– Я не могу без них дышать, – признаюсь честно этой невероятной, очень сильной женщине. – Становится легче только когда они рядом. Оба. Иначе все время чего-то не хватает.

– Вот и у них так же, – отвечает она. – Крис и Стэф не могут друг без друга, так было с самого рождения. Теперь и без тебя не могут. Знаешь, я даже рада, что мой бывший муж женился именно на твоей маме. Мои мальчики обрели счастье. Они нашли тебя.

– А я их… – выдыхаю, комкая подушку.

– Верно, – улыбнулась мама. – Не думай о мнении вокруг. Людям плевать на тебя. Они всегда будут осуждать. Если ты оденешь красивое платье – будут осуждать за то, что хорошо живешь. Оденешь плохое – за то, что ничего не добилась в жизни. Наслаждайся ими обоими, их чувствами, вниманием. Дари тепло и заботу, учись слушать, но не прогибайся. Отстаивай свою точку зрения, если уверена, что права. Тебе будет сложно, ведь их двое. Мне почему-то кажется, что ты справишься, – она смеется.

– Спасибо, – поднимаю ресницы, разглядывая немолодую, но красивую женщину.

– Можно спросить? – решилась я на очень личный вопрос.

– Конечно, – дала разрешение мама моих мужчин.

– Михаил… – стала подбирать слова. – Он ведь жестокий, деспотичный человек. Он избил собственного сына! Да и вообще вел себя с ними ужасно! – в горле образовался ком от всех этих воспоминаний. Я знаю только маленький кусочек всей истории, но мне достаточно, чтобы сделать выводы. – Как вы жили с ним столько лет? У меня ведь там мама. Мне страшно за нее, – слезы все же покатились по щекам.

– Не плачь, девочка, – ласково произнесла мама парней. – Я очень его любила. Знаешь, таким чувством, как было у меня, похвастаться могут единицы. Ты вот если только и то, оно у вас другое. Амбициозный, молодой красивый иностранец. Таким он был. А еще заботливым мужем, шикарным любовником. Я думала, что попала в сказку. Все бросила, уехала за ним.

Потом дети, а у него бизнес в гору пошел. Маленький Стэф был ужасно непоседливым и любопытным. Михаила раздражал энергичный и непослушный ребенок. Это Криса можно было посадить, дать ему карандаши и тот сидит себе спокойно. А Стэф не такой. Да ты и сама видишь разницу. Ничего с возрастом не изменилось. Игрушки только дороже стали. Когда Кристиан подрос, Михаил решил, что именно из него выйдет толковый помощник в будущем. Ему уделялось больше внимания. Даже преподаватели детям нанимались разные.

Мы стали ругаться. Я была против такого разделения детей. Они же близнецы. Они друг друга очень хорошо чувствуют. Мальчики всегда дружили, но Михаил воспитывал в Крисе безоговорочную любовь к себе. Он хотел, чтобы сын им восхищался, чтобы желал стать таким же как папа. А много ли надо ребенку?

Стэфан ввиду практически полного отсутствия внимания отца оказался сильно привязан ко мне. Хвостиком бегал, пока маленький был. Да и потом заботился, переживал больше, чем Крис. Я очень хотела развода. У мужа были любовницы, которых он не скрывал. Дети росли, я все уговаривала себя, что вот еще немного, ведь если уеду, кто позаботится о Стэфане. Я знала, что нужна сыну. Даже тогда, когда мальчики стали мужчинами, я старалась быть рядом с ними.

– И к кому пришли за помощью дети в конечно счете, Милли? – задала она риторический вопрос. – Они пришли ко мне. Благо, пока муж удовлетворял свое эго, я наращивала связи, заводила правильных друзей, будто зная, что однажды это пригодится. Все вышло не зря. Так что, девочка, все в твоих руках. А я всегда буду рядом.

Щелкнул дверной замок. Мы вытерли слезы и удивленно уставились на вошедших мужчин. Явно новые, совершенно одинаковые белые рубашки. Черные брюки, подчеркивают сильные ноги. Расстегнутое серое пальто чуть выше колена упало на спинку дивана. Следом легло второе. От удивления я поднялась со своего места и тут же пожалела об этом.

– Милли Реваль, – близнецы опускаются передо мной на одно колено.

Оба! На лице Стэфана сияет счастливая улыбка, Кристиан улыбается глазами. Они переглядываются, делают синхронный вдох и выдают хором:

– Ты станешь нашей женой?

– Что? – у меня резко закончились слова. – Вы шутите, да?!

На мой безымянный палец надевают сразу два кольца.

– Не шутите, – выдыхаю, глядя, как их мама вытирает вновь выступившие слезы.

«Но это же невозможно», – пытаюсь мыслить здраво.

– Мы уже все придумали, котенок, – подмигивает Стэфан. – Нужен лишь твой ответ, – строит он мне глазки, а Крис подносит руку к губам и целует, захватывая ртом новые украшения. Он проводит языком по моим пальчикам.

– Да… – отвечаю со стоном.

Тут же краснею, понимая, что мы тут вообще-то не одни. Но похоже это смущает только меня.

– Так нечестно! – ворчу на сводного брата, не спеша отнимать руку. Приятно.

– Спасибо, – Стэфан поднимается первым в весь свой немаленький рост.

– Как же я за вас счастлива, – всхлипывает мама моих мужчин. – Добро пожаловать в семью, девочка, – она растолкала сыновей и крепко меня обняла. – Я рада, что они нашли тебя. Что вы все вместе смогли принять свои чувства. Вы прекрасно друг друга дополняете и уравновешиваете. А если будут обижать, – хитро подмигивает мне. – Звони. Быстро разберёмся.

– Хорошо, – улыбаюсь в ответ.

– Я УБЬЮ ЭТОГО КОТА! – орёт вышедший в прихожую Кристиан.

В комнате раздался дружный громкий смех.

Милли

Злющий Крис вернулся обратно, демонстрируя новые туфли, помеченные Каспером.

– Ну почему я? – дуется мужчина, сейчас напоминая своего брата. – Что я сделал этому зассанцу?! Милли, что за фигня?!

Я еще не отошла от двойного предложения. Стою и глупо улыбаюсь, глядя на то, что в руках у Кристиана большой шоколадный торт, на котором сверху россыпью лежит засахаренная малина. За ним он и убежал, услышав заветное «да».

– Ты его вечно обзываешь. Он просто злопамятный, – меня спасает Стэфан, обнимая со спины и положив подбородок на плечо.

Каспер, гордо задрав хвост, прошел мимо старшего из близнецов, обтерпевшись о его штаны. Тут уже мама расхохоталась, вытирая счастливые слезы.

– Торт, – Крис ставит аппетитное кондитерское изделие на стол, а туфли уносит в ванную.

– Пусти, – прошу Стэфана. – Пойду помогу, – один из моих любимых мужчин послушно убрал руки, выпуская меня из родных и уютных объятий.

Гордый Кристиан не дал мне вымыть его туфли. Справился сам, позволив лишь наблюдать, как он тихо материться, растирая губкой чистящее средство. Когда обувь была спасена, мы все же разрезали торт. Аромат какао, нежного шоколадного бисквита и сливочной начинки с прослойкой из той же малины вызвали настоящий гастрономический оргазм.

Жмурясь от удовольствия, я поглощаю уже второй кусочек этого чуда кулинарии. Парни только хитро улыбаются, глядя на меня.