Прямо у меня перед носом лежал глиняный осколок. Накрыв его ладонью, я ждала – ждала, пока Тигеллин вытащит из меня свой клинок, чтобы нанести последний удар. Если я тут умру, то заберу его с собой. Когда лезвие вышло из моего тела, я ощутила, как на пол полилась моя теплая кровь. Меня грубо перевернули. Тигеллин упирался в меня коленом. Холодные глаза смотрели на меня. С его губ не сорвалось ни единой усмешки. Хотя он был просто человеком, в этот момент казался бесчеловечнее всех демонов. И тем не менее он допустил ту же ошибку, что и они. Ту же ошибку, что и все. Он меня недооценил. Мои пальцы крепче сжали черепок. Скоро. Тигеллин переложил меч в другую руку. На нем блеснула моя кровь. На один краткий миг он отвлекся. Я собрала всю свою гордость, все упрямство, всю ярость, все отчаяние, все, что придавало мне хотя бы каплю сил, и вонзила осколок ему в шею. Он захрипел, но я ударила снова, и снова, и снова, пока удивление у него на лице не превратилось в неоспоримое осознание: девчонка, рабыня, никто станет последним, что он увидит.

Лишь когда он безжизненной грудой повалился в сторону, неистовство оставило меня. Силы испарились, сменившись болью. Болью и холодом, лишающим возможности двигаться. Веки отяжелели. Спать… это избавление. Просто заснуть и погрузиться в царство вечных снов. Обрести покой.

Но этому покою мешал тоненький надоедливый голосок: «Так это не закончится! Так это не закончится! Ты выжила не для того, чтобы теперь сдаться! Янус не должен победить. Дафна еще не отомщена. Грим и Хиро сражаются за тебя! Бел вернулся из-за тебя. Ты не можешь сейчас сдаться!»

Я возненавидела этот голос, но он был прав. С невероятным трудом я распахнула глаза. Факел уже практически погас. Вместо него кладовую освещало тусклое зеленое сияние. Я замерла. Тигеллин не являлся ведьмаком. Откуда это странное свечение? У меня галлюцинации?

Повернув голову, я тут же обнаружила в темноте источник света. Он исходил из перстня Тигеллина. Перстня, на который так резко отреагировала Грим. У меня в сознании что-то шевельнулось. Обрывки воспоминаний пытались собраться воедино и о чем-то мне поведать.

«Значит, печати – твоих рук дело!»

Печати, которые сковывали силу Бела. Грим, которая, как фурия, пробивалась к Тигеллину.

«Пока мы не отыщем артефакт, на который они настроены, предпринять ничего не сможем».

Ох, проклятье!

Так вот оно, решение. Лежало буквально на расстоянии вытянутой руки. И все же казалось таким недосягаемым.

Я стиснула ладони в кулаки.

Это не конец!

Здесь и сейчас я в самом деле могла что-то сделать. Что-то значительное. Бел нуждался во мне. Поэтому я сцепила зубы и приказала своему телу встать.

Свинцовая тьма была наполнена болью. Она толчками прокатывалась по моей оболочке, временно лишая меня способности связно мыслить. Даже в коротких передышках, которые мне выпадали, я не мог отгородиться от боли. Моя сущность слишком тесно переплелась с моим разбитым телом. Разделить их – безнадежно без доступа к моей силе. Так что выхода нет.

Однако боль – это не самое плохое. Она была старой знакомой, с которой я умел обращаться. Нет, по-настоящему невыносимым оказалось чувство беспомощности. Независимо от того, когда и насколько сильный удар я получал за свою очень долгую жизнь, у меня всегда имелась возможность что-то против этого предпринять. А в этот раз – нет. В этот раз я не мог сделать ничего. Абсолютно ничего. Янус на пути к Кассии, а я не в силах его остановить. Не в силах ее защитить. Не в силах спасти.

Мне вспомнились ее слова.

«Ты понятия не имеешь, каково это, когда тебя вынуждают. Каково быть беспомощным. Находиться в чьей-то власти».

Я правда не имел ни малейшего понятия. Даже отдаленно. Но теперь понял, и мне стало жутко стыдно за то, что хотя бы раз заставил ее испытать подобное чувство. Такая потеря контроля внушала мне невыразимый страх. Он давил сильнее, чем развалины дворца, которые раздробили мое тело. Что, если уже слишком поздно? Что, если Кассии уже нет в живых? Может, она тоже умирала прямо в этот момент? Может, звала меня и делала свой последний вздох, думая, что я не пришел ей на помощь?

Эта мысль сводила меня с ума. Равно как и неведение, и слабость, и те проклятые печати. Моя сила находилась так близко и одновременно бесконечно далеко.

А потом, когда от отчаяния я почти сдался, связывающие меня магические путы слегка дрогнули. Словно кто-то тронул струну лиры. Колебания нарастали. И вдруг что-то лопнуло. Я вновь ощутил свою силу. Пока совсем слабо. Она по капле просачивалась в образовавшуюся щель, но мне было все равно. Это означало, что связь печатей нарушена. Это означало надежду.

«Бел?»

Неуверенный голос тихо пронесся среди моих мыслей и наполнил меня невероятным облегчением, радостью, счастьем. Кассия. Она жива.

«Бел? Ты в порядке?»

На этот раз она звучала более испуганной. Усталой. Сломленной. Как же мне хотелось ей ответить, но для этого мне еще не хватало сил.

«Я… я разбила тот камень… но не знаю, достаточно ли этого, – бормотала она, как будто разговаривала сама с собой. Очевидно, она не поняла, что уже установила со мной ментальную связь. – Возможно, нужен какой-то ритуал или вроде того? Или я сделала что-то неправильно? Я всего лишь человек. Наверно, нужна ведьма…»

Шепот ее сомнений и переживаний был настолько душераздирающим, что во мне все переворачивалось. Моя милая, храбрая Кассия! Она нашла способ меня освободить. Хотя ей грозила такая опасность, она беспокоилась обо мне. Разорвалась еще одна невидимая веревка. Приложив максимум усилий, я собрал всю доступную силу в надежде, что мой ответ достигнет Кассии.

«Ты все сделала правильно… Я скоро буду рядом с тобой».

Молчание.

Она меня услышала?

Ломалась печать за печатью, как по цепной реакции. Еще немного, и я…

«Лучше поторопись», – попросила Кассия. Страх в ее голосе настораживал. Я взревел от отчаяния и дернул оставшиеся оковы. К этому моменту мне хватило сил немного приподнять обломки. Ровно настолько, чтобы у тела было достаточно пространства, которое ему требовалось для исцеления. Раскололась еще одна печать. Я начал сращивать органы, мышцы, сухожилия и ткани. Утомительная процедура. Обычно у меня уходило на это не больше пары мгновений.

«Где ты?» – спросил я. Голос у меня дрожал от напряжения. Мне надо чувствовать Кассию в своих мыслях, надо знать, все ли с ней хорошо.

«Пекарня…»

Какая пекарня? Наверное, с ее любимыми булочками с изюмом. Она располагалась недалеко от портала, к которому Грим и Хиро должны были ее отвести. Она там спряталась? И почему казалась такой слабой?