«Так же, как когда мы впервые были вместе?»

Он думал, что это станет их последней ночью, а вместо этого почувствовал новый прилив нежности к ней.

«И надежду».

Пока они шли по улицам на вечеринку, никто не произнес ни слова.

Себастьян опустил Николь на землю перед самым домом, и она провела их внутрь. Она не сомневалась в своем превосходстве.

Да и с какой стати ей сомневаться? Элиана уступала Николь в драке, и Себастьян был физически неспособен ее ударить. Если только Элиана не решится взять ситуацию в свои руки, ей ничего не грозит, а Элиана на исходе ночи умрет.

«И мне придется начать… сначала».

Люди не удивились, увидев их. Более того, поймав на себе несколько оценивающих взглядов, Себастьян пожалел о том, что он вряд ли сумеет оставить себе на время и Николь, и Элиану. Увы, вампиры одного пола редко могли обойтись без территориальных конфликтов, если только не состояли в романтических отношениях.

Гремела музыка. Пьяные люди танцевали и обжимались в темных углах. Найти еду было несложно. Себастьян скучал по настоящей охоте. Николь настаивала на том, чтобы оставаться на кладбище, но утратила к охоте всякий вкус.

«Что противоречит строгому соблюдению традиции».

Он терпеть не мог выбирать людей, как товар в бакалейной лавке. Тоска зеленая. Он ненавидел обитать во мраке и сырости кладбищ. Жить можно, где угодно. Люди – расходный ресурс, двуногая еда, только с банковскими счетами. Реши они действовать по-новому, как начал он, они могли бы ни в чем себе не отказывать: охотиться, собирать деньги и путешествовать.

«Изменись она, мне бы не пришлось этого делать».

Он заключил лицо Николь в ладони, поцеловал ее и вновь попытался манипулировать ею:

– Я могу за ней присмотреть, пока ты…

– Пойди, найди перекусить… – но Элиану Николь схватила за руку, не давая новой вампирше самостоятельно отыскать еду, – …ты ведь еще не ел. Мы обе будем здесь.

Элиана пристально глядела на него, очевидно, в надежде увидеть за его словами и поступками правду. Ее он так просто не обманет. Добиться ее одобрения будет сложно.

«Не то, что одобрения от Николь».

Вампиры склоны потворствовать и потакать своим обращенным, поэтому Николь, несмотря на его вечные измены, так его и не убила.

«Она проявляет слабость. Я не стану этого делать».

Он убил Элиану не сам. В ее жилах текла его кровь, но он ее не убивал.

Он смотрел на них обеих. Играла музыка, бились сердца, их окружали теплые тела. Они обе, и Николь и Элиана, оглянулись на него, но он заставил себя посмотреть только на Николь, и улыбнулся:

– Миледи.

Голодный взгляд Никки, которым она проводила Себастьяна, вызвал у Элианы жалость. При всей своей жестокости вампирша отчаянно жаждала его внимания.

– Он прекрасен, – пробормотала Элиана, – тем не менее, похоже, он не твой.

Никки смерила Элиану колючим взглядом.

– Он был моим, когда ты даже не родилась.

Причиной нарастающего в Элиане чувства собственности был не столько сам Себастьян, сколько желание оторвать его от Никки. Он привлекателен, однако драться за привлекательных парней – увольте.

«В особенности за тех из них, которые, отойдя в сторонку, смотрели, как тебя убивают».

– Похоже, он готов переспать с первой встречной, – проговорила Элиана и умолкла. Да-да, он такой, она даже не сомневалась. Все эти ее головные боли и фантазии, теперь понятно, откуда они.

Себастьян подошел к ней на выходе из библиотеки. Он был галантен, он обратил на нее внимание. Попросил пойти с ней, поцеловать ее, коснуться ее, укусить ее.

«Он дал мне свою кровь. – Для этого разрешения он не просил. – И заставил меня забыть».

– Это были не фантазии, а… воспоминания. Когда мне хотелось, чтобы Гори меня кусал… это все из-за Себастьяна.

– Да, – прошипела Никки и стиснула руку Элианы. – Только не воображай, что ты особенная. Он и раньше ходил на сторону. Он…

– Особенная? – засмеялась Элиана. – Я не хочу быть для него особенной. В отличие от тебя.

«Он сказал, что буду с ним, если окажусь достаточно сильной».

Себастьян стоял посреди лестницы. Он был великолепен. И если ее воспоминания верны, то без одежды, обнаженный – тем более. Она облизнула губы и к своему удивлению увидела его ответную улыбку.

«Он не говорил, что меня убьют».

– Ник? – он обращался к Николь, однако смотрел не на нее, а на Элиану. – Я передумал. Пойдете со мной?

В животе у Элианы громко урчало, и хотя грохот музыки заглушал урчание, Никки его слышала. Элиана помнила кровь, ее вкус, сколько раз она глотала ее. Он заверил ее, что когда она вспомнит, то станет сильной.

«Элли, но пока ты не проснешься, ты не сможешь вспомнить, – бывало, повторял он. – Тогда ты станешь сильной и умной, ты поймешь, что делать».

Она знала, что делать. Держа Никки за руку, Элиана пробилась сквозь толпу.

На верху лестницы к стене прислонилась девушка.

Элиана тусовалась с ней на вечеринках пару раз, но не так часто, чтобы вспомнить, как ее зовут. Себастьян впился поцелуем девушке в горло. При этом он вытянул руку за спину, и Никки ее взяла.

Себастьян притянул ее к себе и обнял за талию. Рядом с ними была открытая дверь. Одной рукой обнимая девушку и целуя ее в горло, а другой держа Никки, он сделал шаг к свободной спальне.

– Эй! – девушка бросила взгляд на Себастьяна и отшатнулась. – Что…

– Тсс! – он отпустил Никки и втащил девушку в спальню. – Элиана, закрой дверь.

Затем он толкнул девушку к Элиане. Та подхватила ее обеими руками, не давая упасть. Элиане на миг стало ее жалко, но голод взял свое.

– Ты и вправду хочешь ее угостить? – спросила Никки. Ее лицо осветилось отчаянной надеждой. Поднявшись на цыпочки, она поцеловала Себастьяна. Тот ответил на ее поцелуй, однако не спускал глаз с Элианы. Пьяная девица переводила взгляд с Себастьяна на Элиану и обратно.

– На групповуху я не подписывалась. То есть… я не… я думала, что он… – девица посмотрела на Себастьяна. – Понятия не имею, что тут у вас такое.

– Тсс, тише! – Элиана нежно погладила лицо девушки и притянула ее себе. – Это не групповуха. Все хорошо.

Девица кивнула. Элиана нагнулась к ее горлу и прильнула губами к тому самому месту, куда только что целовал Себастьян. Ею двигала природа, а не логика. Она знала, где кусать. Простая биология заставила ее клыки вытянуться и прокусить кожу.

Продолжая целовать Никки, Себастьян широко открытыми глазами смотрел, как Элиана укусила девушку.

Она не ощутила никакого отвращения. Ну, хорошо, ощутила, но не до дурноты. Ею двигал инстинкт. Как и любое живое существо, Элиана проголодалась и теперь утоляла голод.