Когда люди говорят о боге, то обычно рассуждают о нем в двух ипостасях: Бог – создатель Вселенной и Бог – законодатель и моральный цензор.

Юваль Ной Харари писал: «Точно так же, как фокусник обманывает публику, незаметно подменяя одну карту другой, верующие быстро заменяют тайну космоса мелочным законодателем. После присвоения имени Бога неразгаданным тайнам Вселенной они используют это имя для осуждения бикини и разводов».

В большинстве традиционных религий эта связь между космическими тайнами и бытовым законами устанавливается с помощью канонических текстов, создание которых приписывается сверхъестественным сущностям. Но между этими божьими законами и светскими установками отсутствуют принципиальные отличия, поэтому люди не должны оправдывать именем Бога конкретные политические интересы, экономические цели или личные эмоции. Даже третья библейская заповедь запрещает упоминать имя Бога всуе.

Юваль Ной Харари считал: «Мораль не означает “соблюдение божественных заповедей”. Она означает “уменьшение страданий”. Поэтому для нравственного поведения нет необходимости верить в какой-либо миф или сказку. Нужно просто развить в себе чуткость к состраданию. Если вы понимаете, что ваши действия причинят ненужные страдания вам или другим людям, то естественным образом постараетесь от них воздержаться».

Причиняя страдания другим людям, мы заставляем страдать самих себя: каждое насильственное действие начинается с желания насилия, возникающего в мозгу, и это желание разрушает покой и счастье человека до совершения им аморального поступка.

Сэм Харрис считает, что «рациональный подход к этике станет реальностью, как только мы поймем, что вопрос о хорошем и дурном – это на самом деле вопрос о счастье и страдании тех существ, которые способны их чувствовать. Если мы можем давать счастье или причинять боль другим существам, мы несем за них нравственную ответственность». Поэтому Харрис уточняет, что для эффективного обсуждения этики людям сначала необходимо до конца разобраться с пониманием сознания, «поскольку другие существа вызывают нравственные вопросы лишь в той мере, в какой мы приписываем им сознание». Человечеству надо досконально разобраться, каким образом люди делают друг друга счастливыми или несчастными: «Научное понимание связи между намерениями человека, его взаимоотношениями с другими и счастьем помогут нам гораздо глубже познать добро и зло, а также то, как нам следует поступать с безнравственными поступками других людей».

Скорее всего, настойчивые исследования нравственной сферы приведут к сближению различных взглядов и представлений в этой области.

Харрис считает, что религии ограничивают рамки нравственного поведения, потому что большинство верующих отделяют свои нравственные установки от этических принципов тех людей, которые не исповедуют их веру: «Как только человек принимает предпосылки, которые лежат в основе идентичности данной религии, он естественным образом отказывается от нравственных обязательств относительно тех, кто эти предпосылки не разделяет».

* * *

Секуляризм (по Харари) – это позитивный и активный взгляд на мир, в основе которого лежит система ценностей, общих для разных религиозных традиций. Приверженцы секуляризма считают, что мораль и мудрость не посланы нам с небес в определенное время в конкретном месте, а являются эволюционным наследием всего человечества. Поэтому вполне логично, что многие моральные ценности возникли в разных обществах по всему миру независимо друг от друга и стали общими для евреев, мусульман, христиан и даже атеистов.

Этот этический кодекс, присущий светским и религиозным людям, провозглашает приоритетными такие ценности, как честность, сострадание, равенство, свобода, смелость и ответственность. Он лежит в основе современных научных и демократических институтов. Подобно любому этическому кодексу, секулярный кодекс представляет собой не общественную реальность, а идеал, к которому нужно стремиться.

Самая важная светская ценность – это истина, основу которой составляют наблюдения и доказательства, а не вера. Светские люди не считают священными какую-либо группу, человека или книгу и не рассматривают их как единственный источник истины: для них священна истина в любой ее форме. Эта преданность истине отличает современную науку, благодаря которой человечество разобралось с большинством законов окружающего мира.

Антонимом истины является лицемерие – притворство и изображение человеком качеств или чувств, противоположных тем, которые он испытывает на самом деле. Наше общество поражено ханжеством и лицемерием, которые глубоко внедрились в сознание людей и мешают им замечать очевидные истины, противоречащие всеобщему социальному театрализованному представлению.

Если мы сформулируем основы общечеловеческой этики, то всем будет легче выявлять и преодолевать свои пороки и недостатки. А обоснованная уверенность в правильности нашего поведения позволит развиваться в нужном направлении и при этом не бояться неодобрения окружающих.

Еще одна важная ценность секулярного кодекса – сострадание. Светская этика основана не на следовании указам определенного бога, а на глубоком понимании страдания и процесса эмпатии.

С помощью этих указов можно тщательно взвесить чувства всех заинтересованных сторон, проанализировать широкий диапазон наблюдений и возможностей и найти компромиссный вариант, позволяющий минимизировать вред окружающим.

Здоровые взаимоотношения отличаются эмоциональной, интеллектуальной и духовной глубиной, поэтому сексуальные и брачные контакты, в которых нет такой глубины, делают людей несчастными, одинокими, психологически подавленными.

Далай-лама различает два вида сострадания: биологическое, которое испытывает мать к своему новорожденному ребенку, и расширенное сострадание, которое необходимо развивать в себе сознательно и целенаправленно. Корень широкого, универсального сострадания находится «в простом осознании того, что все другие, как и мы сами, стремятся к счастью и избегают страданий»: «С таким состраданием наше чувство заботы о других будет прочным и не зависящим от того, как они к нам относятся». Иными словами, подлинное сострадание направлено не на поведение людей, а на них самих.

Хотя сострадание возникает из сопереживания, Гьяцо обращает внимание на то, что эти два состояния ума не являются идентичными: «Сопереживание характеризуется своего рода эмоциональным резонансом – “ощущением” другого человека. Сострадание означает не наше вовлечение в чужое страдание, а желание сделать что-то, чтобы облегчить трудности других». Такое стремление к расширенному универсальному состраданию придает нам энергию и чувство цели.

Во многих буддийских текстах этические правила для использования в повседневной жизни разделяют на три уровня: