Парня не было. Он вертел головой, поднимался на цыпочки, подпрыгивал, но в полумраке зала да при бьющих по глазам ярких пятнах прожекторов различить лица было почти невозможно. Где же, где этот Бёс? Куда подевался? Притаился и наблюдает за своей паствой?

Костик подпрыгнул, ухватился за пластиковый косяк двери и подтянулся, больно стукнувшись головой о притолоку. С высоты можно было оглядеть весь зал. На противоположном конце танцпола он увидел Лену, рядом с ней мелькнула тень долговязого парня. Даже показалось, что он говорил с ней, наклонившись к самому уху.

Костик спрыгнул и вновь начал продираться сквозь орду разгорячённых, потных, пульсирующих тел.

«Ангел в небе следит за тобоййй», — надрывался солист, переходя на визг в конце каждой фразы.

«Оййй», — подхватывала публика.

Вынырнул Костик уже изрядно помятый, на рубашке не хватало двух оторванных «с мясом» пуговиц. Но парень вновь исчез.

Лена наблюдала за ним, не скрывая любопытства.

— Лен, — отдышавшись и снова глотнув колы из её бутылки, сказал Костик. — Где этот… длинный, который стоял рядом с тобой?

Лена выпрямила спину, напряглась, демонстративно равнодушно пожала плечами.

— Ну парень, он тебе ещё говорил что-то на ухо!

Лена хмуро взглянула на Костика.

— Вот уж не думала, что ты такой!

— Какой «такой»?

— И давно ты этим балуешься? — фыркнула она и отвернулась.

— Чем балуюсь, Ленка? — Костик взял её за плечи и, развернув к себе, заглянул в глаза. — Где длинный? У меня разговор к нему.

— Знаю, какой у тебя к нему разговор. Дурь купить хочешь?

Костик на секунду замер в недоумении.

— Ты его знаешь? Что он тебе говорил? Куда пошёл?

— Без понятия.

— Лен, это очень важно, понимаешь! Этот парень, я так вычислил, — Бёс.

Сказал и осёкся. Зачем ляпнул? Теперь придётся объяснять. Эх, правильно дед говорит, все беды от языка бедового!

Лена засмеялась так, что почти согнулась пополам.

— И что тебе так смешно?

— Да этот чувак наркоту продаёт! Вот и мне предлагал, осторожно так, намёками, издалека. Я послала его.

— И правильно сделала.

Ах, вот оно что! Дурь втюхивает, подонок! Костик вновь повертел головой и увидел «ускользающего» парня метрах в пяти от себя, окружённого танцующими девчонками. Разглядев его внимательней, насколько позволяли мелькавшие тела и головы, Костик заметил, что тот похлопал по кисти левой руки и осторожно вытащил из-под банданы что-то маленькое, похожее на окурок. Девушка и молодой человек заслонили его на мгновение, а когда повернулись в сторону Костика, долговязого уже и след простыл. Вот, значит, как! Ушлый деляга уже приспособил отличительный джибобский знак под тару для дури! И ведь не догадаешься сходу! Костик инстинктивно сжал кулаки.

— Ну, насмешил! — не унималась Лена.

— А ты… Ты что знаешь про Бёса? — повернулся к ней Костик.

— Зачем он тебе?

— Говорю же, разговор к нему есть.

— Какой такой разговор?

— Мужской, Лен. Не выведывай.

— А ты мне сперва расскажи, я, может, совет какой дельный дам.

— Так ты знаешь его или нет? — начал терять терпение Костик.

Лена молчала, очевидно, продумывая ответ.

— Так да или нет?

— Может быть «да», а может и «нет».

— Ле-на! — взмолился Костик.

Определённо она что-то знает! Или ломается, играет с ним, как с плюшевым зайцем?

— Не хочешь — не говори. Просто покажи мне его, ладно?

Лена продолжала лукаво смотреть на Костика.

«А ведь неглупая девчонка… Пацанский прикид ей только не идёт, лучше бы платье в клуб надела», — подумал он, но развивать мысль было некогда. Дело, ради которого Костик пришёл сюда, пока не выполнено. Да и состоится ли встреча? Похоже, «Дзоты» отпели и основную программу, и «бисовку».

Он оказался прав. Повтор пары коротких песен после поклонов и аплодисментов — на сленге «бисовка» — уже закончился. Ревущая толпа, конечно же, отпускать своих кумиров не хотела, стояли свист и визг. Солист с гитаристом что-то крикнули поклонникам и ушли со сцены. Через минуту показались парни в комбинезонах и принялись ловко свинчивать аппаратуру. Для всех это означало только одно: «Дзоты» уже точно не выйдут.

Ликующая толпа задёргалась вновь. Стайка девчонок кинулась к выходу, до уха Костика донеслось: «Караулить у служебки…»

И тут послышался крик откуда-то сбоку, где людская масса шевелилась активнее. Радиус толкотни быстро расширялся, какими-то волнами передаваясь толпе и распространяясь по залу подобно цунами. Кто-то крикнул: «Бей джибобские морды!»

И началось!

Было ощущение, что драка, словно самостоятельный организм, с трудом дождалась конца представления и наконец-то получила возможность расправить плечи, выпрямиться в полный рост и показать всем драконий оскал. Она уж точно не была неожиданностью! В тусклом свете замелькали голые по локоть руки, к девчачьему визгу прибавились многослойный мат и стук — не то ударов, не то падающих на пол тел.

Костик мигом схватил Лену за руку и начал продираться к выходу.

Она не вырывалась, покорно следовала за Костиком, и когда он обернулся, увидел, что глаза её полны ужаса.

У выходов появились крепкие молодцы в униформе — по всей видимости, охрана клуба, но их было ничтожно мало по сравнению с остервенело дубасящими друг друга парнями.

Костик увидел цепь, намотанную на кулак верзилы, вытирающего банданой кровь с губы. Металл поблёскивал в тусклом свете, напоминая чёрно-белую картинку из какого-то давнего комикса.

— Стойте! Что вы делаете! — во всю глотку заорал Костик. — Джибобы не….

Тут его сбили с ног, кто-то наступил ему на голову, сверху упали сразу двое пацанов, продолжавших дубасить друг друга, катаясь по спине Костика.

«Ну, и где же ты, Бёс? Грош цена тебе как лидеру, если ты здесь, в зале, и допускаешь такое!!!»

Он скинул с себя дерущихся, вскочил на ноги, свистнул, что есть мочи, сложив колечком пальцы, как учил дед.

— Бёс!!! — он вложил в крик всю силу своих лёгких.

Вокруг была сплошная каша из людей, с банданами и без. Истошно орал что-то в динамики администратор клуба, беснующаяся толпа уже подмяла под себя «секьюрити». Костик заметил Хоменко, держащегося за живот и отползающего к стене. Ещё секунда, и тот исчез из вида, накрытый куском отодранной от сцены обшивки.

Костик повернулся к застывшей в оцепенении Лене и поднял её на руки. Она показалась ему невероятно лёгкой, невесомой, обхватила его за шею, как испуганный ребёнок.