– Вы прекрасно выглядите, госпожа посол. Хорошо отдохнули?

– Да, спасибо.

Они стали обсуждать вопрос о румынском полковнике, который хотел бы бежать на Запад.

– Для нас он будет ценным источником информации. Он уже кое-что передал нам. Я займусь им, но хочу, чтобы вы были готовы к реакции Ионеску.

– Спасибо, мистер Мальц.

Он встал.

Повинуясь внезапному порыву, Мэри спросила:

– Подождите. Можно обратиться к вам с просьбой?

– Конечно.

Она не знала, с чего начать.

– Только это лично и конфиденциально.

– Звучит почти как наш девиз, – улыбнулся Мальц.

– Мне нужна кое-какая информация, касающаяся доктора Луи Дефорже. Знаете такого?

– Да, он работает во французском посольстве. Что вы хотите про него узнать?

Это оказалось труднее, чем она себе представляла. Это было предательство.

– Я… Я хотела бы узнать, был ли доктор Дефорже женат и были ли у него дети. Вы сможете это узнать?

– Да. Вас устроит ответ через двадцать четыре часа?

– Да, конечно.

«Пожалуйста, прости меня, Луи».

* * *

Чуть позже в кабинет к Мэри вошел Майк Слейд. – Доброе утро.

– Доброе утро.

Он поставил перед ней чашку кофе. В нем что-то изменилось. Она не знала, что именно, но у нее было такое чувство, что ему известно, где она провела выходные. Неужели у него повсюду шпионы?

Она отпила кофе. Отличный, как всегда. «Это единственное, что он умеет хорошо делать», – подумала Мэри.

– У нас проблемы, – сказал он.

Целое утро они обсуждали вопрос о румынах, которые хотели эмигрировать на Запад, румынский финансовый кризис, говорили о девушке, которая забеременела от американского пехотинца, и о десятках других вопросов. Под конец Майк Слейд выглядел более усталым, чем обычно.

– Завтра открывается балетный сезон, – сказал он. – Будет танцевать Корина Соколи.

Мэри было знакомо это имя. Корина считалась одной из лучших балерин мира.

– У меня есть билеты. Если вы хотите…

– Нет, спасибо.

Она вспомнила, что случилось, когда она взяла у него билеты в прошлый раз. К тому же у нее не будет времени. Сегодня она идет на званый ужин в китайское посольство, а после встречается с Луи у себя в резиденции. Надо сделать так, чтобы их меньше видели вместе. Она знала, что нарушает правила, заведя роман с представителем другого посольства. Но ведь это не просто роман.

* * *

Готовясь к приему, Мэри открыла шкаф, чтобы взять оттуда вечернее платье, и обнаружила, что служанка постирала его, вместо того, чтобы отдать в химчистку. Платье было испорчено.

«Я уволю ее», – в гневе подумала Мэри. – «Правда, я не могу этого сделать. Проклятые правила».

Мэри почувствовала внезапную усталость. Она прилегла на постель. «Если бы можно было никуда не ходить. Как хорошо было бы остаться дома и лечь спать. Но вам надо идти, госпожа посол. Ваша страна в ваших руках».

Она лежала, предаваясь фантазиям. Она останется лежать в постели вместо того, чтобы пойти на званый ужин. Китайский посол будет встречать гостей, ожидая ее прибытия. Наконец объявят ужин. Американский посол не явился. Преднамеренное оскорбление. Китай потеряет лицо. Китайский посол срочно уведомит об этом своего премьер-министра. Того охватит ярость. Он позвонит президенту США и выразит свой протест. «Никто не может заставить моего посла ходить на ваши приемы», – заорет в трубку президент Эллисон. А премьер-министр закричит: «Я никому не позволю со мной так говорить. Мы сбросим на вас атомные бомбы, господин президент». Оба лидера нажмут на красные кнопки, и две страны перестанут существовать.

Мэри с трудом поднялась с кровати. Придется идти на этот проклятый ужин.

* * *

Как в калейдоскопе, перед ней мелькали лица знакомых дипломатов. Она едва замечала своих соседей по столу. Ей хотелось, как можно скорее вернуться домой.

Когда Флориан вез ее в резиденцию, Мэри слабо улыбнулась. «Интересно, знает ли президент, что сегодня я предотвратила ядерную войну?» – подумала она.

На следующее утро Мэри чувствовала себя еще хуже. Ее тошнило, голова разламывалась на части. Ей стало намного легче после визита Эдди Мальца.

– Я получил информацию, которая вас интересовала, – сообщил агент ЦРУ. – Доктор Луи Дефорже был женат в течение четырнадцати лет. Имя жены – Рене. Две дочери, десять и двенадцать лет, Филиппа и Женевьева. Они погибли от рук террористов в Алжире, очевидно, в результате мести. Доктор в то время сражался в подполье. Что вас еще интересует?

– Больше ничего, – счастливым голосом ответила Мэри. – Спасибо.

* * *

За утренним кофе Мэри и Майк Слейд обсуждали намечающийся визит представителей американских колледжей.

– Они наверняка захотят повстречаться с президентом Ионеску.

– Я постараюсь это уладить, – сказала Мэри. Язык у нее заплетался.

– С вами все в порядке?

– Я просто устала.

– Тогда вам надо выпить еще чашку кофе. Это взбодрит вас.

* * *

К вечеру Мэри почувствовала себя совсем плохо. Она позвонила Луи и сказала, что не сможет поужинать с ним. Она была слишком больна, чтобы с кем-нибудь встречаться. Как плохо, что в Бухаресте не было американского врача. Может, Луи скажет, что с ней. «Если так будет продолжаться дальше, я ему позвоню», – решила она.

Дороти Стоун передала ей через медсестру таблетки тиленоля. Но они не помогли.

Секретарша Мэри была взволнована.

– У вас ужасный вид, госпожа посол. Вам надо лечь в постель.

– Все будет в порядке, – пробормотала Мэри.

Казалось, сутки растянулись на тысячу часов. Мэри встречалась со студентами, с румынскими офицерами, с американским банкиром, с представителем ЮСИА, присутствовала на нескончаемом банкете в датском посольстве. Когда она наконец вернулась домой, то просто упала без сил. Она никак не могла заснуть. Ей было невыносимо жарко, и ее все время преследовали кошмары. Она бежала по бесконечным коридорам и, поворачивая за угол, каждый раз видела кровавые надписи на стенах. Ее преследовал какой-то мужчина. Когда появился Луи, десять человек принялись заталкивать его в машину. Майк Слейд бежал по улице и кричал: «Убейте его. У него нет семьи».

Мэри проснулась в холодном поту. В комнате было нестерпимо жарко. Она сбросила одеяло, и внезапно ей стало холодно. Так холодно, что у нее стучали зубы. «Господи», – подумала Мэри. – «Что это со мной происходит?» Остаток ночи она провела без сна, боясь повторения кошмаров.