Если бы не «корочки» Максимова, ушли бы они отсюда несолоно хлебавши. А так сидели второй час в душной каморке и препирались с подслеповатым старичком.

— Я ж вам русским языком объясняю: не было в том месте ничего примечательного, — канючил архивариус.

— А вы ещё посмотрите, — просил Максимов. — Вы же не все документы подняли?

Старик раздражённо кряхтел и открывал очередную папку. Перелистывал, закрывал, и всё у них начиналось сначала.

— Всё, эта последняя! — старик победно блеснул глазами из-за толстых стёкол очков. Но страницы просматривал тщательно. Въедливый был старикашка. На одном из документов запнулся, перечитал, потом снял очки и как-то беспомощно улыбнулся. — А вы везучие, ребята, — сообщил он. — Был в том месте небольшой полустанок, а от него короткая ветка к штольне. Только в Гражданскую войну эту штольню взорвали, а опосля и рельсы разобрали за ненадобностью.

* * *

Пока мужчины осуществляли визит к картографу, женщины собрались в гостиничном люксе, который снимали Вяземские и Фернандес. Максимовы занимали соседний люкс, но Лариса одна в нём оставаться не желала. Хотя по пути от Приюта до Иркутска никто на них не напал, но Максимов, как ему показалось, обнаружил слежку, и дамам было велено без сопровождения гостиницу не покидать.

Сидеть в четырёх стенах, когда за окном шумит незнакомый город, было скучно, потому время тянулось медленно. Женщины лениво перекидывались в карты и по очереди бросали взгляд на настенные часы. Когда подошло время обеда, Светлана предложила:

— Может, спустимся в ресторан?

— Не, в ресторан я не пойду, — заупрямилась Лариса.

— Тогда давайте закажем еду в номер, — продолжала настаивать Светлана.

— Ты, правда, так хочешь есть? — спросила Катя.

— Нет, — честно призналась Света, — но так будет хоть какое-то разнообразие.

В этот момент в дверь соседнего номера кто-то громко постучал.

— Это же к нам! — воскликнула Лариса.

Катя шикнула на неё, а Светлане негромко сказала:

— Накаркала!

Стук повторился, теперь уже в их дверь.

Лариса с интересом следила за подругами. Всё было, как в кино! Обе бесшумно покинули свои места и полезли за пистолетами. Лариса тоже достала пистолет, пытаясь соответствовать обстановке. Стук в дверь повторился, и девушки осторожно сняли «пушки» с предохранителей. Кроме Ларисы, которая от волнения забыла это сделать. Света хотела ей указать, но Катя взглядом её остановила — мол, так будет лучше. Сама убрала руку с пистолетом за спину и пошла к двери. За дверью стояли трое мужчин. Один стоял прямо у порога и улыбался. Двое других без улыбок стояли чуть поодаль, имея в ногах огромные баулы.

— Простите, — сказал улыбчивый мужчина, — мне нужен Геннадий Максимов.

— А его нет, — вполне дружелюбно ответила Катя.

— Тогда Аристарх Вяземский.

— Мужа тоже нет.

— А вас, случайно, не Катей зовут?

— Катей, и совсем не случайно.

— Тогда, если позволите, я хотел бы поговорить с вами.

— Проходите, — кокетливо улыбнулась Катерина. Заметив движение парней с баулами, добавила: — Только вы один, — и посторонилась, пропуская мужчину в номер.

Когда он вошёл, сразу закрыла дверь на ключ и направила пистолет в спину незнакомцу. А тот уже шагнул в комнату, наткнулся взглядом на пистоле в руке Ларисы, замер на месте, боковым зрением разглядел ещё один ствол, покачал головой и медленно поднял руки.

— Не делайте резких движений, — предупредила, выходя у него из-за спины, Катерина, — и перестаньте улыбаться!

— Резких движений делать не стану, — заверил мужчина, — а улыбаться, извините, буду, потому что смешно.

— Мы что, настолько смешные? — спросила из своего угла Светлана.

— Не вы, я смешон. А ведь меня предупреждали: не входи в номер, если мужчин нет на месте, не послушал.

— И кто же у нас такой прозорливый? — полюбопытствовала Светлана.

— Мой начальник. А его генерал Сологуб упредил. Свой я, девчата, удостоверение в верхнем кармане рубашки.

— Медленно достань двумя пальцами и кинь мне, — распорядилась Катя.

Прочитав ксиву, опустила ствол.

— Отбой, девчата, он действительно свой. Эти двое за дверью с вами?

— Со мной. Вам утренним бортом из Москвы посылка пришла, вот мы её и доставили.

При виде двух огромных баулов Лариса присвистнула.

— Ничего себе посылочка! А что там?

— Не могу знать, — ответил мужчина. Мне приказали только доставить. Мы можем быть свободны?

— Можете, — разрешила Катя.

— Приятно было познакомиться! — обернулся на пороге мужчина.

— Обращайтесь! — усмехнулась Светлана.

— Что здесь происходит? — В номер протискивались Старх и Геннадий.

* * *

Вениамин Галкин был уверен, что на перроне маленького забайкальского городка его обязательно встретят. Потому стоял на потрескавшемся асфальте до тех пор, пока не остался на перроне один. Вздохнул: «Провинция, мать её!» — и полез в карман за платком, промокнуть выступившие на лбу капельки пота. Тут и обнаружил рядом с платком какую-то бумажку. Удивился. Достал. Прочёл. Записка была короткой: «С прибытием! Следуйте в гостиницу «Центральная», требуйте номер 24, он как раз свободен».

«Чёрт знает что!» — раздражённо подумал Галкин, но, поравнявшись с урной, записку сжёг, пепел размял в пальцах, остатки сбросил в урну. На ходу поплевал на пальцы и долго оттирал их платком. На привокзальной площади огляделся по сторонам: ни автобуса, ни такси. Подошёл к тётке, торгующей пирожками, спросил, как добраться до гостиницы «Центральная».

— Купи пирожок — скажу, — хитро прищурилась тётка.

Вениамин усмехнулся.

— С чем они у вас?

— С мясом-рисом, с ливером, с капустой, с картошкой, — без пауз выпалила тётка и вдруг расплылась в домашней улыбке. — Да вы не сомневайтесь, пирожки у меня хорошие, я тут который год торгую.

— Один с мясом-рисом и один с капустой! — сделал выбор Вениамин, расплатился, получил в руки тёплый кулёк, свёрнутый из газеты, и остался стоять в ожидании бонуса.

— До гостиницы можно доехать на «двойке», — пояснила тётка. Вон остановка, автобус минут через пятнадцать подъедет. А можно, — она посмотрела на небольшую сумку на плече у Галкина, — пройти пешком. Ежели напрямки через сквер, то минут за десять дойдёте.

Галкин посмотрел на припекаемую солнцем остановку. Потом перевёл взгляд на манящий тенистой прохладой сквер, поблагодарил тётку и решительно направился к выходу с привокзальной площади. На ходу ел пирожки. Они действительно оказались очень вкусными. На входе в сквер задержался возле урны. Бросил в неё скомканный кулёк, достал носовой платок, тщательно вытер руки, секунду поколебался и отправил платок следом за кульком.