Вот уж не ожидала услышать от бывшей начальницы такие слова. Любопытно, к чему клонит? Я примерно догадывалась, но решила дослушать до конца.

— Мне сложно признавать свою вину, но да, я была не права. Возвращайся на работу. Можешь прямо завтра выходить, твое место все еще дожидается тебя.

Я горько рассмеялась в трубку, наплевав, как это выглядит со стороны. Отличное извинение! Место она себе не находила, а как же! Не знаю, откуда во мне взялось столько злости, но предложение Натальи Владимировны выглядело подобно подачке. Как ненужная кость, небрежно брошенная хозяином верному псу.

— Послушай, Лера, — она злилась. — Ты вешалась на моего мужчину, скажи спасибо, что я после всего закрываю глаза и зову обратно. Да ты должна сейчас чуть ли

не…

— Ноги вам целовать? — выплюнула я. — Уж увольте. Не нужно мне место в салоне, где с моим мнением не считаются. И просят вернуться только потому, что Лиза, скорее всего, проворонила много клиентов и создала дурную репутацию.

— Подумай хорошенько, куда ты пойдешь? Ни один салон не примет тебя, уж я позабочусь, будь уверена! А назад дороги уже не будет.

— А кто вам сказал, что я снова стану батрачить на чужую тетку? — меня понесло.

Эмоции, копившиеся внутри несколько дней, наконец, сумели найти выход. Я выплескивала все на бывшую начальницу, хотя прекрасно осознавала масштаб создаваемой катастрофы. Но остановить себя уже не смогла.

— Открою салон и оповещу всех своих клиентов, где меня искать. А рекомендации о моей работе можете съесть за ненадобностью на завтрак! — гаркнула и, не дожидаясь ответа, сбросила вызов.

Я тяжело дышала и поверить не могла, что сделала это. Только, боюсь, сейчас поставила жирный крест на своей карьере парикмахером. Открыть салон мне не по карману…

— А что, это идея.

Дернулась, услышав знакомый голос. Еле сглотнула и медленно повернулась к двери. Моргнула несколько раз, чтобы убедиться наверняка. Миша стоял, облокотившись спиной о косяк, и улыбался. Заметила под его левым глазом фингал и вздрогнула. Подрался? Сердце екнуло, а затем забилось быстрее, пульс подскочил. Я перестала дышать и смотрела, как он медленно подошел ко мне. Присел рядышком, а на тумбочку положил большой белый пакет без логотипа. Увидел мой расплывшийся на всю щеку синяк и поджал губы.

— Что… — я прочистила горло: — Что ты здесь делаешь? И как узнал?..

В карих глазах я видела упрек, и неожиданно стало не по себе. На секунду… А потом вернула ему такой же взгляд. Миша усмехнулся.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как я могу себя чувствовать? — проворчала под нос.

Он прикоснулся теплой ладонью к щеке, и я прильнула, желая получить хоть немного ласки. Даже не подозревала, насколько сильно нуждалась в этом, пока Миша не притянул меня к себе и крепко обнял. Тревоги и опасения под натиском надежного тыла испарялись, но боль все еще сидела внутри и выворачивала наизнанку. Всхлипнула, крепче хватаясь за свитер Миши кулаками, желая раствориться в мужчине.

— Поплачь, — тихо прошептал он мне в макушку и поцеловал.

И я разрыдалась. Два дня запрещала себе обронить даже слезинку, но сейчас осознала, что не нужно было сдерживаться. Миша заботливо гладил по спине, и от этого хотелось плакать еще сильнее. Не могла понять, почему он пришел. Из-за жалости или действительно хочет быть рядом?

Постепенно слезы иссякли, я отстранилась и стерла влагу со щек. Посмотрела Мише в глаза и попыталась найти в них ответ.

— Теперь поговорим? — он был спокоен, но в карих омутах бушевал сумасшедший ураган.

— Давай, — прохрипела.

— Тогда начну с этого, — Миша достал из кармана ключи и протянул их мне на ладони.

— Что это? — я сначала подумала, что они мои, но нет.

— Ключи от моей квартиры. В идеале мне бы хотелось, чтобы ты переехала ко мне. Но, в любом случае, пускай будут у тебя. Приходи в любое время, я… — он запнулся, не знал, что еще сказать.

— Где ты был все эти дни? — в душе я кричала ему «да!», но червяк недоверия не давал покоя.

— Рос совсем ничего не рассказал? — Миша сжал ключи в кулак и убрал руку.

— Ну, все так запутано было в тот день… — ощущая, как щеки заливаются румянцем, потупила взгляд. — И ты мог позвонить, — теперь смотрела на него с вызовом.

— Милая, когда я ответил на твой звонок, получил вот это, — он указал пальцем на синяк. — И мне еще повезло, что проблема решилась мирным путем.

— Не понимаю… — потянулась пальчиками и невесомо погладила кожу чуть ниже повреждения.

— У меня была круглосуточная слежка за одним объектом, включающая в себя фото и видеосъемку. Обычно телефон отключаю на работе. Друзья и коллеги знают, что сам позвоню, когда освобожусь. На кону стояла репутация моего детективного агентства, я не мог поручить эту работу другому сотруднику, потому что личность довольно… узнаваема в нашем городе. Слишком много ответственности, понимаешь?

У меня отвисла челюсть. Детективное агентство… В голове не укладывается полученная информация! Тем не менее, я кивнула.

***

Миша замолчал, скорее всего, ждал от меня хоть каких-то слов, но что сказать? Он все так же прятал ключи в кулаке, держа руку на колене. Перед тем как окончательно решиться их забрать, оставалось много еще недосказанного. Я даже не знала, с чего начать.

— Такое ощущение, что мне дорогу перебежала черная кошка. Так много всего произошло за короткий промежуток времени. Не успела я оправиться от одного, как происходило другое, потом третье, — Миша не перебивал, внимательно слушал, давая возможность выговориться. — Не знаю, что ты успел выяснить, но я сейчас в полной заднице. Витя попал в аварию, теперь он должен круглую сумму своему боссу. Поскольку с него нечего взять, переключились на меня, требуют продать квартиру родителей. А бывший только и рад, что от него отстали. Ему было плевать, что я беременна, он хотел… — прикусила язык.

Я вздохнула. Пока говорила, боялась смотреть мужчине в глаза, вдруг там увижу осуждение или даже отвращение? Тянущая боль низу живота все не проходила и как только я разнервничалась, стало лишь хуже.

— Что именно хотел твой бывший?

— Ты не захочешь этого знать, — а я не желала рассказывать.

— Говори, — жестко настоял он и дернул меня за плечо, вынуждая смотреть ему в глаза.

— Сказать, что ребенок твой, а потом… — боже, как же стыдно!

Ведь это не мои были идеи, но язык не поворачивался договорить. А Миша, похоже, и так уже все знал. На его лице не дрогну ни единый мускул, а глаза были лишены эмоций.

— А потом стрясти с меня денег, не так ли? — криво улыбнулся. — Я общался с ним вчера и понял одну вещь — он тупой. Не думает наперед и практически все воспринимает за чистую монету.