— Миссис Феррис, — он улыбнулся.

— Привет, Сэм, — выдохнула я, пытаясь отдышаться. — Классно выглядишь!

Он мне подмигнул.

— Мистер Феррис сейчас в звуковой кабине, но если вы войдете в ту дверь, то сможете наблюдать.

— Спасибо, Сэм. Рада снова тебя увидеть.

Открыв толстую от звукоизоляции дверь, я увидела микшерную установку. За ним сидел незнакомый мне мужчина в наушниках. Студия в Монтерее по сравнению с ней смотрелась просто мелочью. Через окно я увидела Дэвида, он играл с закрытыми глазами, полностью погруженный в музыку. Он тоже был в наушниках.

— Привет, — тихо сказал Джимми. Только сейчас я поняла, что позади меня сидели остальные члены группы и ждали своей очереди.

— Привет, Джимми.

Он как-то напряженно мне улыбнулся. Костюма на нем не было. Не было и его колючего взгляда.

— Рад тебя здесь видеть.

— Спасибо, — не знаю, как надо вести себя с теми, кто лечится от наркозависимости. Нужно спросить о его здоровье или лучше сделать вид, что ничего не происходит? — И спасибо, что позвонил Марте.

— Она что, пришла и поговорила с тобой, да? Хорошо. Я рад, — он засунул руки в карманы черных джинсов. — Меньшее, что я мог сделать. Сожалею, что наши предыдущие встречи были… такими, какими были, Эв. Я был… не там, это был не я. Надеюсь, мы не будем это все вспоминать и сможем двигаться дальше.

Без действия наркотиков сходство между ним и Дэвидом гораздо заметнее. Но его голубые глаза и улыбка не оказывали на меня такое действие, какое оказывал Дэвид. И никто другой не смог бы это сделать. Ни через пять лет, ни через пятьдесят. Впервые за долгое время я смогла принять эту мысль. И даже с этим справилась. Сегодня просто день осознаний!

Джимми терпеливо ждал, пока я вернусь из своих размышлений в реальность и что-нибудь скажу. Этого не произошло, и он продолжил:

— Ты мне теперь, получается, как сестра.

— А ты мне как брат.

— Точно! Думаю, мы будем полезны друг другу. Просто подожди, и увидишь.

Я улыбнулась, и он улыбнулся мне в ответ, на этот раз гораздо более расслабленно.

В углу на черном кожаном диване сидел Бен и разговаривал с Мэлом. Мэл едва заметно кивнул мне, и я сделала то же самое в ответ. А Бен лишь бросил на меня обеспокоенный взгляд. Он был таким же большим и внушительным, но, казалось, сегодня он боялся меня больше, чем я его. Я кивнула ему в знак приветствия, и он ответил мне тем же со сдержанной улыбкой. После разговора с Мартой я лучше понимала, почему он со мной так повел тем вечером. Мы не станем лучшими друзьями, но ради Дэвида будем поддерживать мир.

Гитарное соло оборвалось. Я обернулась и увидела, что Дэвид смотрит на меня, снимая наушники. Затем он перекинул гитарный ремень через голову и направился к двери.

— Привет, — сказал он, подходя ко мне. — Все хорошо?

— Да. Мы можем поговорить?

— Да, конечно, — он провел меня обратно в кабинку. — Я быстро, Джек.

Парень за пультом кивнул и нажал несколько кнопок, видимо, выключая микрофоны. Он не казался особо раздраженным из-за того, что его прервали. Повсюду инструменты и микрофоны. В этом месте царил творческий беспорядок. Мы стояли в углу, так что нас никто не видел.

— Ко мне приходила Марта, — сказала я, как только он закрыл дверь. Он стоял прямо передо мной, заслоняя собой все. Я прислонилась спиной к стене и посмотрела на него, пытаясь дышать ровнее. Мое сердце постепенно начало успокаиваться после моей незапланированной пробежки. Только начало. Но теперь он был рядом, и так невыносимо близко… Я убрала руки за спину, от греха подальше, еще начнут вдруг ла- пать его.

Дэвид наморщил лоб.

— Марта?

— Все в порядке, — поспешила продолжить я. — Ну, ты знаешь, она была самой собой, как обычно. Но мы поговорили.

— О чем же?

— В основном о вас двоих. Она дала мне пищу для размышлений. Ты занят сегодня вечером?

Его глаза слегка расширились.

— Нет… Хочешь меня куда-то позвать?

— Да… — я кивнула. — Я так скучала по тебе этим утром, когда проснулась и увидела, что ты ушел. Я очень скучала по тебе весь последний месяц. Кажется, я тебе об этом не говорила.

Он тяжело выдохнул.

— Нет… нет, не говорила. Я тоже по тебе скучал. Мне жаль, что я не смог остаться сегодня утром.

— В другой раз.

— Обязательно. — Он подошел ближе, носки его ботинок коснулись моих. Это вторжение в личное пространство, но он единственный самый желанный гость в нем. — Я просто обещал, что мы начнем пораньше, так бы я остался и подождал, пока ты проснешься.

— Ты не рассказал, что группа здесь записывается.

— У нас были другие вопросы для обсуждения. Думал, это может подождать.

— Это да. Разумно. — Я стала рассматривать стену рядом, пытаясь упорядочить свои мысли. Все тянулось так болезненно медленно, а сейчас решается одновременно.

— Так что насчет сегодняшнего вечера, Эв?

— О, я собираюсь на ужин к родителям.

— Я приглашен?

— Да, — сказала я. — Приглашен.

— Ладно. Отлично.

— Ты правда купил здесь дом?

— Квартиру с тремя спальнями в паре кварталов отсюда. Я решил, что это близко к твоей работе и не слишком далеко от твоей учебы… Ну, знаешь, на всякий случай, — он изучал мое лицо. — Хочешь посмотреть?

— Круто. — Я решила сменить тему, чтобы выиграть немного времени. — Э-э, Джимми хорошо выглядит.

Он улыбнулся и положил руки с двух сторон от моей головы, расстояние между нами сократилось еще.

— Да. Он вроде идет на поправку. Переезд сюда почти всем идет на пользу. Похоже, я не один был готов отдохнуть от всего этого мракобесия в Лос-Анджелесе. Тут мы даже как-то играем ярче. Снова сосредотачиваемся на важном.

— Это здорово.

— Так что тебе сказала Марта, детка?

Ласковое обращение, и меня снова накрыло теплом знакомого чувства. Я чуть не покачнулась, так была благодарна.

— Ну, мы говорили о тебе.

— Понятно.

— Кажется, что я все еще пытаюсь это осмыслить.

Он медленно кивнул, наклоняясь так, что наши носы почти соприкоснулись. Ближе уже некуда… я чувствую его дыхание на лице. Я все так же хочу быть рядом с ним, эта потребность никуда не исчезла. Не важно, как я пыталась погубить это чувство. Любовь и разбитое сердце делают человека таким глупым, даже отчаявшимся. Что-то пытаешь сам себе говорить, чтобы пережить разрыв, надеясь, что однажды ты в это поверишь.

— Хорошо, — сказал он. — Мне что-то надо тебе объяснить?