— Говори всё как есть, — раздражённо рыкнул Вульфрик, но чувствовалось, что злость его не на меня.

Вздохнув, поняла, что придётся признаваться в тёмных делишках своих предков.

— Мой дедушка по материнской линии и дедушка Талии были в одной банде разбойников. Дед, как и я, иллюзионист. В общем, они обчищали княжеские обозы.

За счёт этого деревня и жила.

— Разбойничье логово! — Вульфрик удивлённо хмыкнул и хохотнул. — Всё любопытнее и любопытнее. Значит, тут жили семьи разбойников. То-то я и думаю. какой идиот так далеко от основной дороги деревню обустроил. Умно. Ничего не скажешь. А обозы княжеские прямо сюда приходили?

— Да, и обозы, и торговцы заезжали. Хотя… — я прикусила губу, — не сюда, а в Сердвинки. Да, именно туда, — я кивнула сама себе. — Мы собирались и шли встречать торговцев. Мама оставалась с Эм. а мы с папой гуляли на ярмарке.

— Кто ещё живой, что помнит о том времени? — Вульфрик так пристально на меня смотрел, что стало как-то неуютно.

— Старик Малойо, — пробурчала я, — он точно всё помнит. Он уже столько лет староста деревни. И не гляди на меня так.

— Как? — мой северянин насупился. — Кто бы мог подумать, что у моей такой совестливой Томмали, предки бандюги с большой дороги.

— Папа нас воспитывал правильно, — проворчала я, — да, и мама тоже.

Вульфрик кивнул. Зажав подмышкой статуэтку змеелюда. присел на корточки и продолжил перегребать хлам. Но ничего интересного более там не обнаружилось.

— Так, ладно, — вард поднялся и обтряхнул чёрные штаны от пыли. — Теперь вспоминай, были ли вы в храме, в том, что сгорел. Откуда там твоя кукла? Я так понимаю, твой дед — жрец Танука.

Прикусив губу, я окончательно осознала, что вообще ничего не знаю о родителях отца. В нашем доме никогда их не вспоминали. Да и мне в голову мысли о них не приходили. Это было даже странно.

— Яне помню, — пролепетала я. — Я не видела его никогда. Бабушка пару раз в гости захаживала. Пока в тумане не сгинула.

Почесав затылок, Вульфрик снова покрутил в руках статуэтку змеелюда.

— Получается, что не все жители «мёртвой» деревни сгинули в ночь праздника. Твой отец родом оттуда. Даётся мне проживали там фанатики, гонимые князем вашим.

Вот и ответ на вопрос, почему нет ваших деревень на картах. Разбойничье логово да поселение послушников Танука. Замечательно. Такое милое соседство. Каила будем выдёргивать. Он быстро разберётся, кто тут кто. Я в это даже лезть не стану.

Пройдясь по тёмной комнате. Вульфрик кивнул мне на ящичек с резными фигурками.

— Бери и пошли, глянем, что в другой комнате. Этот дом становится всё интереснее, а скелеты в его шкафах всё жирнее.

— У нас нет шкафов, — зачем-то пробурчала я в ответ.

— Шкафов нет, а скелеты есть в огромном количестве, — поддел меня Вульфрик.

Растерянно я бросила взгляд на его огромную спину. В руке мужчина держал топорик. Сглотнув, я понадеялась, что в остальных комнатах обнаружится только хлам и более ничего. Хотя, что ещё там может быть и так тайн в избытке.

Поставив ящичек на кровать к узелку, пристроила рядом статую резного змеелюда.

Я так и не поняла, что это за Иные такие и при чем тут бог смерти. Но решила пока не лезть с расспросами. Меня саму до глубины души шокировало всё, что нашел Вульфрик. Собственная семья показалась непонятной и словно чужой.

Анчар — деревья, растущие в Тумане.

Откуда такая древесина у отца? Никто никогда не забредал туда, откуда щупальцами, стелясь по земле, наползала молочная пелена, поглощающая жизнь.

Но не доверять словам варда, я не могла. Отец никогда не пускал нас в свою мастерскую. Из лесу возвращался часто затемно, и что он приносил, какое дерево?

Кто же знает!

Взломав дверь на кухню, Вульфрик распахнул её и жестом руки подозвал меня.

Здесь оказалось всё обычным. Печь, на которой папа готовил. Покрытый пылью стол и деревянная лавка. На ней стоял большой чугунок. Когда-то в нём тушили мясо, но пришёл голод, и он оказался забыт.

— А зачем эту комнату заколотили? Тут даже окон нет. Так, коморка, — Вульфрик прошёл в помещение и пнул деревянный половник, валяющийся в пыли на полу.

Покатившись, он ударился об стену и замер. Нахмурившись, я обдумывала слова мужа. И, признаться, сама не понимала, что двигало отцом: эта печь была больше и крепче. Окно, странно, я была уверена, что оно здесь было. Во всех комнатах были окна.

— Яне знаю, — пожав плечами, я прошла к стене. — Это папа так решил. Сказал, что большой дом отапливать сложно и проще просто переселиться всем в гостиную.

— В этом нет логики. Ну, хорошо, спальни, но кухню зачем?

Пройдясь по комнате, я осматривала стены. Наконец, нашла выступающий участок, явно камень клали позже.

— Окно заложено, — пробурчала я рассеяно. — Но я не помню, чтобы отец занимался этим. Это ведь дело не пяти минут. Тут и камень натаскать, и раствор замесить, окно старое убрать. Грязь, мусор. Я бы такое не забыла.

Повернувшись, поняла, что Вульфрик меня не слушает Его внимание было сосредоточено на печи. Не сообразив, что его так заинтересовало, подошла к нему и положила руку на его предплечье.

— Что такое? — тихо спросила, надеясь, что это просто любопытство.

— Кем был твой отец, Томма?! — хрипло шепнул муж.

— Дровосек, да плотничал много, — взволнованно уточнила, чувствуя — то, что сейчас сообщит северянин, мне совсем не понравится.

— Нет, — мужчина покачал головой. — Никакой он не дровосек. Это алтарь, стужа меня раздери. И не просто булыжник, что стоял в храме, а истинный алтарь.

— Где? — я подошла ближе, но ничего, кроме нашей печи, не видела. — Вульфрик. это уже не смешно. Мой папа не имел ничего общего с богом Тануком.

— Это алтарь. Томма. Руны видишь. — Вульф указал на рисунки на печи.

— Да, это просто роспись. Для красоты, — расслабившись, я улыбнулась.

— Томма, с красотой это ничего не имеет общего. Это алтарь для жертвоприношений. Что твои родители готовили здесь? Вот в этом чугунке, — подняв кухонную посуду, северянин ткнул пальцем в руны, вырезанные внутри на дне.

Признаться, раньше я их там не замечала. — Как часто готовили на этой печи? Что варили в нём?

Чугунок с грохотом приземлился на лавку.

— Да, ничего почти, — я пожала плечами. — Отец ругался и говорил, что нужно экономить дрова. Мама в гостиной готовила, там же, где и мы сейчас. А тут папа порою животных разделывал…

— … ив жертву их приносил, — перебил меня Вульфрик, — а потом вас жертвенным мясом кормил. Что-то мне даже самому страшно спальню твоих родителей вскрывать. Надеюсь, там нет прибитых к стенам младенцев.