– Когда встретил девушку, которая так сильно любила младшую сестру, что силой своего желания вернула ее к жизни. Ты можешь обладать какой угодно магией, но подлинное могущество заключается именно в такой любви.

– Тем не менее никакая любовь в мире не вернула бы Теллу к жизни без моей магии.

– Если бы не твоя магия, она вообще бы не умерла. – Улыбка Хулиана угасла. – Телла нашла бы другой способ. Она не нуждалась и не нуждается в том, чтобы ты спасал ее. На самом деле ей следует спасать тебя.

Скарлетт

Скарлетт смотрела в зеркало, висевшее над туалетным столиком из розового мрамора, и пыталась не заплакать от открывающегося ее взору зрелища. Телла бы точно удержалась от слез, превратила бы свою боль в силу и использовала ее, чтобы найти способ все исправить, – чего бы это ни стоило.

Скарлетт тоже может так сделать: ради своей сестры, Хулиана, всех жителей империи и себя самой. Даже если в данный момент это кажется невозможным.

По крайней мере, сестра и Хулиан ее сейчас не видят.

Скарлетт продолжала пристально вглядываться в свое новое отражение в зеркале, вернувшись мыслями к прошлой ночи, когда передала последнюю записку Телле и Хулиану и все пошло наперекосяк.

С тех пор как Скарлетт впервые попала в Зверинец, раз в день лавандовые глаза Узницы становились молочно-белыми – она созерцала фрагменты будущего. Как она сказала Скарлетт: «Чтобы одолеть Упавшую Звезду, нужно стать той, кто ему всего желанней».

От Скарлетт Упавшая Звезда хотел лишь одного – чтобы она овладела своими силами и научилась управлять эмоциями других. Ее первоначальный план состоял в том, чтобы именно это и сделать – развивать свои силы и, воздействуя на его чувства, заставить его полюбить ее, тем самым превратив в смертного.

Но в последние пару дней Упавшая Звезда ясно дал понять, что успех Скарлетт станет катализатором, который превратит ее в бессмертную Мойру.

Он сказал ей это специально, чтобы вдохновить работать усерднее. Но Скарлетт знала, что, став бессмертной, утратит способность любить. Любовь была краеугольным камнем ее побуждений, и она не представляла, в кого бы превратилась, вдруг лишившись ее. Что, если так она станет похожей на своего отца, помешанного на обретении власти?

Поэтому, несмотря на предупреждение Аниссы, Скарлетт планировала добыть кровь, необходимую Телле и Хулиану для Русики.

* * *

– Ты уверена, что хочешь пройти через это? – спросила Узница. – Я не умею лгать, поэтому если угрожаю, то должна быть готова привести угрозу в исполнение. А если он поймает тебя, волшебный ключ не поможет убежать из созданной им клетки.

– Знаю, – отозвалась Скарлетт. – Если моя затея сработает, никому из нас вообще не придется беспокоиться о пленении в клетке. – Что было одной из причин, по которой она решила довериться этой Мойре. Скарлетт не верила, что Анисса искренне за нее переживает, но в том, что она хотела выбраться из своей тюрьмы, не сомневалась. – Думаю, все получится, но если ты передумала…

– Подобные стычки случались у нас с Гавриилом на протяжении десятилетий. – Узница спрыгнула со своего насеста и подошла поближе к Скарлетт. – Я способна справиться со всем, что бы он мне ни уготовил.

– И я тоже, – подхватила Скарлетт, изображая уверенность, которой в действительности не чувствовала. Она выронила бокал, и он разбился о мраморный пол. Во все стороны дождем брызнули острые осколки, а гранатовое вино растеклось, испачкав подол ее розового платья. Узница протянула руку через решетку и подняла самый большой осколок стекла.

Мгновение спустя Скарлетт закричала достаточно громко, чтобы услышал дежуривший за дверью стражник. Он тут же шумно ворвался внутрь, и его глазам открылась страшная картина: Скарлетт прижата к клетке Аниссы, которая просунула руку через решетку и приставила осколок стекла к ее шее. Стражника немедленно окутало облако страха цвета плесени, и он потянулся за своим мечом.

– На твоем месте я не стала бы этого делать, если только не хочешь, чтобы я ее прикончила. – Узница приставила осколок битого стекла к беззащитному горлу Скарлетт. – Итак, – непринужденно продолжила она, – иди, приведи Гавриила. Расскажи ему, что ты видел. Если он не явится прямо сейчас, я перережу его дочери горло.

Стражник тотчас повиновался. Как и Скарлетт, он знал, что Узница не умеет лгать.

– Надеюсь, что это сработает, – прошептала Мойра, едва он ушел. – Мне не доставило бы никакого удовольствия убить тебя.

– Да я и сама не особенно хочу умирать, – подхватила Скарлетт, надеясь, что не переоценила собственную значимость для Упавшей Звезды. Она не сомневалась, что безразлична ему, и он уж точно не питает к ней любви. Но по тому количеству времени, которое он проводил каждый день, работая с ней, чтобы пробудить ее силы, она заключила, что его очень волнуют ее способности и то, что она может для него сделать. Все же ее ладони вспотели, когда он вошел внутрь.

Скарлетт не знала и знать не хотела, чем он был занят и отчего его белая рубашка оказалась забрызгана кровью, а в глазах плескалась ярость. От источаемых им красных искр в комнате сразу стало жарче.

– Только попробуй испепелить меня своим пламенем, и я убью ее, – предупредила Узница из-за решетки. – Если она тебе нужна, иди и забери ее сам.

Скарлетт незачем было имитировать дрожь, вызванную этими словами. Поскольку Узница не способна лгать, ей в самом деле пришлось бы исполнить свою угрозу, пусти Упавшая Звезда в ход свой огонь. Однако и Скарлетт, и Узница сознательно пошли на этот риск. Если бы Гавриил воспользовался своей магией, то победил бы Аниссу прежде, чем она успела ударить его разбитым стеклом и собрать кровь, в которой нуждалась Скарлетт.

Искры Гавриила потухли, и он в мгновение ока пересек комнату. Скарлетт дернулась, а Узница оттолкнула ее в сторону и полоснула Упавшую Звезду осколком по горлу.

Порез вышел идеальным и кровавым.

Чересчур идеальным. Но Скарлетт поймет это только позже.

Она подскочила к Упавшей Звезде, когда тот опустился на колени, и прижала носовой платок к его кровоточащему горлу, чтобы собрать льющуюся кровь. Он тем временем закрыл глаза и умер.

Ничего более мерзкого Скарлетт никогда в жизни делать не приходилось. Неужели вот это и значит быть Мойрой? Хотя прошло меньше минуты, ей показалось, что минула целая вечность, прежде чем его золотистые глаза закрылись, а тело обмякло. Скарлетт не могла унять дрожь в ногах и в руках. Она понимала, что он умер не навсегда, хотя и заслужил этого. Он убил ее мать и бесчисленное множество других людей. И все же его кончина казалась неправильной.

Вообразив, что сделает разъяренный Гавриил, когда вернется к жизни, Скарлетт поспешила действовать.