— Как дела? — начал по-старшинству Елчев.

— Нормально, вроде — Ещё больше насторожился Феофилактов.

— А не «вроде»? — голос Елчева стал принимать строгие нотки.

— А что случилось-то? — совсем занервничал сторож.

— Да хотелось бы от тебя услышать — подключился начальник РОВД — Ты сколько сегодня-то принял, дорогой?

— Да так, водки грамм сто пятьдесят и пиво — начал объяснять школьный сторож — выходной сегодня…

— Как можно водку в такое-то пекло — тяжело вздохнул Скворцов.

— Так ты понял, зачем тебя сюда привезли? — начальник розыска поднялся с гостевого кресла и подсел вплотную к Феофилактову на соседний стул.

— Да не знаю я ничего! — сторож заметно стал трезветь — Спрашивайте конкретно…

— Как дежурство вчерашнее прошло? — начал конкретно спрашивать Филиппов.

— Да нормально всё, утром сдал…

— Дураком прикидываться не надо! — перебил начальник милиции — Рассказывай, как пили-гуляли, какой праздник отмечали.

— А что тут такого — медленно начал сторож — Они ж один на один дрались… Мы разняли, нормально разошлись…

— Кто дрался то? — Батманов приобнял собеседника за плечи — Рассказывай давай, хороший ты наш. Что из тебя клещами всё вытаскиваем.

— Ничего себе «клещами» — робко возмутился допрашиваемый — Наехали сразу толпой… Брательник мой подрался…с этим…погоняло у него такое интересное — сторож сморщил лоб, мучительно вспоминая прозвище подравшегося с его братом парня.

— Тебя самого-то как звать? — вновь вступил в разговор зам. прокурора.

— Иван.

— Ты, Ваня, сейчас не спеши, а всё по порядку расскажи нам. Как прошла твоя трудовая смена вчерашняя, кто у тебя был ночью на рабочем месте, кто приходил, уходил. Ты понял?

— Да понял я, чё ж не понять — совсем протрезвел Феофилактов — А что случилось-то?

Вскоре из путаных показаний школьного сторожа, было установлено, что в ночь на 20 июля 2001 г. в помещении сторожей городской средней школы № 6 и на прилегающей к нему территории Феофилактов и его родной брат отмечали день рождения последнего. Отмечали с размахом. Были и застолье на четыре пары, и приходившие в течение ночи гости из числа близ проживающей молодёжи, и танцы на школьном дворе, и развлечения с подружками в школьных помещениях.

Вновь позвонил дежурный Скоков.

— Станислав Викторович, тут женщина подошла, по радио объявление наше услышала. Говорит, племянница у неё с деревни проживает, в техникуме учится. Так эта племянница вчера вечером ушла и до сих пор не вернулась. Она вообще-то частенько у подруг ночует, но тётка на всякий случай пришла.

— Приметы, одежда совпадают?

— Да вроде совпадают…

— Хорошо, сейчас пришлю — Игошин положил трубку — Вадим Ильич, женщина пришла, возможно тётка погибшей. Поговори с ней — Снова связался с дежурным — Сейчас Батманов подойдёт. У нас сколько народу по убийству в настоящий момент задействовано?

— Оперов пять человек, по кабинетам сидят, и участковых четверо.

— Сейчас они людей будут таскать с адресов. Организуй весь свободный транспорт и мою машину в том числе — Игошин положил трубку.

— Вадим Ильич, ты из своих, кто писать более-менее умеет, в отделе оставляй. Будут помогать прокуратуре людей допрашивать. Вы у нас в здании пока будете работать, Владимир Борисович?

— У вас, у вас — кивнул Елчев — кабинет нам выдели, какой-нибудь.

— Пообедать надо, пока за людьми поедут — высказал, как всегда, умную мысль Филиппов — Потом некогда будет…

Ближе к полуночи сотрудниками милиции и прокуратуры Заречного района были доставлены и допрошены практически все участники ночной попойки на территории шестой школы. Все парни были осмотрены на предмет наличия каких-либо повреждений.

В морге обратившаяся по объявлению женщина опознала труп своей племянницы Палагутиной Веры. Все допрошенные дружно отрицали своё знакомство с Палагутиной, действительно проживавшей в другом районе города. Её нахождение на вечеринке также не подтвердилось. Нашли и привезли двух подруг Веры, одна из которых дала очень ценную информацию.

— К Бородину Женьке она ходила — тихо всхлипывала девушка — разобраться хотела…ещё в среду собиралась. Бросил он её, а жениться должны были…Около шестой школы живёт…

Привезённый в отдел Бородин свою встречу прошлой ночью с Палагутиной категорически отрицал, заявив, что видел её в последний раз в прошедшие выходные. Его родители в один голос заявляли, что вчера после девяти часов вечера (на улице ещё светло было) их сын Евгений из квартиры не выходил…

Около часа ночи в кабинете начальника РОВД вновь собралось всё руководство следственно-оперативной группы.

— Что будем делать? — открыл совещание Игошин. В кабинете повисла тяжёлая тишина — Считаю — начальник милиции поднялся с кресла и закурил у окна — Бородина отпускать нельзя.

— Нет для задержания оснований — устало возразил Елчев — Алиби у него. На теле ничего нет. Какие основания?

— Давайте обыск проведём — не успокаивался Игошин — всё равно надо что-то делать…

— Ты на нас своей массой не дави — Елчев тоже поднялся с кресла и заходил по кабинету — Мы Бородину сто двадцать вторую выписывать не будем. И давай закончим беспредметный разговор. Будет что после обыска, тогда посмотрим…И вообще, утро скоро. Утром и посмотрим…

Зам. прокурора дал понять руководству милиции, что он посмотрит сквозь пальцы, если Бородина оставят в стенах РОВД до утра.

— Владимир Борисович — Скворцов указал на кипу протоколов допросов — я изучил тут всё. Мы ведь ещё одного человека не отработали из этой компании. Вот смотрите — следователь стал зачитывать вслух один из протоколов — Примерно в двадцать два часа зашёл Кальянов с каким-то парнем. Оба были пьяные. Ваня предложил им выпить за здоровье своего брата…Друг Кальянова выпил две или три рюмки самогона, посидел немного и ушёл. Больше я его не видела… — Скворцов закончил читать — Я Кальянова сам допрашивал, он говорил, что один на школьный двор заходил. И все остальные, кроме Кравцовой, ничего о напарнике Кальянова не говорят…

— Кравцова-то потрезвей всех была, вот и запомнила этого парня — высказал своё мнение Батманов.

— Может быть — согласился следователь прокуратуры — Только вся эта компания расходилась группами по два-три-четыре человека. Все друг другу алиби строят. А этот кальяновский дружок, если верить Кравцовой, уходил один…

— Разрешите? — дверь кабинета приоткрылась и на пороге показался пожилой седовласый мужчина — Я Жени Бородина отец.

— Заходите, заходите — пригласил Игошин — Что-то хотите нам сообщить?

— Да хочу…

В кабинете все притихли, только противно потрескивала неоновая лампа электроосвещения.