упоминала, но как-то не собралась меня туда сводить, да и закрутилось всё так, что не продыхнуть. Поэтому я быстро собрался и вновь испытывая легкий мандраж, как перед посадкой в доспех, поспешил за Русланой.

Спустились мы опять куда-то на уровень подвала, а затем, пройдя через перекрываемый солидной железной дверью проход, оказались в огромном бетонном бункере с оружейкой по левой стороне и рядом этаких кабинок прямо перед нами, за которыми начиналось длинное пустое пространство с стоящими то здесь, то там мишенями. Навскидку до самых ближних было метров двадцать-двадцать пять, а до дальних все сто. Размеры тира, что называется, прикиньте сами.

Оружейка тоже была самой обычной, по сути окрашенная черным металлическая дверь в бетонном кубе с открываемым на уровне груди окном, створка которого опускалась вниз и становилась полочкой, куда ответственный за хранение оружия выкладывал запрашиваемые стволы.

Помимо нас тут находилось еще парочку слегка знакомых девчонок из охраны, они тоже бегали по утрам, которым я незаметно кивнул и которые мигом напряглись при появлении боярыни. Но та только махнула рукой, и незамедлительно прошла к окошку, по свойски поприветствовав средних лет женщину за ним.

– Здравствуй Тимуровна, как жизнь мужняя?

– И вам здоровья, госпожа, – заулыбалась та в ответ, – давненько вас не видно было. А дома все хорошо, муж замечательный, везде порядок, стирает, убирает, готовит, а уж в постели Егорка, ух! Спасибо вам!

– Да, помню Егора, – покивала Руслана, – хороший наложник был, не грех и отдать верной соратнице. Ладно, выдай-ка мне “Сороку” и что-нибудь Петеньке послабее, он тоже пострелять хочет.

Они обе дружно посмотрели на меня, причем эта Тимуровна оценивающе так, а затем женщина с легким сомнением произнесла, – Ну даже не знаю, что ему предложить, разве что спортивный на мелкий калибр у меня был где-то.

– Стоп, – возмутился я, – какой еще мелкий калибр, мне, пожалуйста, тоже что и госпоже.

– Петя, – попыталась урезонить меня боярыня, – Ну зачем, там отдача знаешь какая. Ты не удержишь.

– Удержу, – прервал я ее упрямо, – не мальчик чай, мужчина.

– Госпожа, – вклинилась оружейница, – ну пускай пальнет разок, тут проще один раз ощутить, чем сто раз рассказывать.

– А если убьется? – хмуро поинтересовалась глава рода, – он мне живой нужен.

– Не убьется, – махнула рукой та, – не переживайте. Зато все сразу поймет.

– Правильно, – снова встрял я, – опыт сын ошибок трудных. – Тут я замер вспоминая, так ли звучит присказка, но потом мысленно махнул рукой, – Давайте, в общем, мне тоже “Сороку”.

Переглянувшись еще раз, Тимуровна дождалась неохотного кивка боярыни и на секунду отвернувшись, выложила перед нами, два монструозного вида пистолета. И ладно в ладони Русланы он смотрелся пусть большим но вполне адекватным по размеру, но когда я взялся за рукоять,то понял, что эта штука покрупнее дезерт игла будет. Причем, судя по диаметру ствола, в который я мог просунуть палец, калибр тут был малость побольше чем у ручного оружия в моем мире.

– А сколько диаметр пули? – уточнил я, вертя весящую килограмма за два пушку, по иному это чудище назвать было нельзя, в руках.

– Двадцать один и сорок пять миллиметра, – охотно ответила оружейница, как и боярыня, со скрытой улыбкой наблюдая за моим все более охреневающим лицом.

– А накой такой огромный? – спросил я, чувствуя как руки от веса оружия начинают потихоньку уставать.

– А чтобы мог пробить естественный магический щит одаренной, – неожиданно вместо Тимуровны ответила боярыня, – взяли среднее значение, убрав самых слабых и самых сильных из выборки и посчитали какая энергия пули нужна для преодоления этой защиты. Там важна кинетика, а у крупной пули она куда больше.