Коляска катится к открытой двери. Уже в проеме Кирилл останавливает ее и оборачивается:

— Дайте ему снотворное, — говорит он кому-то, стоящему в изголовье моей кровати, — а потом можете развязать.

Я сидел в главном зале и изучал карту района, где предположительно охотники удерживали Софью. Кроме меня, в огромном помещении никого не было: все, рассыпавшись по штабу, почти круглосуточно смотрели видео, которые подобрал им Кирилл, кто вместе с друзьями, кто в одиночестве.

До общего сбора оставалось меньше двух суток. Время поджимало: охотники активизировались и рыскали по всему городу — следовало нанести удар до того, как они найдут нас. Я пытался анализировать ситуацию, но встреча с Плакальщицей не прошла даром: мысли постоянно возвращались к ней или к Софье. Я даже не мог тосковать: всплывали кадры из прошлого и замещали настоящее, на какое-то время создавая иллюзию, что я там, где все хорошо, светло и понятно.

Для ознакомления Кирилл и мне скинул видео об истории Протолан, но я тянул с просмотром, понимая, что чем позже увижу его, тем лучше пойму.

Катюша идет!

За спиной послышались шаги, и через секунду я уловил едва ощутимый запах персикового шампуня. Скрипнул стул, мелькнули рыжие волосы.

— Привет! — я обернулся, и не без участия Роберта широко улыбнулся.

— Это я тебя ударила, — тихо сказала девушка, накрывая своей ладонью мою, — прости, я не знала, что еще можно сделать.

— Ты спасла мне жизнь! И тому парню — Славе — тоже. Думаю, со второго раза я мог и лучше попасть.

Она засмеялась и сжала пальцы. Волна возбуждения Роберта захлестнула меня.

— Да, я в первый раз обрадовалась, что ты хреновый стрелок.

Несколько раз я раньше видел ее улыбку, но смех слышал впервые; ее и без того молодое лицо стало почти детским, прядка рыжих волос выползла из-за уха и упала на щеку. Преждевременно повзрослевшее дитя нашего мира.

— Славу, кстати, только что видела в общем зале, его рука почти зажила.

Боже, как она хороша!

Катя поправила непослушные волосы. Кроме Иры, я знал мало женщин, но этот жест в исполнении сексапильных красавиц многократно видел по телику. Меня поразила неуверенность и робость Кати. Она была старше моей дочери примерно на столько же, на сколько младше жены. Я смотрел и понимал, что гораздо больше вижу в ней от Софьи.

Ты просто постоянно думаешь о дочери! И не замечаешь очевидного!

— Ты меня смущаешь.

Девушка убрала руку, и я поспешно отвел взгляд. Яркие лампы, висящие на потолке, белые стены — смотреть куда угодно, лишь бы не на нее.

— Извини, Плакальщица разбередила раны, — зачем-то стал оправдываться я и почувствовал, что краснею.

— Скоро пройдет, — она быстро наклонилась ко мне и поцеловала в щеку. — Мы спасем твою дочь.

От наложившихся сильных эмоций у меня закружилась голова, и по телу прошла дрожь.

Я среди друзей, все будет хорошо, мы спасем Софью и весь мир.

Я люблю тебя!

Через двадцать минут мы, расположившись в моей комнате — я на кровати, а Катя на единственном стуле, — выключили свет и включили запись.

Девушка уже ознакомилась с необходимыми материалами, а от участия в совещании руководства, отказалась. Она предпочитала убивать врагов, а не придумывать, как это делать. Предложение составить мне компанию при просмотре видео об истории инопланетян она приняла без раздумий.

Механически крутя в руках пульт от проектора, я смотрел на мерцающую в темноте голограмму, изображающую Верховного Вершителя Ларгуса, и внимательно слушал.

Планета Протолан была похожа на Землю: ледяные шапки на полюсах и тропики на экваторе. Менталитет же наших видов радикально отличался. Едва обуздав планету и развив технологии для устойчивого поддержания размера популяции, они не стали двигаться дальше, а предпочли расслабленно существовать. Причины этого я так и не понял из-за колоссальной разницы восприятия, но факт остается фактом: просто жить — есть, спать, читать, обслуживать оборудование по добыче ресурсов и общаться с семьями — Протоланам было достаточно для счастья. Оно длилось два тысячелетия, а потом внезапно закончилось.

На планете существовала еще одна эволюционировавшая раса, по описанию произошедшая от ящеров или динозавров и жившая в тропиках, куда нога Протолан не могла ступить из-за неприемлемого климата. Ларгус называл эту расу Фроксилы. Строго говоря, для нас Протоланами были и те, и другие.

Когда технологически расы почти сравнялись, началась война. Их различия были так велики, что не предпринималось никаких попыток наладить контакт. Война шла двести лет, и конца ей не было видно: стороны не могли ни захватить территории друг друга из-за разницы температур, ни уничтожить, не разрушив экосистемы общего дома.

На время конфликта Протолане сняли все ограничения на количество особей и развитие технологий (этот момент я тоже не до конца понял). Из того, что описывал Вершитель, я сделал вывод: в научной и иных интеллектуальных сферах деятельности его раса сильна. Движимая общей целью, будто пробудившись ото сна, она стремительно прогрессировала: произошел огромный рывок в медицине, в частности генной инженерии, в военной сфере, в ракетостроении и космической отрасли.

А еще через двести лет они изобрели внушитель, и это стало началом конца.

Устройство отлично действовало на противников, и вскоре ящеры вели бои исключительно с другими ящерами, подвергшимися обработке. Победа Протолан была близка, и руководство проигрывающей стороны это тоже понимало. Они не тешили себя иллюзиями по поводу будущего: им предстояло стать рабами лягушек навсегда.

Фроксилы нанесли удар по планете. Раскололи ледники, подожгли леса, отравили моря. Радиоактивные облака накрыли почти весь мир.

К этому моменту популяция Протолан составляла больше двух миллиардов существ. Двух миллиардов обреченных на смерть существ.

События развивались по одному из самых неблагоприятных сценариев, но он тоже был просчитан: три космодрома и десяток готовых кораблей ждали своего часа.

Последние два года жизни Протолан на родной планете прошли в борьбе с умирающим миром. Постройка дополнительных космолетов и поиск нового дома объединили их расу.

И они нашли Землю.

Когда нахождение на Протолане стало невозможным, выбранные путем жеребьевки пятьсот пятнадцать тысяч особей отправились в космос. Пять кораблей разведчиков — сразу к цели, остальные — за ними, они рассчитывали прибыть через двести лет после первых.

Дорога заняла семьсот лет.

Я нашарил выключатель. Свет разорвал мрак, разрушая тяжелый осадок, оставшийся после просмотра.