Однако геуна Суарса заверила Перси, что девочка просто устала, да переволновалась. Рана оказалась неглубокой, и к утру она затянется. Ее больше волновала нога, которая сперва не реагировала ни на какие раздражители.

— Кажется, Лина задела какое-то магическое поле. Или вошла в резонанс переплетений Нитей. Отсюда и частичное онемение. Но после ввода анестетика, когда тело полностью расслабилось, действие случайного заклятия начало убывать. Не волнуйтесь, геун Айнелиас, ваша адептка сильная девочка, она справится.

Ваша адептка.

Тогда слова бальзамом полились на душу, заставив вспомнить вечер в его комнате.

Но стоило лишь перешагнуть за черту, отгораживающую пациентов от снующих лекарей, его ноги приросли к полу.

Только выпроводив Коула и убедившись, что он покинул корпус, Перси решился приблизиться к ней.

Но как не всматривался в зеленые глаза, не получал того огонька, что загорался каждый раз, стоило лишь им оказаться в непозволительной близости друг от друга. Пусть сперва этот огонек был спровоцирован страхом (не разоблачения ли?), а после неуверенностью (быть может, киосса в какой-то миг начала рассматривать его, как мужчину?), но то был огонь. А сейчас… еловые очи казались затуманенными.

Возможно, то было действие после снотворного, и девушка еще не полностью пришла в себя, но не отвечать за свои действия?.. Ведь с фениксом она щебетала, как пташка. А с ним осталась холодна.

— Профессор Айнелиас, Вы хотели со мной о чем-то поговорить?

Этот голос. Лишенный всяких красок.

Неужели она решила забыть их поцелуй? И сейчас усиленно делает вид, что ничего не произошло? Что между ними ничего не было?

— Ваши крилы, адептка Дестеэль. Пантерам требуется тренировка. — Жестче, чем рассчитывал, произнес он, поднимаясь. — Не забывайте, о чем мы с Вами условились. Я помогаю вам обуздать пантер, а Вы не приносите неприятностей. Это, — он обвел жестом палату, — попадает под последнюю категорию. Ожидаю скорейшей Вашей поправки с расчетом вернуться к прерванным занятиям.

Идиот! Почему он говорит с ней так?! Ведь он хочет другого!

Но самолюбие, это чертово самолюбие, да история с Элотилас, что не просто обожгла его, а спалила, оставив лишь пепел, призраком шла рядом.

История вновь повторялась.

И его отвергали ради другого.

Персиваль сделал несколько шагов по направлению к выходу, однако притормозил.

Нет, он точно идиот!

Резкий разворот на каблуках, пара размашистых выпадов, и он резко склоняется к так и оставшейся сидеть студентке, хватает ее за плечи и припадает к устам.

К черту правила!

В этот раз он не собирается проигрывать!

Если она хочет делать вид, что ничего не было, ей придется заставить его в это поверить. А пока…

Этот поцелуй не был нежен, и отдаленно не напоминал ту ласку, что Коул сорвал с ее губ.

Нет, Персиваль брал свое. Грубо, неистово, не позволяя ей отстраниться. Хотя Лина попыталась сперва вырваться.

Но только сперва.

По мере того, как гнев и злость выливались в поцелуе, внутри девушки зарождалось пламя. Желание, которое он чувствовал там, на диване в своей скромной гостиной.

Неумелое, скромное, но с каждой секундой завладевающее ее сознанием.

Она ответила.

И только тогда он прервал поцелуй, выпрямляясь.

— Поправляйся, Лина. Я буду ждать… тебя.

Настоящую тебя, а не куклу, которой ты хотела сейчас показаться.

Он увидел то, что боялся потерять.

Тело врать не будет.

Она по-прежнему тянется к нему.

Просто что-то пошло не так.

Персиваль выяснит, что произошло, и решит эту проблему.

Он полез в карман, продемонстрировав два маленьких флакончика.

— Геуна Суарса передала мне их. Когда принесли в лазарет твою сумку, они выпали из нее. — Он сжал между большим и средним пальцем склянку. — Это ведь то зелье, которое мы обсуждали? И ты воссоздала его.

Лина нахмурилась, словно не понимала, о чем идет речь.

— Пока ты находишься здесь, целесообразнее будет оставить их у меня, — он вновь спрятал снадобья в карман.

Брюнет прищурился.

— Они ведь идентичны?

— Да, — ответила слишком быстро, и сама удивилась ответу.

Может, действительно еще не отошла от снадобий?

Однако только что подтвердила факт, который оставался не озвученным.

Последний ингредиент невозможно было получить, находясь в Академии, если только не носишь его повседневно с собой. Кровь Высшего демона. Ее кровь.

— Выздоравливай, моя киосса. — он покинул бокс, сохранив на лице неожиданную улыбку.

Действительно, к черту правила. Они живут лишь раз. А чувствами не стоит пренебрегать. За них нужно сражаться.

Миллинарса Эллонская, я добьюсь твоего расположения. Ведь я тебя…