– Наверняка, – с готовностью согласился саламандр. – Вопрос вот в чем: если жертва недавняя, то кто или что так быстро обглодал мясо с костей? – Легкий свет лился из его выпуклых глаз, когда он вглядывался в темноту.

– Если бы у меня была дуара, – прошептал Джон-Том, – я бы мог наколдовать лестницу, или веревку, или что-нибудь еще. Если бы мы…

Его прервал шум сверху – голоса и звуки церемониальных труб.

– Уйдите из-под отверстия и храните молчание, – приказал Оплод.

Все быстро отбежали.

Послышались звуки борьбы, еще раз взвыли трубы, затем раздался ужасный высокий крик, громкость которого быстро нарастала. Он резко оборвался, когда что-то ударилось об пол с влажным, неприятным стуком.

Упавший дернулся, а затем затих.

Звуки наверху замерли. Джон-Том осторожно выглянул и ничего не увидел. Беглецы медленно собрались вокруг того, что было сброшено в колодец.

Это была макака, ростом не более четырех футов. Разорванный белый кружевной воротник окружал шею, под ним был зелено-голубой вязаный жакет, заправленный в темно-зеленые шорты из блестящей змеиной кожи.

Рукава украшала золотая вышивка, а узкую талию стягивал золотой пояс.

Шея была согнута под неестественным углом. Одна рука вывернулась за спину. Открытые глаза уставились в отверстие колодца.

– Умер мгновенно, – мягко прокомментировал Оплод. – При ударе сломал шею. Бедняга!

Каскоум пробрался вперед.

– Я знал его. Это почтенный Иестутия.

– Да, я тоже его знала, – склонилась над телом Силринди. – Один из наиболее уважаемых горожан! – Она взглянула на отверстие колодца. – Маркус чувствует себя очень уверенно, если начал убивать таких выдающихся людей.

– Потише, потише, – заворчал Мадж откуда-то слева.

– Послушай, выдр, только что был предательски убит один из наших друзей и коллег, и я не вижу причины…

– Заткнись, пожирательница орехов, или я засуну тебе в глотку твой собственный хвост. – Голос выдра понизился на октаву. – Здесь есть что-то.

По спине Джон-Тома пробежал холодок. Он вспомнил, что кто-то обглодал мясо с первого черепа.

– Мадж, мы проверили…

– Здесь, выше, есть еще один туннель, друзья. Большой. А в нем что-то начинает двигаться.

– Ты пытаешься напугать нас, – нервно сказала Силринди.

– Ну что ж, убедитесь сами, ваша честь, – с сарказмом ответил Мадж.

– Вы думаете, мне нечем заняться, как только выдумывать страшные истории, так, что ли?

Подойдя ближе, он положил лапу на плечо белке.

– Почему бы вам не пойти и не посмотреть самой, чтоб доказать всем, какой я лжец.

Ноги Силринди, казалось, приросли к полу.

– Слушайте, вы все, – вмешалась Мемоу.

Мадж и Силринди прекратили спор, когда вдали что-то заскребло по камням. Потом послышался тяжелый вздох.

Сквозняком потянуло из другого туннеля, подумал Джон-Том, или кто-то просыпается.

Неосознанно все попятились назад, к дренажному туннелю.

– Что об этом говорят старые легенды? – спросил Джон-Том волшебника Оплода.

– Ничего, – шепотом ответил тот. – Здесь никого не должно быть. Это место для мертвых.

Хрусть! Посыпался гравий. Звук сопровождался мощным выдохом и запахом горелого угля. Куорли вцепилась в лапу Маджа.

– Оно идет сюда!

– Стой спокойно, не показывай вида, что мы боимся, – посоветовал Мадж, пытаясь укрыться за Мемоу и Сэссвайс.

Оплод поднял руку и прошептал несколько слов, но это не подействовало на то, что приближалось к ним медленно, но неотвратимо.

– Бесполезно! Я по-прежнему нахожусь под действием заклинания, которое Маркус наложил на меня. Я не могу освободиться.

– Приготовьтесь бежать в туннель, – сказала Мемоу. Вход в него был рядом, но нужно время, чтобы всем забраться туда через узкое отверстие. Внезапная перебежка и толчея у входа могли привлечь внимание того, что приближалось к ним из темноты.

Тут на миг вспыхнуло пламя, сопровождаемое тяжелым едким запахом.

Затем раздалось низкое ворчание – мощное, утробное.

– Попытайся-ка что-нибудь спеть, приятель, – попросил Мадж Джон-Тома.

– Но у меня нет дуары.

– Все равно, попытайся, кореш, попробуй хоть что-нибудь.

– Сэссвайс, – сказала Мемоу, – ты, Флатц и я попытаемся отвлечь его внимание, пока остальные по одному заберутся в туннель. Остальным приготовиться!

Выдры нащупывали старые кости, камни – все, что можно было использовать как оружие.

Джон-Том начал петь. В голове у него не было ни планов, ни блестящих идей. Он был уверен, что магия не сработает без дуары, но все равно нужно было попробовать. Даже если ничего не произойдет, это поможет отвлечь внимание твари, пока остальные не скроются. Первые ноты дрожали, но по мере того как Джон-Том пел, голос его выровнялся.

Он слышал, как его спутники бегут ко входу в туннель.

Неясная огромная тень придвинулась к нему и остановилась. Мадж обратился к Джон-Тому:

– Ну же, приятель! Продолжай петь. Это действует!

Не может быть, думал Джон-Том. Без дуары магия бессильна.

Однако сомневаться не приходилось: тварь остановилась в непосредственной близости от него.

Затем громоподобный шепот заполнил помещение.

– Джон-Том!

– Черт возьми, – пробормотала Сплитч, – оно его знает!

– Чаропевец! – Эхо далеко разнеслось в темноте. Джон-Том прищурился, пытаясь что-нибудь разглядеть. Он сделал осторожный шаг вперед.

Вспышка разорвала тьму над его головой. Выдры и советники закричали и в панике бросились к туннелю, налетая друг на друга и спотыкаясь о кости. Но Джон-Том не двигался. Огонь прошел прямо над ним. Он был направлен не в его друзей, а в потолок, чтобы осветить пещеру, ничего не разрушая.

Неожиданно яркий огонь резал глаза, но не так сильно, чтобы Джон-Том не узнал того, кто был его источником.

– Товарищ Фаламеезар, – взволнованно спросил он, – это ты?

Появилась огромная когтистая лапа и подхватила Джон-Тома; он явственно ощутил кожистую перепонку между пальцами. Лапа донесла его до гигантского рта, полного острых кривых зубов. Если чудовище вздумает дыхнуть, то через секунду от чаропевца останутся только угли и обожженные кости. Но в воздухе чувствовался лишь жар, запах серы и ни малейшего намека на ароматы крематория.

– Неужели это ты, Фаламеезар? Черт меня побери, как я рад!