– Но Бел…

– Бел бессмертный! – грубо оборвала меня она. – А тебе следует поменьше волноваться о нем и побольше о нас.

Грим не оставила мне шансов для дальнейших протестов, потому что уже выволокла в ночь. Оставляя позади гнетущие стены со всеми их защитными чарами, я должна была почувствовать освобождение, но могла думать только о том, что из-за меня Бел вернулся и подверг себя опасности. Может, он и бессмертный, однако это еще не делало его ни неуязвимым, ни непобедимым.

Грим безжалостно тянула меня за собой по каменной дороге вниз по Палатинскому холму. Сильные порывы ветра трепали мое платье и позаботились о том, чтобы луну постоянно проглатывали темные облака. Из-за этого становилось намного труднее не споткнуться – особенно потому, что оба моих спутника задали просто бешеный темп.

Когда у нас под ногами оказалась ровная земля, мое беспокойство начало расти. Что-то не так. Я выросла в этом квартале и видела его в любое время дня и ночи. Как правило, так скоро после захода солнца тут бродило еще много людей. Но сейчас все будто вымерли. Даже перед тавернами и борделями никто не ошивался. Даже обычные подозрительные личности. Сколько времени? Сколько я провалялась без сознания?

И почему все во мне сопротивлялось, хотя каждый шаг вроде бы приближал меня к спасению?

Когда перед нами показался фасад цирка со статуями и арками, западный ветер выпустил луну из плена множества танцующих по небу облаков. На здание пролился бледный свет, но его очертания расплывались у меня перед глазами.

Меня бросило одновременно в жар и в холод. Я так резко остановилась, что чуть не повалила Грим.

– Что такое? – спросила ведьма. Мое выражение лица тут же ее насторожило. Она проследила за моим взглядом, однако не видела того, что видела я. Конечно нет, у нее ведь нет иммунитета. А Хиро, судя по всему, недостаточно силен, чтобы смотреть сквозь иллюзию, наложенную на часть аркад и площадь перед ними.

– Надо убираться отсюда! – в панике зашептала я.

Ровно в этот миг иллюзия развеялась и открыла всему миру то, что скрывалось под ней, – вооруженных преторианцев в черных доспехах. Они занимали все проходы, все переулки, этажи и даже крыши. На нас смотрело не меньше сотни пар глаз. Во многих из них светились ведьмовские круги. Одно это выглядело весьма устрашающе, но, когда ряды солдат расступились и пропустили вперед предводителей этой маленькой армии, меня охватил страх. Тигеллин – человек, выполняющий за Януса грязную работу. Темноволосая Мирабель, на этот раз без розги. И еще один демон в теле белокурого юноши, подозрительно похожего на старую оболочку Аполлона. У каждого из троих по тем или иным причинам имелись незакрытые счета со мной и с Белом.

Хиро молча вытащил второй, более короткий клинок, в то время как Грим презрительно цокнула языком и пробормотала что-то вроде «жалкие римляне». Они выглядели не очень-то обеспокоенными, как будто им не впервой сталкиваться с настолько превосходящими их силами.

– Попробуй призвать Бела, – тихо велела мне ведьма, не спуская глаз с демонов. – Мы не можем с ним связаться.

Я судорожно вцепилась в свою цепочку. И хотя понятия не имела, как работает призыв, подозревала, что это должно быть похоже на ментальный разговор.

«Бел!» – мысленно изо всех сил позвала его я.

Ничего не произошло. Я не получила ответа, и разозленный светловолосый демон возле меня тоже не появился. Помотав головой, я дала понять Грим, что попытка не увенчалась успехом. Рыжая германка поморщилась, но, кажется, не собиралась что-либо предпринимать.

– Разве нам не надо убегать? – прошептала я. – Против такой толпы у нас ведь нет шансов.

– Поверь мне, демоны бегают быстрее, чем ты, – сухо ответила она. И внезапно напряглась. В рядах наших противников что-то происходило. Тигеллин неторопливо пошел нам навстречу. Один.

Примерно через дюжину шагов он остановился. Теперь мужчина находился ровно между нами и своими солдатами. В свете луны мне с трудом удалось разглядеть, что у него на лице не отражалось ни торжества, ни заносчивости. Более того, этот приземистый человек производил впечатление полного отсутствия эмоций. Его холодный взгляд устремился на Грим.

– Отдайте нам девчонку и можете уходить.

Первый раз я слышала голос Тигеллина. Высокий, резкий тембр совершенно не сочетался с бычьей внешностью префекта Януса. А вот его предложение – наоборот. Ужас сковал меня по рукам и ногам. У Грим не будет иного выбора, кроме как выдать меня. Нас всего трое, причем моя помощь в бою вряд ли окажется решающей.

Германка возле меня фыркнула.

– Засунь себе свой Ω₢Δƒ∂Θ∞ в свою ç♑† и ∫∞Σʡф, ты, надутый øΔƒʬƔ∂ римлянин ΔøЖΘΔ.

У меня отвалилась челюсть. Половину ее ругательств я еще никогда не слышала – хотя выросла среди брани со всех концов света. Вторая же половина и их оригинальная комбинация смутили меня настолько, что я немедленно выбросила их из своей головы. Меня бы не удивило, если бы Тигеллин сразу отдал приказ к нападению. Однако префект даже глазом не моргнул.

– Где ваш мастер? – полюбопытствовал он вместо этого. – Плохо себя чувствует? – нащупав кольцо, которое носил на мизинце, он пару раз его прокрутил. Вставленный в него камень сверкнул зеленым светом.

Грим издала грозный рык, который я бы скорее приписала дикому зверю или суровому воину, но уж точно не такой маленькой пухленькой женщине.

– Значит, печати – твоих рук дело!

Не вопрос. Утверждение, которого Тигеллин не отрицал. На его бесформенных губах появилась едва заметная улыбочка. До глаз она не дошла.

– У вас есть последняя возможность отдать мне девчонку. Она беглая рабыня и собственность Януса. Если вы откажетесь, мы заберем ее.

– А я даю тебе последнюю возможность сломать печати, которые связывают моего мастера, – крикнула ему в ответ Грим. – Тогда я, быть может, замолвлю за вас словечко, пока его гнев не стер вас в порошок.

Не говоря больше ни слова, Тигеллин развернулся к ней спиной и пошел обратно. Несколько мгновений спустя он вскинул руку, и его солдаты бросились в атаку.

Грим среагировала быстрее, чем я сделала вдох. Из-под земли взметнулись светящиеся зеленым лозы и оплели меня плотной сетью.

– Хиро! Вызывай брата и сестру Хадир, – услышала я ее приказ. Затем ведьма оглянулась на меня. – Не волнуйся, они до тебя не доберутся.

– Вы же не можете драться! – в страхе воскликнула я, когда сообразила, что задумала Грим. Она рисковала своей жизнью ради меня. Я не могла этого допустить. – Их слишком много!

Ее веселый смешок донесся до меня сквозь все сильнее уплотняющуюся сеть:

– Я сражалась и в более безнадежных битвах, – сказала мне она. – Но если нить моей жизни все-таки сегодня перережут, то сделай мне одолжение: будь терпеливее с Белом. Он из хороших парней, хотя иногда мастерски это скрывает.