— Почему осужденный Говорков не получил нагрудный знак?

— Виноват, товарищ майор, не доглядел! — Саморуков с трудом сдерживал себя, чтобы не рассмеяться.

— Рапорт ко мне на стол! Быстро! — Есть!

Лейтенант выскочил за дверь, и там раздался смех. Колосияков поморщился и уставился на Савелия, который сразу почувствовал во всем этом плохо сыграгагый спектакль. Очень уж все переигрывали: и майор, такой «грозиый», и лейтенант — «честный малый», готовый безропотно нести наказание за свою оплошность.

— Браво! — нагло воскликнул Савелий и стал громко аплодировать. — В театр можно не ходить!

— Неужели так плохо сыграли? — обидчиво проговорил Колосников.

— Очень плохо! — Савелий покачал головой, потом в упор посмотрел в глаза майору. — Только не продолжайте делать вид, что вас интересует моя форма. Вам же хочется задать мне совсем другие вопросы, не так ли? Вот и задавайте!

— Если ты такой умный, то почему здесь сидишь, а не коммерческими банками ворочаешь? — глядя исподлобья, с усмешкой спросил Колосников.

— Так получилось. — Савелий развел руками. — Но если вы стесняетесь, то я отвечу сам, без вашего вопроса.

— Очень интересно! — оживился Колосников. — С удовольствием послушаю.

— Бурого я не убивал! — тихо сказал Савелий. — Мы вышли от него вместе с завхозом отряда. Бурый жаловался на сердце: покалывает, мол.

Несколько минут Колосников смотрел не мигая в глаза Савелию, словно пытаясь что-то понять, потом поморщился и сказал:

— Ладно, иди… пока свободен, — добавил он многозначительно.

— Слушаюсь! — воскликнул Савелий. Он повернулся по-военному и сделал шаг вперед. Ему не понравилось окончание их разговора, и он специально юродствовал, чтобы задеть майора. Его усилия не пропали даром.

— Стоять! — рявкнул Колосников. Он действительно разозлился. — Что это ты из себя корчишь тут? А? Ишь, клоунаду развел здесь! Может, ты действительно хочешь коверным поработать? Так я тебе устрою это в момент!

Савелий стоял спокойно, устало смотрел себе под ноги и, казалось, совершенно не слушал майора.

— Ты что, пень, что ли? Я с кем разговариваю? А? — взревел тот еще громче.

И тут Савелий поднял глаза.

— Будете так нервничать, тоже сердце не выдержит! — с явным намеком произнес он.

— Что? Ты мне угрожаешь? — Казалось, от майорского рева сейчас повылетают все стекла.

Савелий смотрел на Колосникова и с огромным трудом сдерживал себя, чтобы не броситься на него и не вцепиться в жирную шею. Этот подонок лапал хрупкое тело Розочки, изнасиловал перед этим ее мать. А потом, когда мать пришла в себя и помешала ему надругаться над дочерью, он хладнокровяо приказал убить ее, а возможно, и собственноручио расправился с ней. Но сейчас Савелий не мог привести свой приговор в исполнение, хотя ждать этого осталось недолго…

— Господь с вами, гражданин майор! Как я могу угрожать вам? Наоборот, я забочусь о вашем здоровье! — Голос Савелия был настолько искренним, что это ввело майора в заблуждение. — Более того. Бурый ко мне почувствовал такую симпатию, что кое-что просил передать вам, если с ним что-нибудь случится. Словно предчувствовал что-то…

— Он действительно предчувствовал, что может откинуться? — нахмурился майор.

— Такое у многих бывает. — Савелий пожал плечами.

— Странно… И что же он просил мне передать?

— Надеюсь, вы вспороли подкладку его куртки? Именно там Бурый зашил послание для вас. Он просил вас собственноручно вскрыть его. И предупредил: никому не доверять.

— Странно… — повторил майор. — Никому не доверять? В таком случае как же он тебе сразу доверился?

— А я ему привет передал от одного нашего общего знакомого.

— От кого привет-то? — В голосе майора все еще слышалось недоверие.

— Это я должен был передать только Бурому. Про вас мне ничего не говорили, — твердо заявил Савелий. — Правда Бурый решил, как только вы появитесь на зоне, познакомить нас!

И снова Колосников несколько мииут в упор смотрел на Савелия, потом тяжело вздохнул и сказал:

— Ладно, посмотрим… — Он все еще не верил Савелию, но решил отложить свои сомнения и прочесть прежде послание Бурого: может быть, там что-то будет о новичке? Но почему Бурый просил его никому не доверять? Неужели он что-то пронюхал о его сотрудниках? Интересно! Может быть, за этим парнем не присматривать нужно, а взять его под свое покровительство? Глядишь, он и заменит ему Бурого…

— Пошли со мной! — приказал майор Савелию.

— Куда? — спросил Савелий, хотя уже догадался, что тот его тащит в санчасть, где находятся вещи Бурого, а возможно, и сам труп.

Савелий уже решил окончательно и бесповоротно, что лжемайор Колосников, депутат-убийца и насильник, должен понести наказание, причем обязательно при свидетелях, которыми должны стать его собственные сотрудники. Именно поэтому и необходимо было выманить его из кабинета во что бы то ни стало. И Савелий воспользовался первой мыслью, что пришла в голову: о послании, якобы оставленном для Колосникова. Конечно же, он понимал, что вся эта история малоправдоподобна, но он вынужден был пойти на риск, рассчитывая на неординарность ситуации и далеко не блестящий ум собеседника.

И Колосников клюнул! Теперь остается только подловить удачный момент, который, как ни странно, не заставил себя долго ждать. В коридоре стоял заместитель начальника колонии по оперативной работе подполковник Сеновалов, рядом с ним еще трое офицеров. Подполковник, увидев Колосникова, с улыбкой воскликнул:

— А вот Александр Константинович нас сейчас и рассудит!

Волей-неволей майору пришлось подойти к нему.

— Здравствуйте, Владимир Викторович! — Он протянул руку подполковнику.

Савелий понял, что лучшего момента не придумаешь. На него никто не смотрел. Вынув из кармана «хитрую авторучку» он незаметно направил оружие на спину мавора и нажал на кнопку. Колосников со стоном и повалился на подполковника, судорожно обхватывая его за шею.

— Что за шутки, Александр Константинович? — недовольно бросил тот, думая, что Колосников дурачится.

Глаза Колосникова остекляяели, рот раскрылся. Все это было настолько страяне, что подполковник насторожился.

— Что с вами, Александр Константинович? Вам плохо? — взволнованно спрашивал он, но майор лишь хватал ртом воздух, словно рыбина, выброшенная на берег, и не мог произнести ни слова.

Подполковник осторожно опустил Колосникова на пол и начал массировать ему грудь. Стальная иголка вошла в сердце, и майор, коротко охнув, замер навсегда.

— Чего стоите? — рявкнул подполковник. — Врача быстрее!

Один из сотрудников бросился за доктором, а остальные подхватили грузное тело Колосникова и понесли в кабинет. Подполковник, вглянув на Савелия, грозно бросил: