В нескольких интервью для этой книги, включая данное, всплывала концепция, согласно которой реакция рынка на развитие новостей, противоположная ожидаемой, может дать ценный временнóй сигнал. Ультиматум президента Буша Саддаму Хусейну, говоривший о скором начале Второй войны в Персидском заливе, рассматривался как «медвежий» сигнал, особенно с учетом того, что акции по-прежнему находились вблизи минимумов двухлетнего «медвежьего» рынка. Как и ожидалось, рынок открылся понижением на этих новостях, но затем он резко развернулся и закрылся очень высоко. Это неожиданное ценовое движение стало началом долгосрочного «бычьего» рынка.

Другой пример – динамика цен на фондовом рынке в ночь выборов 2016 года. Все думали, что Трамп проиграет эти выборы и что в случае его победы (очень маловероятной) рынок обрушится. Когда официальный отчет начал убедительно предсказывать победу Трампа, акции стали падать, как и ожидалось. Но затем за ночь цены развернулись и резко пошли вверх. Эта неожиданная реакция рынка на итоги выборов стала началом почти непрерывного 14-месячного роста цен на акции.

Однажды я получил интригующее письмо следующего содержания.

Я ответил, что собираюсь написать еще одну книгу, но позднее. Шесть месяцев спустя я решил начать работу над этой книгой и попросил Нейманна в качестве доказательства прислать мне копии его ежемесячных выписок со счета. Он смог прислать мне отчеты за десять лет (максимально возможный период отчетности для его брокера). Для подтверждения его результатов за предыдущие годы он предоставил мне соответствующие страницы своих налоговых деклараций. В общей сложности Нейманн провел на бирже 17 лет. Его начальный капитал на самом деле составлял $7700, а не $2500: его отец оставил ему позицию по акциям, которую он не задействовал для торговли. Используя более высокий начальный уровень капитала в $7700, Нейманн капитализировал свой счет по средней ставке 80 % годовых. Фактически эта цифра занижена, потому что она не учитывает его крупные чистые снятия со счета в течение 2002–2008 годов – период, за который отсутствовали ежемесячные отчеты, которые позволили бы скорректировать расчет прибыли по выводу этих средств. Процентная доходность в предыдущие годы, когда его счет был ниже, была особенно высокой и увеличивала его среднюю доходность за весь период его торговой деятельности. За последние десять лет, за которые были доступны ежемесячные брокерские отчеты (в январе 2009 года начальный уровень капитала на его счете равнялся $2,3 млн), его средняя годовая совокупная доходность составляла 53 %.

Превращение нескольких тысяч долларов в 50 млн – это только часть истории Нейманна. Самое интересное, возможно, в том, что он заработал большую часть своего состояния, торгуя на центовых акциях. Что я знал о них? Я всегда считал, что центовые акции представляют собой финансовую глушь, изобилующую бесполезными компаниями и схемами накачки и сброса, разработанными для обдирания лохов, – вероятно, так же полагают и многие другие. Каким же образом трейдер, не обладающий инсайдерской информацией, выигрывает так много в игре, где все шансы складываются против аутсайдера? В этом и есть суть истории Нейманна.

Нейманн подобрал меня в аэропорту; он заметил меня почти сразу, как только я вышел из двери терминала (как я полагаю, узнав меня по фотографии на обложке старой книги). Мы провели интервью в уютном гостином уголке, защищенном от периодических послеобеденных дождей, но с открытыми стенами, на большом заднем дворе его дома. В перерыве мы пообедали в местном суши-ресторане. Нейманн предложил мне на выбор Uber или прогулку по окрестным тропам. Я с энтузиазмом выбрал последнее, так как был рад побродить после сидячего дня. Я всегда готов записывать обеденные разговоры: по опыту я знаю, что иногда самые лучшие истории всплывают в непринужденной обстановке во время еды. Хотя еда была превосходной – настолько хорошей, что соевый соус и васаби оказались ненужными благодаря утонченному вкусу каждой порции суши, – шум в ресторане был оглушительным, напоминавшим нью-йоркское метро. Я немедленно отказался от идеи что-то записывать и поэтому старался избегать любых разговоров, связанных с трейдингом.

Мы завершили интервью в гостевом доме, в котором я остановился, – там у Нейманна находится офис. Через пару часов я увидел, что Нейманн заметно сник – он явно был жаворонком, а я совой. Я решил не настаивать на продолжении, и подозреваю, что сам Нейманн испытал большое облегчение, что интервью закончилось. Мы перешли в офис, где он проверил на большом мониторе несколько биржевых графиков. Пока я стоял рядом с ним, он демонстрировал графики сделок по акциям, которые мы обсуждали ранее, показывая, где он входил и выходил. Как станет очевидно из интервью, важным компонентом методологии Нейманна являются отраслевые темы. Нейманн хорошо знает свои ниши, которые поначалу выглядят как сборная солянка: литий, травяные компании, кобальт, графит, альтернативная энергия, робототехника, национальная безопасность, жилищное строительство, генетическое тестирование, одежда, сельское хозяйство, судоходство…