– В вашем такие прагматики, как ты, проживают свои дни в сумасшедшем доме! – отмахнулся Дмитрий, но тут же вспомнил о душевных муках ПервоДима, и ему стало стыдно, ровно до тех пор, пока тот не вобрал в себя его эмоции.

Возвращаясь в Сеть, Дмитрий уперся взглядом в рвущихся на свободу скакунов, терзающих узду множеством клювов, и тихо пробормотал:

– Ну уж нет! Тогда лучше его.

– Хмм! Никуда вы без меня не денетесь! – засмеялся довольный Вирусапиенс. – Давай, Емеля, коннектиться к гуорку. Время не ждет – нужно влезть в этот плазменный помидор, и кажется мне, что это будет совсем не просто.

* * *

Дмитрий молча рассматривал странную троицу. Взлохмаченный, с мешками под глазами и нечёсаной бородой, Емельян устроился в компьютерном кресле, спиной к составленным друг на друга системным блокам. Перед ним висел Русса. И завершал фантасмагорическую картину Пугачев. Восседая в позе лотоса, он прикрыл глаза и вытянул руки перед собой так, что они едва на касались боков гуорка, отчего казалось, что тот держится в воздухе только благодаря его усилиям.

Второй час друзья колдовали над Руссой. Что они делали, для Потемкина оставалось загадкой, однако не нужно было быть великим аналитиком, чтобы догадаться, что у них пока ничего не получается. Емельян медленно повернул голову, переводя взгляд с монитора на поверхность плазмоида, и, повторив в двести сорок пятый раз «черт!», посмотрел на Пугачева.

– Это ты у нас на все руки дока, а я даже не компьютерщик.

За спиной раздался треск, и Дмитрий обернулся. Яркая вспышка озарила громадное помещение, воздух над одним из постаментов уплотнился, превращаясь в искрящийся кокон, и из него выскочил разъяренный Жора. Оглядываясь, он с трудом успел увернуться от растянувшегося в воздухе фиолетового сгустка.

Маленький аморф плюхнулся на постамент и, быстро растекаясь тонкой лужицей, тут же заполз под неподвижную фигуру лежащего на возвышении человека. Тот дернулся, мелко задрожал, на губах выступила черная пена.

– Убери его! – ПервоДим вытолкнул мыследему, в которой Ванькин и Анатолий исчезают вместе с аморфом.

Накрывая чернеющее тело мужчины силовой сферой защитника, Дмитрий вытолкнул пораженного аморфом во вспыхнувшую над постаментом воронку Где-то глубоко внутри мелькнула досада, но тут же исчезла: уверенность, что он ничем не смог бы помочь, мгновенно оправдала и утешила его душу.

– Уфф! – выдохнул Жора, ощупывая себя, как будто проверял, все ли на месте: ноги, туловище, голова. Закончив «инвентаризацию», он посмотрел на Емельяна, перевел взгляд на гуорка. И в этот момент что-то произошло с его телом. Лицо окаменело. Испуганная физиономия мгновенно превратилась в безжизненную маску. Руки плетьми повисли вдоль тела. Хакер медленно подошел к компьютерам, постоял в неподвижности несколько секунд, едва заметно сжимая и разжимая пальцы. Отрешенный взгляд в очередной раз коснулся плазмоида. Жора шагнул к Пугачеву. Что-то произнес, при этом лицо его оставалось бесстрастным и неживым: ни одна черточка не пошевелилась, словно он забыл о существовании эмоций.

Наблюдая за странным поведением хакера, Дмитрий задумался. Жора без жестикуляции – это уже и не Жора вовсе.

Пока он соображал, ПервоДим бесцеремонно забрался в голову хакера, и перед глазами Потемкина поплыли сложнейшие узоры чужих мыслеформ. Накладываясь на картину привычной реальности, схема необычайной конструкции быстро опадала, пока не рассыпалась на отдельные символы и цифры. Знаки исчезли, и на их месте возникла – невозможная для ментального пространства человека – пустота. Из черной бесконечности исходил нечеловеческий взгляд. Кто-то большой и недовольный излишним вниманием к своей персоне с интересом наблюдал за Дмитрием. Ощущая прикосновение нечеловеческой мысли, Потемкин поежился. Холод прокатился по телу, крупные мурашки поползли по спине, напряглись подрагивающие мышцы, сердце замерло, отказываясь качать кровь. Он словно провалился в ледяную прорубь и теперь ждал, пока организм отойдет от потрясения и синхронизирует работу отдельных органов.

– Получилось! – услышал он радостный крик Вячеслава, медленно открыл глаза и уставился на довольную физиономию друга.

Тот улыбался. Приблизив лицо к остывающему боку Руссы, делал вид, что прислушивается к тому, что происходит в глубине плазмоида.

Дмитрий тряхнул головой, пытаясь прогнать наваждение. Ему вдруг показалось, что волосы Вячеслава ожили и потянулись навстречу тонким светящимся ниточкам, выходящим из плазменного шара. Светлые пряди, удлиняясь, коснулись огненных жгутиков и тут же нырнули в утробу гуорка.

К другой стороне гуорка подсел Жора, в точности повторяя позу Вячеслава, прижался к раскаленному боку, только руки его продолжали выбивать быструю дробь на невидимой клавиатуре.

Дмитрий хмыкнул, хлопнул себя по лбу, ругая за несообразительность, и быстро вошел в сеть, понимая, что основные действа сейчас разворачиваются в виртуальном мире.

И действительно, стоило ему погрузиться в киберпространство, как он тут же обнаружил копию сросшихся Сиамских близнецов. Только на месте Вячеслава восседал Вирусапиенс, а Жору заменил Емельян. Прижимаясь друг к другу лбами, два бородача не отрывали глаз от маленькой искорки, разгорающейся между ними. Огонек рос, превращаясь вначале в горящий апельсин, затем в пылающий мячик и, наконец, в большой огненный шар, в котором Дмитрий без труда узнал гуорка, и в котором растворилась голова Вирусапиенса, а затем и все его тело. Горящий силуэт повисел несколько секунд в воздухе, передвинулся к внешнему шлюзу и исчез, как исчезла вместе с ним и сеть. Дмитрий открыл глаза, нашел системные блоки – стоят как и прежде рядом с Емельяном, шумят вентиляторами. Только сети нет. Никаких признаков, ничего, он прислушался и понял, что компьютеры в зале один за другим отключаются.

– Я все не могу понять, – мысль ПервоДима вывела его из состояния глубокой задумчивости.

Потемкин хлопнул глазами и увидел стоящего перед собой Жору. Хакер, озираясь по сторонам, удивленно хлопал глазами.

– Почему аморф уничтожил Ванькина, а людей в очереди не тронул? – услышал он мысль ПервоДима.

Дмитрий вспомнил Илью. Перед глазами мелькнул улыбающийся Анатолий. Холодная волна поднялась от живота. Ощущая пустоту, заполнившую грудную клетку, он тяжело вздохнул. В тот же миг в мыслесферу ворвалась шумная ватага многоДимов и комок, застрявший в горле, исчез.

– Оставьте меня в покое, дайте мне хоть на мгновение побыть человеком! – рявкнул Дмитрий, но голоса в голове не исчезли.

– Может быть, среди них нашелся кто-то с неугодным ему вирусом, – предположил один из Димов.

– Не тронул? Вы видели, что от них осталось? Оболочки! Пустые безумные оболочки!

– Получается, что Демон настроен на уничтожение Хомо Либерис, а не человечества, как такового, – продолжил другой, заставляя Дмитрия удивиться.

– Из чего это следует? – зашипел Потемкин.

Он уже давно понял, что злость его никто не берет на себя, может всем ее и без него хватает, а может, ПервоДим решил, что ему полезно стать чуточку тверже. «Нет, я все-таки найду твою слабую точку, и тогда ты оставишь мои эмоции в покое», – подумал он, ничуть не переживая, что все его мысли доступны всем Димам.