Блэксон кивнул.

— Давайте найдем какую-нибудь подходящую гостиницу, которой посчастливилось выстоять, и выпьем за Гайернат и нашу Балию.

Он начал спускаться по Корабельной улице, высоко подняв голову. В Блэксоне их ждет победа. Люди барона вместе с восемью тысячами солдат Гайерната прогонят висминцев туда, откуда они явились. Блэксон надеялся прожить достаточно долго, чтобы стать свидетелем того, как они будут проклинать свою глупость и дадут слово никогда больше не беспокоить барона Блэксона.

Фрон почувствовал его первым, хотя Хирад узнал об этом значительно позже. Денсер по-прежнему находился на связи, он хмурился, его губы беззвучно двигались. Ирейн мягко гладила его по волосам.

Остальные Вороны ничего особенного не заметили, однако волк поднял уши, а потом из его горла вырвался звук, очень похожий на жалобный визг. Встряхнув могучей головой, он начал принюхиваться к воздуху, шерсть на загривке встала дыбом, передние лапы задрожали.

Затем он отошел от печки, несмотря на то что Уилл попытался его успокоить, посмотрел налево, на другой берег реки, потом направо, на кусты, скрывавшие лагерь от посторонних глаз. В следующее мгновение он взвыл, но тут же резко замолчал и посмотрел на Хирада. Варвар мог бы поклясться, что волк хмурится, что он очень обеспокоен… Но тут его пронзила почти невыносимая головная боль.

Хирад вскрикнул, сжал голову обеими руками, попытался встать, однако упал на землю — сначала на пятки, затем на спину, высоко задрав ноги. Лицо исказила гримаса боли. Словно издалека он слышал голос Илкара, почувствовал, как его схватили чьи-то руки, пытаясь удержать бившееся в конвульсиях тело.

Ничего подобного ему испытывать не приходилось. Мозг словно размазали по внутренней поверхности черепа при помощи молотков с шипами и одновременно сжали до размеров маленького яблока. Перед глазами возникали красно-золотые вспышки, а весь остальной мир погрузился в непроглядный мрак. В ушах раздавался грохот тысяч могучих крыльев. Наступил короткий момент прояснения, и Хирад вдруг понял, что у него из носа идет кровь.

Боль имела голос. Сначала Хирад услышал его эхо и посчитал отголоском боли. Пронесся ураган шепотов — Хирад не мог до него дотянуться, он промчался мимо онемевшего сознания, затем остановился. Варвар хотел открыть глаза, но не смог. Руки и ноги тоже не желали слушаться.

«Это смерть», — подумал он.

— Нет, Хирад Холодное Сердце, не смерть. — Этот голос, приходивший к нему в кошмарных снах, он знал очень хорошо. Почему-то он принес неожиданное утешение. — Прошу простить меня за то, что доставил тебе неудобства, но они неизбежны. Первый контакт натаком расстоянии труден. Тебе скоро станет легче.

— Ша-Каан? — Путающиеся мысли сошлись в одной точке в его страдающем от почти невыносимой боли мозгу, позволив быть услышанным и слышать дракона.

— Отлично. Ты не пострадал.

— Я так не думаю. Да и «неудобства» — не совсем подходящее слово, чтобы описать то, что я пережил минуту назад.

Ша-Каан рассмеялся, и Хираду показалось, будто ласковая рука погладила его мозг.

— Ты наделен тем же бесстрашием, что я видел в Септерне. Жаль, что ты не маг.

— Почему?

— Потому что тогда наш союз был бы сильнее и полнее.

— Какой союз?

Хирад почувствовал беспокойство.

— Чтобы помочь моему Роду выжить, я должен обратиться к тебе с просьбой. Я стар, даже по меркам Каанов, однако у меня нет драконера с тех пор, как умер Серан из замка Танцующих скал. Ты единственный человек, наделенный достаточно сильной волей, чтобы ответить на мой призыв. Возможно, ты мне понадобишься, прежде чем вы попадете в мои владения.

Хирад был потрясен. А еще его охватило чувство, что ему оказали огромную честь, хотя он и не понимал, откуда оно взялось. Про драконеров он ничего не знал, если не считать того, что все они маги.

— Но что я могу? Я даже заклинания творить не умею.

— Кое-кто из Воронов способен направить энергию пространства между измерениями и позаботиться о моих ранах. А твое сознание горит так ярко, как ни у кого из твоих товарищей. Даже если я буду серьезно ранен, я смогу тебя увидеть и добраться до убежища. Прошу, дай согласие. Я научу тебя всему, что необходимо знать.

— А я смогу тебя позвать?

— Если возникнет необходимость. Хотя не обещаю, что отвечу на твой призыв сразу или смогу оказать тебе необходимую помощь. А вот ты должен откликаться на мой зов без промедления.

— Даже если я буду находиться в гуще сражения?

Хирад представил себе, как страшная боль пронзает его голову и он падает, словно от удара вражеского оружия, прямо на поле боя. Он не мог такого допустить.

— Если твое сознание будет открыто, я смогу понять, когда ты отдыхаешь, и свяжусь с тобой только в такой ситуации.

— Тогда я согласен, — сказал Хирад, прежде чем успел сообразить, что говорит.

— Отлично. А теперь скажи мне, как продвигаются ваши поиски способа закрыть разрыв?

Хирад быстро рассказал Ша-Каану о «Саване демона» все, что знал, — по правде говоря, не слишком много, и более подробно о том, какое расстояние им осталось проделать до Джулатсы.

— Поясни про «Саван демона». Какое отношение он имеет к измерениям?

— Понятия не имею, — ответил Хирад. — Мне известно лишь, что ни одно живое существо не в силах сквозь него пройти, что он тянется к самому небу и уходит под землю до самой преисподней, а тот, кто пытается через него проскочить, отдает свою душу демонам.

Ша-Каан молчал несколько минут, но Хирад чувствовал его присутствие и беспокойство.

— А почему ты выбрал меня именно сейчас? — спросил он.

— Потому что я должен выполнить миссию, которая обязательно спровоцирует нападение моих врагов, и, следовательно, я могу быть ранен. Мне необходим драконер. Так, вернемся к «Савану демона». Дай-ка я попытаюсь разобраться с тем, что у вас происходит. Ваши маги опять сотворили заклинание, которое не в состоянии контролировать. Я свяжусь со своим Родом и посмотрю, что творится в пространстве вокруг города, куда вы направляетесь. Я буду говорить с тобой завтра, когда ваше солнце пройдет зенит. Приготовься.

— Хорошо.

— Спасибо тебе, Хирад Холодное Сердце. Ты дал торжественную клятву, но ты не один. Везде, где есть маги, есть драконеры. До завтра.

Дракон исчез, и только тут Хирад сообразил, что не имеет ни малейшего понятия, что нужно делать, чтобы связаться с Ша-Кааном. Он открыл глаза.

— Боги, Хирад! Что с тобой случилось? — Над варваром склонился встревоженный Илкар.

Хирад улыбнулся. Перед глазами все плыло, тупая боль в голове неоспоримо подтверждала, что разговор с Ша-Кааном ему не приснился. Он лежал на спине, кто-то подложил ему под голову сложенный плащ. Женская рука осторожно стерла влажной тряпкой кровь, которая текла у него из носа.