Выход нашел Воловик. Смекалистый матрос снял свой флотский ремень, намотал на запястье и, раскрутив как следует, метнул конец с пряжкой в мичмана.

– Лови!

Зиняк отбросил бесполезное мачете и двумя руками вцепился в пряжку.

– Тянем! – заорал Воловик.

Профессор Кайсанбек Аланович обхватил матроса сзади и вдвоем они, словно в сказке про репку, потащили мичмана из западни. Пошта же выхватил свой нож и принялся обрубать тянущиеся за ускользнувшей добычей побеги. Пару раз лепестки плотоядных орхидей мазнули листоношу по лицу, обдав вонью гниющего мяса, но в путы Пошта умудрился не попасть.

Разорвав дистанцию до безопасной, весь отряд устало повалился на землю.

– Фига себе, понюхал цветочков, – пробормотал Зиняк. – Может, гранату туда кинуть?

– Не надо. Не переводи боеприпас. Опять-таки, – сказал Пошта, – если за нами действительно идут те, кто похитил Костю, не будем портить им сюрприз. Все, привал окончен, в путь!

Где-то через полчаса – солнце уже поднялось над горизонтом и уверенно карабкалось к зениту – вышли к биостанции.

После Катастрофы уровень Черного моря значительно поднялся, из-за чего часть строений биостанции – в частности, старый дельфинарий, питомник для тюленей и научно-исследовательские лаборатории – оказались частично затопленными. Вообще биостанция сейчас больше всего напоминала город, который Пошта видел только на картинках в старых книгах – Венеция, что в Италии. Протоки вместо проходов, каналы вместо улиц, торчащие крыши домов.

– Вон то большое здание, – махнул рукой листоноша, – наверняка ангар для техники. Если где-то тут и остался батискаф, так это там.

– И что же, мы вот так с ходу полезем искать батискаф? – не поверил Кайсанбек Аланович. – А осмотреться? Место ведь уникальное! Какие исследования тут велись! Вы не поверите!

– Осмотримся обязательно. И разделимся. Вы, товарищи матросы, устроите засаду. А мы с вами, профессор, отправимся на поиски бункера.

– Зверь ты, Пошта, а не листоноша, – пробурчал Зиняк. – А отдохнуть? А поспать? Я уже не помню, когда спал последний раз. Про пожрать уже и не говорю, живот к спине прилип. А тебе все – бункер, бункер…

– Миссия превыше всего. – Пошта был непреклонен. – Надо раздобыть какую-нибудь лодчонку, неизвестно, какая там глубина. Воловик, поищи чего-нибудь.

– Как что – так сразу Воловик, – заворчал матрос.

От усталости, недосыпа и голода отряд начинал проявлять признаки недовольства. Назревал бунт, Пошта это понял. Если пойти на поводу у людей – черта с два их потом заставишь что-то делать. Нет, только дело, только работа. Чтобы времени не было бастовать.

На территорию биостанции ступили осторожно. Поначалу пытались пробираться верхами, чтобы не замочить ног – улицы были затоплены, где по колено, где по пояс; лезли на фонарные столбы, на подоконники, на крыши, но крыши были провалены, столбы покосились, а из оконных рам опасно торчали осколки стекла, и отряд вскоре плюнул на акробатику и побрел дальше по пояс в воде. Разумеется, скорость передвижения сильно упала. Хорошо еще солнышко пригревало по-летнему, вода была теплая – но смердело от нее страшно, гниющими водорослями и чем-то кислым.

– Так мы далеко не уйдем, – заметил Пошта. – Где этот матрос Воловик?

– Тут я, – крикнул матрос, появляясь из заброшенного ангара с легкой углепластиковой лодкой на плечах.

– О, байдарка! – обрадовался Кайсанбек Аланович.

– Не байдарка, а каноэ, – поправил профессора Пошта. – А еще точнее – каяк.

– Чего ж ты ее на себе прешь, балбес! – заржал Зиняк.

– Там на дне всякая всячина торчит, – объяснил Воловик. – Рельсы какие-то, штыри. Боюсь днище пропороть. Сейчас выйдем, где поглубже, и погрузимся.

Когда вода дошла до груди, Воловик удовлетворенно кивнул и перевернул каяк днищем вниз. А вот залезть с такой глубины оказалось проблематично: утлая лодчонка все время норовила перевернуться. В качестве балласта в лодку побросали рюкзаки и оружие, потом Зиняк и Воловик удерживали каяк за нос и корму, пока туда забирался Пошта и втаскивал профессора, ну а потом уже и морские души легко забрались внутрь.

– А почему весло всего одно? – возмутился Зиняк.

– Потому что кончается на «о», – объяснил Воловик. – Кто нашел весло – тот и гребет.

Зиняк негромко, но замысловато выматерился и опустил весло в воду, отправляя изрядно просевший под весом четырех человек каяк в плавание по улицам биостанции.

– Тихо тут как-то, – заметил Пошта. – Необычно тихо.

И действительно, лишь плеск единственного весла нарушали гробовую тишину, царившую на биостанции.

– Ни чаек, ни бакланов, – продолжал рассуждать вслух Пошта. – Ни единой рыбки в воде. Странно.

– Бакланов нет – и слава богу, – рассудительно заметил Зиняк. – Местные бакланы – те еще твари, не знаю, мутанты они или нет, а глаз выклевать могут запросто, причем так – из спортивного интереса, по приколу. А вот то, что рыбок нет – плохой признак. Может, вода отравлена?

– Вполне вероятно, – подтвердил Кайсанбек Аланович. – Тут ведь разные исследования велись в свое время, в том числе и для военных нужд. Может быть, какую-нибудь хитрую лабораторию затопило, и вся фауна всплыла к верху брюхом.

– И где тогда дохлые рыбы? – поинтересовался Воловик. – Где медузы, где рапаны, где вообще хоть одна тварь, неважно, живая или нет?

– Гляди! – ткнул пальцем Пошта. – Плавник!

Метрах в пятидесяти от каяка, в узкой протоке между двумя кирпичными домами над водой мелькнул треугольный плавник.

– Неужели акула? – испугался Кайсанбек Аланович. – Мутировавший катран? Но как он сюда заплыл?

– Не акула, – покачал головой Воловик. – Хуже. Дельфин.

Кайсанбек Аланович хохотнул:

– Ну конечно же! Ох, и сглупил же я! Тут же был старейший и один из крупнейших дельфинариев Крыма! Конечно же, они вырвались на волю и начали размножаться… Погодите, а почему – хуже? Дельфины – милейшие животные, по интеллекту не сильно уступающие не только собаке, а, вполне вероятно, что и человеку. А сколько жизней они спасли!

– Вы, профессор, ерунду какую-то говорите, – возразил Воловик. – Вы про дельфинов только в книжках читали небось. А я их живьем видел. Умные – да, еще как. Хитрые. Ловкие. Но добрые? Черта с два! Хищные и опасные твари, вот кто они такие. Хотя, говорят, мясо у них вкусное…

– Не может быть! – заспорил профессор. – Сколько было случаев, когда дельфины спасали людей, толкали их к берегу во время шторма…

– Это потому, – заметил Воловик, – что те люди, которых дельфины толкали от берега, никому ничего рассказать не успели. Давайте без романтизма, – предложил он и, когда плавник мелькнул уже метрах в двадцати, подтянул к себе поближе автомат Калашникова. – Нам с ними контакт налаживать незачем. Вы пасть дельфина видели вблизи? Зубы пересчитывали? То-то же. Один укус – и нет человека. Подплывет поближе – замочу гада.