– Да, да, – закивала Мия. – Ты прав. Я сделаю вид, что послушала отца. А потом, после бала… Мы сбежим, правда?

– Правда, – одна ложь рождала другую. Никогда не чувствовал себя гаже. – Не бойся. Мы выберемся.

– Спасибо, – ее соленые губы прижались к моим. – Аль, я люблю тебя.

Я промолчал. Только крепче прижал к себе. Погладил по волосам. Принцесса затихла, лишь изредка всхлипывая. Вот так предают любимые, Мия. Вот так предают друзья.

– Я пойду, – поднялась она. – Уверена, папа кого-то ко мне приставит, чтобы присматривали. Поэтому буду вести себя холодно. Не злись.

– Было бы за что злиться, – постарался казаться веселым. – Обещаю вести себя так же, чтобы нас никто не заподозрил.

Мия улыбнулась в ответ и вышла из комнаты. Как легко, оказывается, предавать. Я опустил голову на руки и сидел так целую вечность, пытаясь осмыслить, понять. Ничего не получилось. Тьма бы побрала этот дворец со всеми его обитателями. Но что же мне делать?

Остаток недели пролетел в таком бешеном ритме, что я не успел его заметить. Студенты тренировались, но Анна сообщила о своем решении: на большом весеннем балу охрана будет состоять только из гвардейцев, а ребята могут развлечься и отдохнуть. Крон тоже проявил милость – прислал к нам портних, чтобы группа не упала в грязь лицом со своими простыми нарядами. Мы с ним больше не разговаривали. Я продолжал исподтишка наблюдать за Даром – принц заметно повеселел. Соблазн предупредить его становился все сильнее. Мне все-таки казалось, что идея со сменой власти принадлежит не Дару, а Гардену. Возможно, он хотел подобраться к трону сам – и вскружил голову Мии. Не получилось. Крон узнал и выслал негодяя. В академию, из которой не так-то просто выбраться. При этом крон подозревал, что у Гардена есть запасной вариант. И вот этот вариант выплыл – принц, который ему доверяет, готов прислушаться к советам наставника. Стоит признать – из-за меня готов. И из-за студентов. Уверен, Дарентел написал Гардену после истории с дрим-травой. Или с зеркалами. Не выдержал натиска. А Гаденыш-то и рад.

Может, я и не прав. Все-таки крон – отец Дара, и кто бы ни шептал ему в уши, им остается. Да и Дарентел не дурак. У них мало общего даже с Ленором, который в силу юности склонен искать в ком-то поддержку. Но что тогда? Дар осознанно хочет избавиться от отца? Притом, что крон любит старшего сына и сам передаст ему трон, пусть позднее.

Именно эта мысль останавливала от того, чтобы пойти к Дару и поговорить по душам. Но я все-таки собрал ребят за исключением Мии и Ленора и приказал им на балу следить за Дарентелом. Мол, это тайный приказ крона. Итоговое испытание. Студенты удивленно переглянулись, но не стали задавать лишних вопросов. Они полностью мне доверяли.

Почему я приставил их к Дару? А если тот ринется помогать Гардену, когда поймет, что затея провалилась? Учитывая разрушительную силу принца, это может привести к жутким последствиям. Поэтому пусть лучше ребята за ним присмотрят. И я заодно.

Ночь перед балом вообще не спал. Слышал, как по гостиной ходит Мия. За эти дни принцесса сделалась крайне молчаливой. Подозревал, что она снова говорила с отцом, но спрашивать не стал. Боялся узнать ответ. Мне было жаль ее. И я не знал, что делать с этой жалостью. Остаться с ней не мог. Не будь Зимия принцессой, решился бы и предложил руку и сердце. Пусть хоть кто-то будет счастлив. Однако крон ясно дал понять, что судьба дочери решена. И это страшно злило. Хотелось оставить Мии хоть какой-то выбор. Она ведь даже в глаза не видела своего жениха. Как можно требовать выйти за него замуж?

Утром дворец гудел, как огромный улей. Сновали туда-сюда слуги, слышалась музыка, подъезжали экипажи. Доставили готовые платья и костюмы. Студенты тут же разбежались по комнатам – примерять, прихорашиваться.

– Аль, – заглянула в двери Мия, – к тебе можно?

– Да, конечно, – я отложил чехол с костюмом. – Что-то случилось?

– Нет, ничего, – Зимия присела на кресло. – Просто пора снять мою иллюзию. Меня ждут на примерку.

Она казалась спокойной. Даже слишком. И мне вдруг стало не по себе.

– Что ты решила? – спросил я.

– Лучше скажи, что решил ты? Только давай честно, хорошо? Я же вижу, как ты на меня смотришь. Это не любовь, Аланел. Это страх. Чего ты боишься? Потерять меня? Или наоборот – что придется остаться рядом?

Я молчал. Не знал, что сказать. Внутри все перепуталось – стыд, сожаление, злость на себя. Она ведь не виновата, что я не могу никого полюбить. Стараюсь, но не могу.

– Дело не в тебе, – сел напротив.

– Я понимаю, – сдержанно кивнула принцесса. – Но есть что-то за пределами моего понимания. Это ты сам. Чего ты хочешь от жизни? К чему стремишься? Я словно бегу за тобой – и не могу догнать. Что с тобой, Аль?

Если бы я мог ответить! Наверное, она права. Я не знаю, чего хочу. Или просто страшусь определенности? Привык жить, как перекати-поле. Сегодня – здесь, завтра – там. Устал от такой жизни, но не готов ее сменить на что-то иное.

– Молчишь, – вздохнула Мия, и показалось, что она с трудом сдерживает слезы. – Так и думала. Я приняла решение. Я соглашусь на брак, который подготовил отец.

– Нет, – я подскочил и ринулся к ней. – Нет, Мия, так нельзя. Ты же его не знаешь. Этого Райнера. Это неправильно.

– А что правильно? – печально улыбнулась она. – Гоняться за вольным ветром? Я люблю тебя, Аль, что бы ты ни думал. И буду любить. Вот только быть с тобой не смогу. Тебе это не нужно. Поэтому не беспокойся. У меня все будет хорошо. И у тебя тоже. Только не со мной.

Мия поднялась и пошла к двери. Я пытался придумать хоть какие-то слова, остановить ее, но понимал, что в ней куда больше силы, чем во мне. Снял иллюзию, все-таки догнал, еще раз взглянул в лицо. Почему? Почему все именно так?

– Прощай, – Мия поднялась на мысочки и поцеловала меня в щеку. – Ты – лучший из всех, кого я знаю. Будь счастлив.

– Прощай, – прошептал я, глядя, как она скрывается за дверью.

Стало еще тяжелее. Что-то ныло в груди. А если я ошибся? Если сам не могу распознать, что творится в сердце? Если я… ее люблю?

– Профессор Аль! – в комнату влетела раскрасневшаяся Кэрри. – Профессор, там такие платья! Идемте, мы вам покажем!

Она схватила меня за руки и потащила к себе. Там обнаружились все – Микель, Дени, Кертис, Джем, Регина. А на кровати высилась гора чехлов с одеждой. Особенно сияли девушки. Для Кэрри пошили ярко-красное платье, украшенное россыпью рубинов. А для Регины – темно-зеленое, обтягивающее и сверкающее, как чешуя змеи.

Их радость захватила и меня, отгоняя черные мысли. Ничего, скоро мы вернемся в академию, и все будет по-старому. Встретим нового ректора, студенты сдадут экзамены, а затем погуляем на свадьбе Джема и Регины. Вот только дождаться бы этих прекрасных дней.