Все же немцы всерьез занимались перед войной здоровьем нации. Молодняк у них был в основном спортивный, причем не накачанный толканием железа, как в будущем. Занимались фрицы больше прикладными видами спорта, а конкретно этот лейтенант, очевидно, боксом. Во всяком случае, реакция у него была отменная, да и стойку он принял соответствующую.

С минуту они кружили по кабинету, задевая мебель, у которой оказалось на диво много острых и твердых углов. Что характерно, фриц не пытался кричать или хвататься за оружие. Хромов, впрочем, тоже. И достал его немец первым, проведя классический джеб.

Хромову показалось, что его конь лягнул. Была здесь возможность ощутить на собственной шкуре, знакомо. Сейчас ощущения были очень похожие. Однако же это был не первый бой в его карьере. Он устоял, смог заблокировать второй удар попытавшегося развить успех немца и, оказавшись внезапно с ним лицом к лицу, врезал противнику лбом в переносицу.

Вот чего-чего, а такой подлянки лейтенант явно не ожидал. На ногах, правда, устоял, но ориентацию потерял. Ненадолго. Может, на пару секунд, но Хромову этого хватило. Апперкот, заставивший немца откинуться назад, окончательно теряя связь с реальностью, затем удар ногой в пах, ну и, на финал, сцепленными руками по спине и одновременно коленом в лицо. Не так чтобы очень страшно, однако с ног этот удар немца сбил, и, когда он пришел в себя, то обнаружил, что качественно, со знанием дела связан. С момента, когда Хромов вошел в кабинет, не прошло и пяти минут.

Чем бы тебе рот заткнуть, подумал Хромов. Не носки же стягивать… Ладно. Быстрое охлопывание карманов пленного – и вот он, носовой платок. Идеально чистый, Сергей даже на миг почувствовал уважение к немцу. Запихать его в рот поверженного врага, чтоб не заорал, потом взять со стола самого что ни на есть советского вида графин с водой. Жадно выпить половину, а остальное вылить на голову фрицу, после чего общая мутность в его глазах медленно развеялась.

– Слушай меня внимательно, – Хромов говорил медленно и аккуратно. Его кое-как освоенный немецкий выглядел бесконечно далеким от совершенства, но оставалось надеяться, что пленный сможет уловить суть услышанного. – Я пришел за своими людьми, и я уйду с ними. Если ты мне поможешь, то останешься жив. Если нет – умрешь, а я справлюсь без тебя. Выбирай.

Немец молчал. Ах да!.. Хромов аккуратно, кончиками пальцев взялся за кончик носового платка, вытащил его изо рта немца и тут же услышал много нового и интересного в свой адрес. Похоже, сбить противника с ног получилось, а вот победить… И что с ним теперь делать прикажете? Нет, склонить к сотрудничеству можно любого, но время! А, пес с ним!

Короткое движение – и немец выпадает в нирвану. Часа полтора пролежит, не меньше. Можно было убить, за последнее время это стало проще, чем высморкаться, но… Что-то все же его удерживало. Кто-то назовет это слюнтяйством, вот только даже когда Сергей выступал на ринге, он не добивал проигравших, дравшихся честно. А значит, пусть живет. Хромов вновь запихал ему в рот кляп – так, на всякий случай. Быстро осмотрел кабинет. Надо же, какой предусмотрительный фриц!

Праздник души, вот как это называется. Помимо штатного вальтера еще и автомат. В коридоре быстро обшарил ранее убитых фрицев. У рядового ничего, а вот у фельдфебеля аж два ствола – автомат, небрежно прислоненный в углу, и пистолет. Кстати, советский ТТ – видать, трофей. Чтоб было, значит. Не фриц, а какой-то хохол прямо. Сергей тут же присовокупил его оружие к своему арсеналу. Так, остается теперь добраться до места содержания пленных, в подвал. Интересно, удастся пройти туда напрямую, или придется выходить на улицу?

Скрип двери… Проклятие, он не заблокировал вход! Хромов развернулся и лицом к лицу столкнулся с высоким немцем. Первое, рефлекторное, действие вошедшего – в струнку вытянуться перед офицером – дало разведчику секунду, чтобы сориентироваться в раскладах. И, когда фриц осознал, что видит труп фельдфебеля, крикнуть, поднимая тревогу, он уже не успел. Короткий, сильный удар в гортань сразу же заставил его позабыть о криках и начать бороться за глоток воздуха. А еще через минуту, чуть придя в себя, он увидел перед глазами ствол пистолета.

В отличие от лейтенанта, этот вояка был в возрасте и далеко не столь мотивирован на верность своему фюреру. Во всяком случае, то, что он рабочий, а на выборах в рейхстаг и вовсе голосовал за коммунистов, было первой информацией, полученной Хромовым. Абсолютно бесполезной вроде бы информацией, зато сразу давшей понять: с этим умником проблем не будет.

Так и получилось. Раскололся до донышка. Показал путь в подвал непосредственно из здания. И даже не пикнул, когда Хромов снимал часовых – быстро, жестко, ножом. Впрочем, те, опять же, не были готовы к тому, что их сейчас будут убивать, куда больше немцев заботило, как они будут выглядеть в глазах офицера. Так себе выглядели, откровенно говоря: и форма помятая, и лежат неэстетично. Зато винтовки в образцовом порядке. И ключи от затрапезного вида амбарного замка при них нашлись, что несколько примирило Хромова с необходимостью терпеть издевательства над своим художественным вкусом.

Аккуратно тюкнув проводника рукоятью вальтера в затылок, чем обеспечил ему глубокий, хотя и нездоровый сон, а себе неплохую профилактику сюрпризов, Сергей открыл замок. Навалившись, поднял тяжелый и неудобный засов. Открыл дверь и негромко сказал:

– Шульц, почему не построен личный состав?

Когда они выходили из здания, механики все еще выглядели ошарашенными, но оружие те, кому оно досталось, держали крепко. Конечно, они были в шоке – через час их должны были казнить, и вдруг такой поворот судьбы. Но жить-то хотели, а значит, сражаться будут до конца. Пусть даже и против соотечественников.

А снаружи только-только закончилась эпопея с незадачливым водителем – времени-то прошло всего ничего. Сейчас пострадавший как раз сидел, опершись на колесо своего грузовика. Судя по всему, ему то ли помяло, то ли переломало ребра, да и ноги тоже пострадали. Остальные, вперемешку немцы и словаки, сгрудились вокруг. Судя по тому, что зубоскалили, угрозы жизни товарищу они не видели. Ну, это как сказать…

– Hände hoch! Schnell![21]

Слова эти прозвучали как гром среди ясного неба. Немцы развернулись одновременно, словно намертво стянутые одной планкой. И удивление у них на лицах было написано безмерное. Особенно бросилось в глаза Хромову лицо одного из них, совсем молодого солдата. Челюсть немца отвисла едва не до груди, а папироса, которую он курил, намертво прилипла к нижней губе, делая его похожим на стереотипный образ гопника. Да они и были, откровенно говоря, не более чем дешевыми гопниками, пришедшими сюда в надежде ненапряжно прогуляться и безбоязненно пограбить. Только вот вместо этого угодили в мясорубку, и только сейчас до них дошло, в какую задницу их засосало.

Может, они бы и попытались еще дернуться – в конце концов, совсем уж трусов здесь не держали, а среди беглецов вооружены были меньше половины. Да и наверняка кто-то да понял, что поднимется шум, живо примчится помощь… Вот только они до нее уже не доживут – за высоким забором громко защелкали автоматные затворы, и появились разведчики во главе с Селиверстовым. И, видя это, Хромов улыбнулся уголками рта – не было на лицах врагов решимости ценой своей жизни остановить его бойцов и гарантированно, без вариантов умереть за своего фюрера. А за чужого, как для словаков, – тем более.