Ослабил хватку и убрал ладонь с шеи. Обернулся и посмотрел на шахматистов. Они глядели широко раскрытыми глазами и, могу поклясться, один из них собирался бежать за помощью.

— Все нормально, мужики, немого повздорили с другом, — и улыбнулся.

Через несколько секунд они продолжили игру, а я сделал глубокий вдох и снова глядел на Витька. Черт, марать об него руки, себе дороже, да и посторонних глаз много. Зато он теперь четко осознает, на что я способен.

Алчность, что засияла на его лице при словах «погашение долга с процентами» лишь подтверждала худшие опасения. Лера так и останется должна Шабанову, а вот ее бывший женишок будет в шоколаде. Вот интересно, Витёк считает меня лохом, раз поверил, будто действительно получит деньги за никчемную расписку?

Да я буквально мог слышать шум от работающих шестеренок в его голове, наверняка уже прикидывает, куда просадит бабки. Ну и кто из нас в итоге дурак? Что в нем могла найти Лера, не понимаю.

— Так это… — Витька кашлянул в кулак и тише добавил: — Когда смогу получить деньги? Знаешь ли, меня поставили на счетчик, хочется поскорее вернуть. И тебе опять же плюс, скорее поимеешь мою бабу.

Хотел сказать, что Лера и так моя, но сдержался. Слишком самоуверенный тип, даже не думает, что система может идти и против часовой стрелки. Мне бы только узнать подробности аварии, чтобы начать действовать. Сейчас связаны руки, вот и приходится быть чертовски милым и нести чушь.

— Пару дней потерпишь. Бери телефон и звони Лере.

— Это еще зачем? Денег нет, нет и бабы. Я все сказал.

Ой, как умилительно, сейчас разрыдаюсь. Ей богу, как маленький, капризный мальчик.

— Ну, что ж, — я пожал плечами. — Тогда мне, наверно, проще пойти к Шабанову и…

— Ладно, — перебил он меня и с неохотой вытянул из кармана штанов мобильник.

О, как. Испугался, что призрачные денежки попадут не в те руки? Темнишь, козлик серенький, ох темнишь. Но от меня ничего не скроешь!

— Мужики, — я обернулся и обратился к другим больным, — нам бы с другом буквально пару минут наедине переговорить.

Не хотели бросать товарища, видел подозрение на их лицах, но в итоге они не спеша вышли из палаты. Отлично.

— Громкую связь не забудь включить, — посоветовал Витьку, когда тот стал копошиться в телефоне.

Он поджал губы, видимо понял, что обдурить не выйдет. Набрал номер и через секунду послышались гудки. Моя девочка долго не брала трубку, может и проигнорирует его, кто знает.

— Алло, — наконец услышал вымученный голос Леры.

У меня встал ком в горле от того, сколько в нем было муки и страдания, постарался выглядеть безучастным. Как же тяжело!

— Лерка, в общем, я долго думал, решение далось не просто, ты замечательная девушка и все такое, но нам нужно расстаться. Не приходи завтра в больницу, ладно?

— Витя, ты явно стук…

Он прервал связь и с вызовом смотрел мне в глаза. Да я и так знаю, что она тебя бросила, идиот! Почему Витёк считает, будто я не в курсе, остается загадкой.

— Молодец, страна будет тобой гордиться, — произнес с иронией. — Завтра или послезавтра приду с деньгами и распиской.

Больше не говоря ни слова, вышел из палаты. Около нее ошивались те двое, окинули меня подозрительными взглядами и вернулись к Витьку.

Уже сидя в машине, я понял, что к Лере сегодня никак не успею. Может оно и к лучшему, утро вечера мудренее.

Лера

Я сидела на больничной койке, поджав под себя колени. Только что был обход, врач задал мне несколько сухих вопросов и чопорным голосом оповестил:

— Завтра готовьтесь к выписке.

Вот и все. Другие женщины, что делили со мной палату, сейчас ушли в столовую, а мне кусок в горло не лез. Слез не было, да и вообще, внутри я будто опустошена. Сама пока не поняла, что чувствую и как вести себя дальше. Изредка ноющая боль внизу живота напоминала о неминуемой утрате. Одинокая слезинка скатилась по щеке и упала на ладонь. Быстро стерла ее и глубоко вдохнула.

С позавчерашней ночи каждый второй пытается лезть ко со своими утешениями, словно они опытные психологи. Хоть бы спросили, нужны мне их глупые советы или нет. В тот момент хотелось свернуться в клубочек и завыть от горя, что терзало душу.

Безразличные ко всему происходящему медсестры пожимали плечами, а операционная сестра и вовсе заявила, думая, что не слышу ее:

— Тоже мне, трагедия, там было всего четыре недели.

Врач и тот похлопал по руке и уверенно произнес:

— Ничего, ты еще молодая и все у тебя впереди.

Вздохнув, постаралась вытеснить из памяти все сказанные слова и сосредоточиться на чем-то другом. Выходило плохо. Вчера, будто мне без того мало проблем, позвонил Витя и ввел в ступор «трогательным» прощанием. Или это был своего рода изощренный плевок в душу? Саркастичная речь без капли эмоций не впечатлила, учитывая, что я уже поставила точку в наших отношениях до его аварии. И, тем не менее, Витя посчитал нужным вывернуть все так, словно именно он меня бросил. С чего, вообще, решил, что собираюсь навещать его?! Нет, у него точно с головой что-то не в порядке. Перед тем, как взять трубку, я ложно понадеялась услышать раскаяние, а получила очередной пинок под зад. Сколько можно наступать на одни и те же грабли? Пора усвоить уже этот урок и перевернуть жизненную страницу.

Время тянулось убийственно долго. В палате кроме меня лежали еще две женщины и одна девушка. Она пыталась завести разговор несколько раз, а натыкалась на стену безразличия с моей стороны.

Мне не хотелось ни с кем общаться и никого видеть, даже болтать с Настей по телефону. Но пришлось позвонить и фактически умолять ее остаться дома. Зачем ей тащиться в больницу на костылях, если завтра меня выписывают. А больше, в общем-то, никто не придет. Глупо надеяться, что вот сейчас откроется дверь и в палату войдет Миша.

Дверь скрипнула и кто-то вошел. Я ощутила, как гулко забилось сердце в груди в этот момент. Неужели… Мои надежды через секунду разбились вдребезги. К той девушке, пытавшейся подружиться со мной, пришел парень.

А чего ты ждала, Лера? Что Миша прискачет, подобно принцу на белом коне и станет тебя утешать? Пф-ф! Смотреть, как воркует парочка, было выше моих сил. Отвернулась и попыталась абстрагироваться. Улеглась на бок и накрылась с головой одеялом. Сомкнула веки и каким-то чудом уснула.

Меня разбудил звонок мобильного. Усевшись, протерла глаза и увидела, что снова нахожусь в палате одна. Вытащила телефон из-под подушки и глянула на экран. С недоумением ответила:

— Да, — голос был еще хриплый ото сна, и казалось, что я чем-то расстроена.

— Здравствуй, Лера, — Наталья Владимировна помолчала несколько секунд, будто тщательно подбирала слова: — Знаешь, после твоего увольнения я все никак не могла найти себе места. Пошла на поводу у эмоций, а нужно было трезво оценить ситуацию.